Вячеслав Молотов. От революции до Перестройки. - Александр Владленович Шубин

Через несколько месяцев «злоупотребления» возобновились с новой силой. Да и в своей знаменитой статье Сталин давал понять, что в деле коллективизации наметилась лишь передышка – генсек призывал «закрепить достигнутые успехи и планомерно использовать их для дальнейшего продвижения вперед»[374]. Молотову 2 сентября Сталин указал «сосредоточить все свое внимание на организации прилива в колхозы»[375]. Сталин и Молотов чередовали репрессии и уступки, чтобы снизить накал борьбы, перегруппировать силы и нанести новый удар.

Первые итоги рывка к социализму подводил XVI съезд ВКП(б), проходивший 26 июня – 13 июля 1930 года. Молотов выступал с отчетом делегации ВКП(б) в Коминтерне. Он говорил о разразившемся мировом экономическом кризисе капитализма, на фоне которого СССР демонстрирует сплошные успехи. В действительности же страна переживала период социально-экономических потрясений, сопровождавшийся перемещением огромных масс людей, волнениями, а затем и голодом.

Съезд по докладу Куйбышева поднял планы промышленного роста по сравнению с «оптимальным». Если прежние были напряженно-высокими, то теперь они стали заоблачными.

В первый год пятилетки хозяйством продолжал руководить Рыков. После поражения «правого уклона» он потерял политическое доверие большинства Политбюро. Уже 30 сентября 1929 года Сталин выразил недовольство тем, что он два дня в неделю председательствует на заседаниях Политбюро и предложил «покончить с этой комедией». Молотов с ним письменно согласился[376]. Но заменить председателя Совнаркома в 1929 году Сталин не решился. Начиналась рискованная экономическая операция. С одной стороны, на Рыкова можно будет в случае чего свалить провалы. С другой – у Рыкова был богатый опыт руководства экономикой, а с «оптимальным» планом он, хоть и без энтузиазма, согласился. Однако новые планы Рыкову представлялись нереалистичными. И он был прав – к 1934 году выполнить их не удастся.

Рыков был недостаточно послушен для таких виражей, да и опыт его не соответствовал новым задачам. А тут еще подоспели организованные ОГПУ разоблачения оппозиционной деятельности экономистов – бывшего меньшевика В. Громана и бывшего эсера Н. Кондратьева, серьезно влиявших на принципы советского планирования в 20-е годы. В письме от 2 сентября 1930 года Сталин делился размышлениями с Молотовым: «Насчет привлечения к ответу коммунистов, помогавших громанам-кондратьевым. Согласен, но как быть тогда с Рыковым (который бесспорно помогал им) и Калининым (которого явным образом впутал в это „дело“ подлец – Теодорович)? Надо подумать об этом»[377].

В глазах Сталина дело было не только в опасности связей «правых» с интеллигенцией, имеющей еще более правые взгляды. Генсеку не нравилась сама организация руководства экономикой при Рыкове, который проводил длительные обсуждения со специалистами вместо того, чтобы принимать быстрые (хотя и не всегда продуманные) решения. Сталин писал Молотову: «…наша центральная советская верхушка (СНК, СТО, Совещание замов) больна смертельной болезнью. СТО из делового и боевого органа превратился в пустой парламент. СНК парализован водянистыми и по сути дела антипартийными речами Рыкова… Надо прогнать, стало быть, Рыкова и его компанию…»[378] Молотов эту критику горячо поддерживал: «То, что у нас делается в этой области, это кошмарно. Основа основ у нас плановое хозяйство. А что тут делается? Полная неразбериха. Беспомощность, масса мелкобуржуазных предрассудков в работе всех наших органов, прежде всего хозяйственных. Это мы можем проследить по материалам наших газет, когда читаешь, что завод построили, но нет металла, завод построили не на том месте и т. д.»[379].

Сталин полагался на Молотова всецело, и 22 сентября предложил ему такую последовательность действий: «а) нужно освободить Рыкова и Шмидта и разогнать весь их бюрократический консультантско-секретарский аппарат; б) тебе придется заменить Рыкова на посту ПредСНК и ПредСТО. Это необходимо. Иначе – разрыв между советским и партийным руководством. При такой комбинации мы будем иметь полное единство советской и партийной верхушек, что несомненно удвоит наши силы… Все это пока между нами»[380].

Молотов вспоминал, что предлагал занять пост председателя правительства Сталину[381]. Члены Политбюро обсуждали этот вопрос 7 октября. Ворошилов информировал Сталина о результатах обсуждения: решение сместить Рыкова поддержано единогласно. «Я, Микоян, Молотов, Каганович и отчасти Куйбышев считаем, что самым лучшим выходом из положения было бы унифицирование руководства. Хорошо было бы сесть тебе в СНК и по-настоящему, как ты умеешь, взяться за руководство всей страной»[382].

Но Сталин предпочел схему, при которой он не получит формального государственного поста. Он извлек урок из трагического опыта Ленина: носитель стратегии не должен брать на себя хозяйственную текучку. При полновластном главе партии вести текущие дела будет глава правительства. На эту роль Сталин избрал преданного друга Молотова.

Алексей Иванович Рыков («А. И. Рыков перешел в атаку»). Автор В. И. Межлаук. 1930. [РГАСПИ. Ф. 74. Оп. 2. Д. 170. Л. 17]

На пленуме ЦК и ЦКК 17–21 декабря 1930 года Рыков был подвергнут дружной критике за непоследовательность и старые ошибки. Он опасался отвечать на обвинения прямо, о чем с некоторым злорадством говорил А. Бубнов: «…человек с этакой нарочитой осторожностью ходит по скользкому льду»[383]. 19 декабря Рыков был заменен на посту предсовнаркома Молотовым, а 21 декабря выведен из Политбюро. Результатом назначения Молотова стало, по словам Сталина, «полное единство советской и партийной верхушек»[384]. Теперь между партийным и хозяйственным руководством клин уже никто не вобьет.

Глава V

В кресле Ленина

(1931–1938)

Вячеслав Михайлович погладил руками подлокотники. А ведь он занял кресло самого Ленина. Фактически Ильич не сидел в нем – когда был учрежден пост председателя Совнаркома СССР, он уже тяжко болел. Но дело не в предмете, а в месте. Пост, созданный для Вождя мирового коммунизма, теперь занимал Вячеслав Михайлович Молотов. Он встал и подошел к окну, взглянул на кремлевскую площадь. Старина, Царь-пушка и Царь-колокол. А сейчас создаются царь-ГЭС, царь-танк, царь-сталелитейный завод, царь-самолет. Да и к черту царей, им такое было не по плечу. А нам – по плечу. Если не застрелят нас.

В каких-то странах председатель правительства – это фактический глава государства. В других он подчинен президенту или монарху. В СССР предсовнаркома входил в Политбюро и подчинялся ему. Лидером Политбюро с 1929 года стал Сталин, который и занял политическую нишу фактического главы государства, при том, что формально таковым был председатель ЦИК СССР Калинин. Но не было секретом, что второй человек после Сталина в СССР – Молотов.

Назначение Молотова главой правительства привело к тому, что государственная и партийная иерархия переплелись еще теснее – Молотов имел надежную опору в