4. Акбар Наме. Том 4 - Абу-л Фазл Аллами

обетом прошел пешком и, не заходя в свои покои, сразу направился совершать обход святой часовни. Он одарил всех служителей храма щедрой милостыней и провел там десять дней в поклонении Творцу всего добра.

Среди счастливых происшествий, случившихся во время осады 325 Читура, — прочтение правителем Бенгалии Сулейманом [Карарани] хутбы во имя Его Величества Шахиншаха. Он [Сулейман] также имел беседу с Муним-ханом Хан-хананом и заключил с ним лицемерный мир (гург ашти). Дело происходило так. Когда Мубариз-хан, известный как Адили, повел себя недостойно и стал притязать на власть, Тадж-хан Карарани бежал со своими братьями в Бихар, где постоянно плел коварные интриги, когда правитель Бенгалии Мухаммад-хан поднял чело несогласия, а затем во времена Бахадура. Наконец, когда Адили убили в сражении с Бахадуром, а последний умер естественной смертью, его младший брат Джалал-ад-дин стал претендовать на власть над Бенгалией и Бихаром. Тадж-хан с братьями попеременно враждовали с Джалал-ад-дином, а иногда между ними царило согласие. Они также заложили основы дружбы с Хан Заманом и вели себя лицемерно. После многих событий Джалал-ад-дин также умер, и управление Бенгалией и Бихаром перешло к Тадж-хану. Через какое-то время, в течение которого Тадж-хан обманом и хитростью завладел Бенгалией и Бихаром, он тоже умер, и к власти пришел его младший брат Сулейман. Тот укрепил дружбу с Хан Заманом и попытался упрочить свое положение. И обладая странным

влиянием, окружил себя безмозглыми афганцами. Он также собрал деньги и большое количество слонов. Когда Хан Заман получил по заслугам, а Его Величество Шахиншах вернулся после вручения Джа-унпура и других Муним-хану Хан-ханану, о чем уже рассказывалось, Асад-ал-лах-хан удерживал Заманию, основанную Хан Заманом, для последнего. Когда же Хан Заман был убит, Асад-ал-лах по слабоумию послал человека к Сулейману и попросил о встрече, на которой предложил отдать ему Заманию и предать своего благодетеля. Когда Хан-ханан узнал об этом, то послал к нему людей с увещеваниями. Поскольку в нем сохранилась доля порядочности, он внял совету и передал Заманию Касиму Машки, посланнику Хан-ханана, и лично явился к последнему. Афганское войско, прибывшее в Заманию, ушло ни с чем. Лоди, уважаемый афганцами за мудрость и добропорядочность и являвшийся визирем Сулеймана, находился на берегу реки Сон. Зная, что Хан-ханан человек уравновешенный и сторонник мира, подружился с ним, рассчитывая таким образом уберечь свою страну от вторжения войск Шахиншаха. Он обменивался с Муним-ханом подарками и письмами, из-за чего между ними установились дружеские отношения. Когда мирозавоевывающие знамена выступили против Читура, Сулейман сражался с раджой Ориссы и Ибрахимом. Из-за напряженных отношений с Муним-ханом Хан-хананом он решил воспользоваться случаем и, пока Его Величество был занят взятием Читура, постарался при посредничестве Лоди связаться с ним [Муним-ханом] и заложить основание дружбы. После дружественной переписки условились, что Хан-ханан посетит его, дабы укрепить союз личной встречей и украсить хутбу и монеты возвышенными титулами Шахиншаха. Хан-ханан принял решение поехать к Сулейману и завершить дела. Хотя дальновидные доброжелатели пытались отговорить его от этой неразумной затеи, он никого не послушал и отправился в Патну с тремя сотнями отборных воинов, а также с Мухибб Алиханом, Ибрахим-ханом Узбеком, Лал-ханом Бадахши, Кучак Али-ха-ном (сыном Мир Султан Ваиса Кибчака), Мир Хашимом (братом Абу-л-маали), Хашим-ханом и их подданными, насчитывавшими около тысячи человек. Лоди прибыл и засвидетельствовал почтение. После него приехал Баязид, старший сын Сулеймана. Когда они находились

326

в пяти-шести косах от Патны, Сулейман приехал приветствовать его и уважительно обнял. Сперва Хан-ханан задал пир и пригласил Сулеймана в свои покои, где собралось блестящее общество. На следующий день гостеприимство оказал Сулейман и возвысил кафедру [минбар в мечети] священным именем (Акбара). Он также восславил монеты священным чеканом и преподнес достойные подарки. Несколько его мятежных придворных подстрекали схватить Муним-хана: говорили, что возвышенные знамена заняты взятием Читура и многие великие военачальники сейчас там. Если они избавятся от Хан-ханана, то не останется никого, кто может встать между ними и троном. Когда Лоди услышал об этом вероломстве, решительно заявил, что глупо ссориться с властелином судьбы, огни власти которого разгорались над землями с каждым годом всё сильнее. Более того, Хан-ханан был всего лишь одним из рабов, возвышенных Его Величеством. Любой скромный человек, на которого падет взгляд поддерживаемого Богом [царя], может стать Хан-хананом. В чем смысл убивать горстку людей? Помимо всего прочего, следовало помнить о таком враге, как Ибрахим, который только и ждал удобного случая. Разве может быть удачным план (захвата Муним-хана)? Хотя Сулейман согласился с этими словами, некоторые афганцы, опьяненные вином невежества, не послушали его и стали готовиться к злодейству. Прознав об этом, Муним-хан решил поступить мудро, и покинул лагерь, и при содействии Лоди быстро ушел с несколькими людьми. Черносердечные афганцы узнали об этом, когда тот был уже далеко. Так как всё закончилось, они оказались вынуждены смириться. Баязид и Лоди спешно поехали к Хан-ханану и, засвидетельствовав почтение, вернулись назад. Муним-хан пересек Ганг и, пройдя два или три перехода, получил известия о победе в Читуре. Это тысячекратно усилило уверенность царских подданных. Сулейман спокойно отбыл в Бенгалию, где занялся своими делами. И хитростью завладел Ориссой, в которой нахо-327 дится храм Джаганнатха, и вероломно предал ее раджу смерти. А также клятвами и обманом захватил Ибрахима, укрывавшегося у раджи [Ориссы], и позволил себе помыслить о верховной власти. Его [Ибрахима] он также отправил в обитель уничтожения. А Муним-хан спокойно приступил к своим обязанностям.

Глава 66

Начало 13-го Божественного года

С

[ с момента священного Восшествия на престол Его Величества Шахиншаха] — года фарвардин второго цикла

О ты, что раскрываешь глаза дальновидным, Помогаешь пребывающим в нужде, Протяни свою руку, ибо самонадеянная душа Сорвалась в пропасть бездонного потока.

помощью растущей с каждым днем удачи повествование дош

ло до этапного момента1, и бремя души моей несколько полегчало.

Надеюсь, благодаря преумножающемуся свету утра благополучия сердце мое обретет новое просветление, а язык — силу, и решение трудных задач с каждой секундой будет становиться всё проще и успешнее.

Узрев меня, ангел-хранитель сердца моего Воскликнул из палат решимости:

«Влей свежую струю в родник существованья, Речь облачи в одежды новотканые!»

Благословенная процессия Нового года прибыла в тот благодатный момент, когда после покорения Читура Шахиншах находился в Адж-мире. Мироукрашающие знамена Солнца вошли в созвездие Овна — дом возвышения, а цитадели бутонов были раскрыты трепетными дланями