Генрих Ягода. Генеральный комиссар государственной безопасности - Леонид Михайлович Млечин

О чем Трилиссер информировал генсека партии Сталина и главу правительства Рыкова? Это агентурное сообщение относительно исполнения советских заказов за границей

Дорога наверх не была усыпана розами. У Генриха Ягоды внутри ОГПУ нашлось немало недоброжелателей. Против него выступил удачливый руководитель внешней разведки и заместитель председателя ОГПУ Михаил Трилиссер. У них, что называется, отношения не сложились.

Михаил Трилиссер, который не мог забыть, что правые числят его среди своих сторонников, поспешил обвинить Ягоду в поддержке «правых уклонистов» и дружеских отношениях с лидерами правых.

Трилиссер рискнул. Пошел ва-банк. И проиграл. Сталину это не понравилось: он сам определял, кто есть кто. Вождь убрал Трилиссера из аппарата госбезопасности.

27 октября 1929 года его освободили от работы в ОГПУ, в феврале 1930 года назначили на должность заместителя наркома рабоче-крестьянского контроля. Его ввели в состав президиума Центральной контрольной комиссии ВКП(б). В 1934 году назначили уполномоченным Комиссии советского контроля по Дальневосточному краю. 10 августа 1935 года решением политбюро Трилиссера перевели на работу в Коминтерн. После Седьмого конгресса избрали членом президиума и утвердили секретарем исполкома Коминтерна под псевдонимом Москвин. В ноябре 1938 года арестовали, 2 февраля 1940 года расстреляли.

Конфликт двух замов окончился победой Ягоды. Неосторожное высказывание Бухарина и слова Трилиссера не помешают Сталину (правда, после долгих размышлений) назначить в 1934 году Генриха Григорьевича наркомом внутренних дел. Но бухаринские слова генсек запомнил.

Ягоде эти интриги дались непросто. Он признавался Горькому:

«Очень скучаю по Вас. Сейчас только работаю, и нервы совсем не так медленно, как можно было бы думать, превращаются в мочалу… Без Вас грустно».

М. Горький и Г. Г. Ягода. [Из открытых источников]

Максим Горький не упускал случая выразить свою симпатию Ягоде. Писал ему из Италии: «Я научился ценить Вас. Я очень люблю людей Вашего типа. Их – немного, кстати сказать»

Горький из Италии пытался его подбодрить:

«Ваши слова огорчили и даже несколько возмутили меня. Нехорошим настроением вызваны они, дорогой мой Генрих, с этим настроением нужно бороться, его необходимо преодолеть, оно “не к лицу” такого мужественного человека и стойкого революционера, каким я знаю Вас. Не могу себе представить никаких иных причин – кроме переутомления – которые могли бы выбить Вас из седла. Вы обязаны отдохнуть, привести себя в порядок. Чорт возьми, как хорошо было бы, если б Вы приехали сюда! Мы бы Вас починили!»

Горький очень симпатизировал Ягоде:

«Я к Вам очень “привык”, Вы стали для меня “своим”, и я научился ценить Вас. Я очень люблю людей Вашего типа. Их – немного, кстати сказать».

Ягода был польщен:

«Как здорово я к Вам привязался, вот не знал за собой оных качеств, а если они и были, то забыл о них. Как мы быстробыстро живем, и как ярко-ярко горим. Я как-то здорово сдал в смысле нервной системы, и очень постарел. Ведь Вы еще напишете, правда? Крепко обнимаю Вас».

Сталин заканчивал чистку политбюро, и высший эшелон Лубянки лихорадило.

Против Ягоды высказались и другие видные чекисты.

Военная контрразведка подготовила так называемое дело «Весна», в рамках которого в 1930–1932 годах арестовали больше 3 тысяч бывших офицеров царской армии. Им предъявили обвинение в участии в различных монархических или офицерских организациях, в реальности никогда не существовавших. Красная армия лишилась наиболее образованной своей части, что пагубно сказалось на уровне подготовки командных кадров: некому стало учить курсантов военноучебных заведений.

Ряд руководителей госбезопасности открыто говорили, что арест военных – дутое дело. Даже им массовая акция против военных казалась бессмысленной и вредной. Против арестов выступил и руководитель военной контрразведки – начальник Особого отдела ОГПУ Ян Калистович Ольский (Куликовский).

Во время Гражданской войны он служил начальником Особого отдела 16-й армии, после войны руководил госбезопасностью в Белоруссии. В 1923 году его утвердили начальником отдела пограничной охраны ГПУ, а на следующий год Ольский возглавил еще и Высшую пограничную школу ОГПУ. В декабре 1925 года его перевели в Особый отдел.

Недовольство Ягодой выразили заметные на Лубянке люди – заместитель начальника контрразведывательного отдела Артур Христианович Артузов, начальник секретно-оперативного управления Ефим Григорьевич Евдокимов, начальник Иностранного отдела Станислав Адамович Мессинг. Всегда приятно избавиться от того, кому должен подчиняться.

Мессинг утверждал, что «Весна» – дутое дело и массовые аресты военных – вредная акция. И критиковал первого заместителя председателя ОГПУ.

Мессинг, родившийся в 1890 году в Варшаве, юношей вступил в небольшую социал-демократическую партию Польши и Литвы, в рядах которой состоял и Феликс Дзержинский. Всю Первую мировую Мессинг провел в действующей армии на Кавказском фронте. После революции Мессинг возглавил чрезвычайную комиссию в Сокольниках, через год получил повышение – стал членом коллегии московской ЧК и заведующим секретно-оперативным отделом. Летом 1920 года его ввели в состав коллегии ВЧК, в январе 1921 года поставили во главе столичной госбезопасности. Он считался одним из самых авторитетных чекистов. Осенью 1921 года его перевели на укрепление питерского чекистского аппарата. Он не только возглавил ленинградское управление госбезопасности, но и войска ГПУ.

Ему трудно далось общение с хозяином Ленинграда Зиновьевым. Весной 1923 года Мессинг отправил рапорт с просьбой перевести его из Ленинграда. Его не только оставили, но и ввели в коллегию ОГПУ и в состав Северо-Западного бюро ЦК партии. Осенью 1929 года его поставили во главе разведки и вскоре утвердили заместителем председателя ОГПУ.

Однако же Сталин не пожелал прислушаться к критическим голосам на Лубянке и приказал считать недовольство отдельных чекистов «групповой борьбой против руководства».

25 июля 1931 года по указанию Сталина произвели крупные перестановки в ОГПУ. Для укрепления партийного влияния в органах госбезопасности первым заместителем председателя ОГПУ назначили Ивана Алексеевича Акулова. До этого он был заместителем наркома рабоче-крестьянской инспекции, членом президиума Центральной контрольной комиссии и членом оргбюро ЦК.

Ягоду из первых заместителей председателя ОГПУ перевели во вторые. Это было заметное и неприятное понижение. Почему он был наказан? Не обеспечил порядок во вверенном ему учреждении. Сам виноват.

Третьим замом утвердили Всеволода Аполлоновича Балицкого, освободив его от обязанностей полномочного представителя ОГПУ на Украине. Но он недолго проработал в Москве. 25 ноября 1932 года его попросили вновь заняться Украиной – первоначально в роли особоуполномоченного ОГПУ, в феврале 1933 года он окончательно вернулся на Украину.

Станислав Адамович Мессинг, заместитель председателя ОГПУ и начальник Иностранного отдела, близкий к Дзержинскому человек, вообще был освобожден от работы на Лубянке. Его определили в наркомат внешней торговли. В 1937 году арестовали по обвинению в принадлежности к