Единственные - Ольга Вечная

— Я не взяла трубку. Не хочу больше его ни видеть, ни слышать.

— А на мои звонки не отвечает. Впрочем, это в его стиле. Больше не услышишь, Полин. Я обещаю. Все будет, как ты захочешь.

— Окей, хорошо. — Снова утыкаюсь в розы.

Илья раскрывает ладонь, прося мою руку. Я мешкаю, но не отказываю, тогда он подносит мои пальцы к губам и целует их. Немного краснею, но это приятно. Не вовремя возникает мысль, что Слава тоже целовал мои руки. Они друзья. Может, это их общая фишка? Но вслух, разумеется, не комментирую.

Остаток вечера проходит очень хорошо! Мы ужинаем в уютном ресторанчике в центре, долго пьем кофе, не желая расставаться. Домой я к нему ехать не хочу — он это чувствует и не предлагает. Как бы там ни было, прошлый вечер поумерил мой пыл в желании сексуально просвещаться. И если вчера, сразу после случившегося, мне хотелось сделать это еще раз — будто затереть воспоминания, исправить, получить срочно новые впечатления! То сегодня я просто хочу пить кофе и болтать.

Нам всегда есть о чем поговорить! Илья рассказывает забавные случаи с работы, я слушаю с открытым ртом. Иногда смеюсь чуть ли не до слез. Иногда пугаю его, утверждая, что снова слышу акцент, — он тут же закрывает рот и хмурится.

— Да шучу я, шучу! — успокаиваю.

Он усмехается, признавая, что повелся. Заметно, что эта тема Илье не нравится, но он позволяет мне подкалывать его и даже передразнивать.

А потом мы едем ко мне домой — тоже бесконечно долго, собирая все пробки. Илья паркуется возле ворот, глушит двигатель, поворачивается и спрашивает:

— Ты завтра до скольких?

Всю неделю мы видимся практически каждый день, не считая его дежурства. Куда-то ходим, держимся за руки, обнимаемся… Обсуждаем все на свете — от моих друзей до кино, музыки и блогеров. Как будто заново друг к другу привыкаем. Вернее, я к нему. Илья-то давно ко мне привык. Пишет первым, сам предлагает встретиться. А еще смотрит. Он все время на меня смотрит по-особенному, раньше я таких взглядов на себе не ловила. Обожающих и вместе с тем требовательных. Даже не знаю, как описать то, что при этом чувствую. У меня пальчики ног поджимаются, и волнение сковывает, но тем не менее я все готова отдать, лишь бы он продолжал вот так же смотреть. Долго, задумчиво. На меня одну. А еще я точно знаю: на Инну он так не смотрел. Может, когда-то раньше, но не при мне. Я ведь наблюдала за ними почти два месяца: эти двое общались как друзья — ни больше ни меньше.

Меня же он ест по кусочкам, не скрывая, как сильно я ему нравлюсь. Считывает реакции и тормозит себя, не позволяя лишнего. Глаза же предлагают сгореть вместе с ним в любой момент. Он их то опускает, то снова вскидывает.

Вот и сейчас мы сидим в баре у кинотеатра, ждем вечерний пятничный сеанс, повисает пауза. Я плавлюсь, помешивая соломинкой лед в стакане, позволяю Ветрову собой любоваться. Он слегка улыбается. С каждым днем воспоминания о боли притупляются. Я всегда знала, что дам ему еще один шанс, но теперь мне не терпится сделать это поскорее.

На сеансе мы сидим в обнимку. Я подкармливаю его попкорном, он целует мои пальцы, ладони. Иногда склоняется и касается губами виска, щеки. В какой-то момент я поворачиваю голову, и Илья целует меня в губы. Нежно, медленно, вкусно.

Теряю нить сюжета, сосредотачиваясь на ощущениях. Он трется губами о мою щеку и спрашивает:

— Хочешь ко мне в гости после сеанса?

Внутри все сжимается, меня кидает в пот, а нервная улыбка растягивает губы. Я уклончиво пожимаю плечами и возвращаюсь глазами к экрану. Илья не отвечает, но продолжает обнимать меня.

Мы выходим из зала примерно через час. Уже довольно поздно, он меня поторапливает, и я смеюсь в голос, утверждая, что ничего ему не обещала! Советую закатать губу. Он усмехается.

— Посмотрим, кто еще просить будет!

— Что? Просить? Мечтай!

Сама же обнимаю его за талию крепко-крепко. Он меня — за плечи. Мы так увлекаемся нашей игрой на грани, что я совершенно не замечаю Славика. Тот идет нам навстречу в компании друзей. Я бы его и вовсе, честно говоря, не заметила, если бы не почувствовала напряжение Ветрова. В какой-то момент Илья вдруг притянул меня к себе вплотную, да я и сама по инерции прижалась.

Завидев нас, Вячеслав серьезнеет и тоже напрягается. Смотрит на Илью. Я мгновенно догадываюсь, что они виделись после воскресенья, о чем-то говорили. Илья не рассказывал.

— Пожалуйста, давай просто уйдем, — прошу, понимая, что он продолжает смотреть в сторону бывшего друга. — Илюш, пожалуйста. Мне неудобно. Я хочу уйти.

Он сомневается, но потом кивает и, не прекращая меня обнимать, уводит из кинотеатра. Мое сердце колотится на разрыв, пульс стучит в висках. Вот так встреча! Обидное совпадение.

За эти дни мы с Ильей говорили обо всем на свете! Созванивались перед сном и обсуждали личное: его переезд из Европы, мои детские обиды. Маму… Разные темы.

Но мы ни разу не возвращались к событиям того воскресенья. Кажется, у обоих будто не было на это ресурса.

У меня — точно не было, но и Ветров не поднимал неприятную тему. Я знала, что разговор еще предстоит, но осознанно откладывала его. Мы просто проводили время друг с другом. Иногда он меня обнимал. Целовал губы или руки. Четыре коротких вечера, чтобы прийти в себя и все обдумать.

По тому, как быстро Илья собрался и напрягся, словно приготовился к атаке, хотя до этого мы смеялись и шутили, я понимаю, насколько для него важна моя верность. Вот так просто, не подумав, я сильно его обидела. Нет, не то слово. Ранила. Он приехал на праздник Насти раненым зверем. Приехал ко мне, потому что ему было плохо, он