Гарри Поттер и прошлое будущего - DriftWood1965

ко мне на слушании, но... но в прошлый раз её убили через пару недель после битвы в Министерстве. Все думали, что она станет следующим министром, и подозревали, что её убил лично Волан-де-Морт.

— Вы говорили, что следующим министром стал Скримджер? — уточнил Сириус.

— Ага. Всё время пытался уговорить меня поддержать его, но продолжал ловить невиновных, — ответил Гарри.

— Могу понять, почему вы не хотите его поддерживать, — слегка усмехнулся Сириус. — Но думаю, что если ОтМП лишится и Амелии, и Руфуса, им станет куда труднее эффективно сражаться с Пожирателями.

Сириус откинулся на спинку стула, и его лицо приняло задумчивое выражение:

— Пожалуй, если Амелия станет министром после конца войны, я буду только рад. Она справедлива, и будет поступать правильно. Но во время войны ей лучше продолжать возглавлять ОтМП. Смена начальника может плохо повлиять на его боеготовность. И по той же причине Скримджер должен остаться главой мракоборцев. И потом, нам нельзя допустить того, чтобы одну из этих должностей занял Пожиратель смерти.

— И кто же, на твой взгляд, должен стать министром?

На лице Сириуса появилась улыбка:

— Я бы проголосовал за Фаджа. Пусть он останется министром.

— ЧТО?! — в унисон воскликнули Гарри и Гермиона. — Ты что, серьёзно? — спросила Гермиона.

— Вообще-то да и да*, — криво усмехнулся Сириус. — Дайте мне объяснить. ЕСЛИ Волан-де-Морт вернётся, ты сможешь спасти политическую задницу Фаджа, состряпав какую-нибудь историйку о том, как втайне сотрудничал с министром, чтобы заманить Волан-де-Морта в ловушку. Фадж из кожи вон вылезет, чтобы тебя задобрить. Ты сможешь вертеть им как угодно, особенно если его дружка Люциуса поймают на месте преступления. Министерство будет на твоей стороне, а не против тебя. Да, тебе придётся влезть в политику, но это будет стоить того.

— Понимаешь, я опасаюсь того, что это сделает меня не лучше Малфоя или Дамблдора.

— Ты хочешь заниматься политикой для личной выгоды? Если нет, то ты точно не так плох, как Малфой. И, как ты уже замечал, главный недостаток Дамблдора — его неспособность делиться информацией и доверять людям. А твоя основная цель — дать людям информацию, и чем скорее, тем лучше. Я сомневаюсь, что после окончания войны ты продолжишь манипулировать людьми.

— Ладно, ты прав, — согласился Гарри.

Тут его осенило:

— А если мы поддержим Фаджа, сможем ли мы обеспечить тебе нормальный

141/821

суд?

— Гарри, да ты наверняка сможешь заставить его просто подмахнуть приказ о полном помиловании, если это позволит ему удержать кресло министра! Я бы предпочёл нормальный суд, но не откажусь от любой возможности обрести полную свободу.

— Мы, кстати, думали о тебе и твоей свободе. Скажи, Дамблдор хотя бы пытался отыскать Питера? — спросила Гермиона. — У него есть шпион в стане Волан-де-Морта. Почему Снегг не может просто рассказать, где сейчас Питер, чтобы его можно было схватить?

— Чтобы Нюниус что-то ради меня сделал? Издеваешься? — фыркнул Сириус. — Ты же видел, как он здесь себя ведёт, особенно со мной. Будто он единственный человек, занятый чем-то важным.

— Ну, ты всё-таки пытался скормить его Римусу, — заметила Гермиона. — Трудно осуждать его за то, что он затаил на тебя злость. Но Дамблдор, по идее, должен был бы попытаться тебя оправдать. Ты бы был куда полезнее для него, если бы не был вынужден денно и нощно сидеть здесь.

— Он никогда об этом не говорил. Наверное, решил, что никак не может мне помочь.

— Мы задавались вопросом, не специально ли Дамблдор не ищет Питера, — объяснила Гермиона. — Питер обязан Гарри жизнью, и мы подозреваем, что Дамблдор хочет, чтобы тот оставался рядом с Волан-де-Мортом на тот случай, если Гарри понадобится помощь.

— Дамблдор бы так не поступил! — с жаром воскликнул Сириус. — Или поступил? — добавил он куда тише.

— Как мы уже говорили тебе, Дамблдор считает, что должен единолично решать все проблемы. Он легко может бросаться чужими жизнями, если это нужно для того, что, как он считает, должно быть сделано. Он позволил Драко оставаться в замке, даже зная, что тот был опасен. Для того, чтобы спасти его 'душу'. Это чуть не стоило двум невинным людям жизни. И это я ещё не говорю о тех, кто мог бы погибнуть в ночь смерти Дамблдора, не дай им Гарри 'Феликс Фелицис'! Пожиратели смерти пробрались в замок из-за Драко, с молчаливого позволения Дамблдора, который решил, что знает как лучше! — Гермиона слегка порозовела, закончив свою тираду.

— Она весь день на взводе из-за Драко, — объяснил Гарри. — Он этим утром опять строил из себя наглого мудака, вот Гермиона и разозлилась.

Гарри посмотрел на часы Гермионы:

— Ладно, Сириус, нам и вправду пора обратно в Хогвартс. Надо, чтобы кто-нибудь увидел нас перед нашим вечерним свиданием.

— Свиданием?

— Да, с ужином и танцами.

 

142/821

— А где... а, в той комнате?

— Ну да. Она потрясающая, Сириус, может сделать что угодно.

Взгляд Сириуса стал мечтательным; он, очевидно, думал о тех женщинах, которых мог бы очаровать, знай он об этой комнате. Но вскоре он очнулся, пожелал им приятного вечера, и Гарри с Гермионой отбыли.

Вскоре они уже снова оказались в Выручай-комнате, где их ждали Невилл и Полумна.

— Спасибо, что придержали для нас проход, — поблагодарила Гермиона друзей.

— Смотрите, — с восторгом сказал Невилл, взмахом палочки и заклинанием меняя цвет небольшого куска дерева перед ним с зелёного на красный. — Она работает куда лучше.

— Я же говорил тебе, Невилл — дело не в тебе, а в неподходящей палочке, — улыбнулся Гарри. — Никогда не сомневайся в себе.

Невилл кивнул и радостно улыбнулся, ещё одним заклинанием сменив цвет куска дерева на синий.

— Я думаю, что Невилл справляется замечательно, — сказала Полумна мечтательным голосом, поднимая взгляд от своей книги. — Большую часть чар, которые, по вашим словам, будут на СОВ, он выполняет без проблем.

— Замечательно, Невилл, — похвалила Гермиона. — Завтра мы займёмся трансфигурацией. Тебе нужно лучше понимать теорию, стоящую за заклинаниями, но практическая часть тебе явно дастся куда легче.

— Всё благодаря вам двоим, — воскликнул Невилл.

— Мы просто знали, на что ты способен, — сказал Гарри. — Ведь успехов достиг ты сам. А теперь нам надо выйти отсюда, чтобы нас