XX век. Уроки истории. 1900-1939 - Егор Станиславович Холмогоров

есть, вся эта огромная деятельность ЧСК не привела ни к чему, кроме того, что историкам остались документы - стенограммы этих допросов. Провалились они потому, что доказать ничего было невозможно по одной единственной причине – потому что все обвинения были совершенной выдумкой от начала до конца, именно для того, чтобы скомпрометировать Царскую Семью, в отношении которой Керенский выступал в роли своего рода тюремщика. Керенский был таковым по должности и по сути. Еще революционерам удалось убить ненавистного англичанам премьера Штюрмера – тяжело больного человека не выпускали из заключения. «Когда мы решили настоять на освобождении Б.В. Штюрмера, то Керенский, прослышав об этом, прибежал в Комиссию и уверял, что освобождение произведёт тяжёлое впечатление на «широкие демократические массы» и «может взорвать правительство» - вспоминал следователь Романов. Штюрмер умер в тюремной больнице «Крестов» 20 августа 1917.

Государь по возвращении из Могилёва, где он прощался со Ставкой, был арестован. Императрица была арестована в Царском Селе, причём объявлял ей об этом аресте новый командующий Петроградским военным округом генерал-лейтенант Лавр Георгиевич Корнилов. Царская Семья жила под арестом в Царскосельском дворце под серьёзной охраной. Первое время предполагалось и казалось всем самоочевидным, что их через Мурманск отправят в Британию на военном корабле к тамошним родственникам – королю Георгу V, с которым всё было первоначально согласовано. Все были абсолютно к этому переезду готовы. Как известно, планы самого Государя были в том, чтобы пробыть в Англии до конца войны и потом вернуться в Россию, поселиться в Ливадии и жить в качестве частного человека. Однако, в какой-то момент, британское правительство, которое незадолго до февральского переворота в России, в декабре 1916 года возглавил довольно амбициозный и беспринципный британский либеральный политик Дэвид Ллойд Джордж (сделал он это путём интриг и откровенного сговора с консерваторами и ценой раскола Либеральной партии), стало усиленно намекать королю на то, что прибытие Романовых совершенно не нужно, что в России Петроградский совет (самозваный орган власти) хочет их судить и вообще лейбористам и прочим «прогрессивным силам» это не понравится, поэтому не надо обижать Петросовет. В итоге, соответственно, Георг V отказался от принятия императорской фамилии в Британии и тем самым обрёк её на смерть. Фактически, британская корона Романовых предала.

Но тогда, в самом начале, никто ещё долгое время не думал о том, что с Государем и Его Семьёй может что-то ужасное случиться. К середине лета 1917 года, после того, как начались выступления большевиков в Петрограде, Романовых было решено услать в глубь России, в Тобольск, где они, в генерал-губернаторском доме, прожили до весны 1918 года. И это было сравнительно счастливое время в жизни Царской Семьи, как это не странно, но им лучше всего было не в Царском Селе, и уж тем более не в Екатеринбурге, а именно в Тобольске. Они там были счастливы, в значительной степени, насколько могут быть счастливы пленники. От этого периода осталось много совершенно умилительных фотографий. На одной Государь с детьми на крыше, на другой – пилит с Царевичем дрова. Мало того – в Тобольске они даже смогли поставить домашний спектакль по одной из мини-пьес Антона Павловича Чехова (чьё творчество Император очень любил). Но, в итоге, после большевистского переворота всё закончилось весьма трагически.

9. Большевики и апрельский кризис

Ещё одна важнейшая функция Керенского в роли разжигателя революции состояла в его неустанной борьбе с коллегой по правительству Павлом Милюковым, который, как мы помним, сыграл крупную роль в подрыве монархии, в частности, своей знаменитой речью с ключевой подрывной формулой «Глупость или измена». При этом, после февральского переворота, Милюков практически сразу же оказался в роли консерватора, при том, что в монархической России он был, за исключением социалистов, большим радикалом. Дело в том, что он хотел, чтобы в России была конституционная монархия по английскому образцу.

К тому же Милюков придерживался геополитического национализма, считая, что у России есть определённые геополитические интересы и она их должна отстаивать. Причём, что любопытно, он был очень последователен в этом всю последующую жизнь: когда в 1939 году началась советско-финская война, Милюков прославился знаменитой формулой: «Мне жаль финнов, но я – за Выборгскую губернию» (в оригинале звучало как «Мне жаль финнов, но мне нужна Выборгская область») и фактически поддержал Сталина в этой войне против Финляндии, исходя из того, что Выборгская губерния должна быть возвращена в состав России (пусть и в виде СССР). Она была возвращена, но, в некотором смысле, вопреки планам Сталина, который хотел социалистическую Финляндию целиком, а не забирать у неё один Выборг. В канун Второй мировой войны он утверждал, что «в случае войны эмиграция должна быть безоговорочно на стороне своей Родины». Во время войны был однозначно против Германии, а незадолго до смерти выжал искреннюю радость в отношении победы русских войск под Сталинградом. Оба его сына пошли на Первую мировую войну добровольцами, из них младший, Сергей, погиб в 1915 году в бою.

В первом составе Временного правительства Милюков стал министром иностранных дел – он считал, что эта должность должна принадлежать именно ему, потому что он был историком с европейской известностью, его хорошо знали в Англии, он знал языки. Конечно, стоит отметить, он был довольно бездарный историк, по большому счёту, но сам себя считал, конечно, серьёзным интеллектуалом. И вот он дал интервью, в котором, соответственно, изложил базовые цели России в войне: что нужно от Австро-Венгрии отсоединить Чехословакию, отделить Хорватию и усилить Сербию. что Галиция должна войти в состав России, что Россия должна контролировать черноморские проливы Босфор и Дарданеллы. По сути, Милюков изложил внятную и совершенно справедливую и очевидную применительно к российским интересам, геополитическую программу.

В ответ на это последовал совершенно отчаянный визг, во-первых, со стороны Петросовета, во-вторых, со стороны Керенского. Дело в том, что Петросовет ещё 15 марта, через 2 недели после переворота, обнародовал широковещательную декларацию «К народам всего мира», где было заявлено, что мир должен быть заключён без аннексий и контрибуций, поскольку «злые» правительства и монархи вместе с буржуазией «разожгли огонь войны» и, соответственно, никто ни у кого никаких территорий забирать не должен, никто никого не должен заставлять платить репарации. Абсолютно в том же духе, ту же самую демагогию начал развивать в правительстве и Керенский, говоря, что все эти геополитические требования якобы нам не нужны, будто это всё зло, это всё империализм и так далее. С первого взгляда это выглядело как такой идеализм, но, фактически, это звучало как реализация прежде