Единственные - Ольга Вечная

Полина бежит.

Я отставляю ногу немного назад для опоры, потому что уже понимаю — она не остановится. Хочу выкинуть окурок, но не успеваю. Быстро раскрываю объятия, приглашая, и она летит навстречу! Боже, Поля с разбегу прыгает на меня, обнимает руками и ногами, вообще не беспокоясь, удержу ли я ее на весу. Ловлю, крепко обхватывая за талию. Вес ее тела на скорости ощущается больше, чем есть на самом деле. Я делаю несколько шагов назад, чтобы не потерять равновесие. Полина не думает ни о чем, обнимает меня и целует в губы. Я никого никогда не любил так сильно. Не могу поверить, что мое дурное ослепляющее чувство взаимно. Сердце разрывается. И я, не удержавшись, падаю назад, едва успевая подставить руку, чтобы хоть как-то смягчить столкновение с землей.

Наше падение Полю не смущает. Мы сидим на снегу, Полина сверху. Она, конечно, не пострадала. Я крепко обнимаю ее, целую в доверчивые губы и чувствую, что мне самому будто снова восемнадцать. И мне это нравится — просто сидеть с ней на снегу и целоваться. Нравится жить.

Глажу ее по спине, по разметавшимся по плечам волосам, она смеется.

— Вот это сюрприз! — говорит игриво. — Давно ждешь? Копчик не сломал?

— Да по хрену, — улыбаюсь.

— Ая-я-яй, — ругает она меня, стряхивая снег с моих плеч. — Какие планы?

— Поужинаешь со мной где-нибудь?

Она пожимает плечами.

— Пожалуйста, — добавляю я.

— Да, можно. Расскажешь как раз, что тебе наговорил мой отец. После вчерашнего я думала, что ты больше ко мне на пушечный выстрел не подойдешь.

— Почему?

— Ну, он пообещает тебе Колыму или что похлеще. Думаешь, я отца не знаю? — приподнимает брови.

— Он так и сделал.

Полина грустнеет, опускает глаза, и мне хочется сделать что угодно, хоть вены себе прямо сейчас вскрыть, лишь бы она улыбалась. Вот только это так не работает.

Обхватываю ее лицо ладонями, целую в нос, щеки.

— Оно того будет стоить, — говорю нечто пафосное до тошноты.

Но Полине только восемнадцать, поэтому подобные фразочки ей пока еще нравятся. Более того, именно их она и ждет. Поля улыбается.

— О как вы заговорили, Илья Викторович. А то пели мне, помнится, однажды, что наша интрижка не имеет смысла, — смотрит мне в глаза томно. — Вы влюбились, что ли? Или за тебя чувство вины говорит? Так не надо со мной из-за вины.

— Влюбился, — говорю честно. Что угодно сейчас скажу, лишь бы продолжала улыбаться.

Мы так и сидим в сугробе. К нам подходят ее подруги, Олеся несет Полькин пакет. Я вспоминаю, что у меня сигарета все еще зажата между пальцами — она уже почти догорела до фильтра. Тушу в снегу.

— Привет, Илья, — здороваются девушки.

— Привет.

— Полина, тебя ждать?

— Нет, у меня свидание, пока папа не сослал Илью куда-нибудь.

— Успевайте тогда, — пожимает плечами Олеся и смеется.

Глава 29

Полина

В его машине меня ждет букет цветов. Ого!

Говорят, что мужчины пропадают после первого секса. Лгут! Все зависит от обстоятельств и отношения конкретного мужчины к конкретной девушке. Мой мужчина, например, весьма оживился.

Илья включает подогрев сидений, печку на полную катушку: у него замерзшие руки и иней на ресницах. Ресницы светлые, поэтому кажутся короткими, но на самом деле они длинные — я невольно засматриваюсь.

— Есть предпочтения? Может, ты бы хотела в какое-то конкретное место? — спрашивает он, имея в виду ресторанчик. Внимательно следит за моей реакцией, что немного смущает.

Я приближаю к лицу красные бутоны и вдыхаю знакомый аромат. Люблю розы. Папа всегда дарил нам с Мией по огромному букету на дни рождения, а также Восьмого марта. С самого раннего детства. Есть даже фотографии, где мне два года, Мие, соответственно, пять, а в руках у нас уже по букету. Мы еще в пижамах: папа пришел в детскую сразу, как няня сообщила, что мы проснулись. На снимке он выглядел счастливым среди всего этого красно-розового безобразия! Стоял рядом с нами на коленях, обнимал, целовал в щеки. Я даже не помню, когда он перестал дарить нам цветы. Вернее, букеты-то продолжали появляться в доме — красивые, шикарные, но присылала их его секретарша. Отец не видел свой подарок до того, как приходил курьер. Да и мне смотреть не хотелось.

Цветы от Ветрова мне нравятся — он выбирал их специально для меня. Поэтому я сжимаю в руках стебли в шуршащей упаковке и улыбаюсь.

— Мне все равно. Я не очень голодная, но съела бы десерт.

— Надеюсь, пока мы едем и ищем парковочное место, ты передумаешь и решишь поесть нормально. Как курсовая?

— Да капец! Перечеркал мне половину страниц, старый дурак, придется снова переделывать. Ну ничего, разберусь. А как у тебя первый рабочий день после трехнедельного перерыва?

— Очень. Очень много бумажной работы, — говорит Илья, улыбнувшись. — Но в целом нормально. — Он стреляет в меня глазами, и я почему-то снова смущаюсь.

Это наше первое свидание. Мы проведем время вдвоем — без Инны, Даши, Славика или еще кого-нибудь. Только он и я. Но сначала нужно кое-что рассказать.

— Илья… — Делаю паузу. — Мне Слава звонил.

— Что хотел? — спрашивает он нейтральным голосом.

Уже стемнело, вечерний трафик довольно плотный, поэтому Ветров сосредоточен на дороге.

Ехать мы будем, судя по всему, долго, но меня это не раздражает. Хочется поскорее закрыть неприятную тему. В идеале бы и не начинать ее вовсе, но в то же время страшно что-то от него скрыть. Я после вчерашнего вечера окончательно запуталась, что нужно говорить, а о чем лучше