Первый Артефактор семьи Шторм 4 - Юрий Окунев

С другой стороны, его трясло от гнева. Ярость, которая даже у сдержанного Кирилла вырывалась огненными протуберанцами из кулаков и плеч, портя дорогой костюм военного кроя. Этот гнев не давал ему поддаться тёмной панике, засасывающей его в отчаяние.

Сначала он думал, что нападение демонов на Гильдию артефакторов, да ещё в присутствии иностранных гостей — это проблема. Потом оказалось, что Меньшиков и Чумов, попавшие под воздействие демонов — это проблема побольше. Всё-таки уважаемые члены общества, наследники Князей, а тут — бац! — и демоны. Урон репутации колоссальный.

Следующий удар пришёлся со стороны Роксаны. Сестра Кирилла впала в меланхолично-депрессивное состояние, прерываемое приступами гнева. Она то тихо рыдала, то начинала крушить всё огненными когтями — на большее у неё не хватало концентрации. Повезло только в том, что её успели увезти люди отца и теперь она приходила в себя — Кирилл сам себе усмехнулся, — в огнеупорном флигеле.

Но вот чего Привалов совсем не ожидал, так это удара с этой стороны.

Он мчался по коридорам, уходя как можно дальше от двери, за которой ожидал получить если не поддержку, то хотя бы совет. В его голову пульсировали слова Якова Иосифович, который выслушав доклад Огненного паука хмыкнул в усы.

— Так в чём твой вопрос? Пока не вижу здесь проблемы.

Старик говорил так спокойно, будто Кирилл говорил не о демонах и прочих важных вещах, а о том, что у очередного чиновника забеременела фаворитка.

— Вы не понимаете, что люди в опасности? Страна в опасности! Если узнают, что наследники стали демонами, что часть из них погибла в единственной атаке, то может разразиться международный скандал, а у нас — паника!

Старик поправил лацкан костюма, убирая с него невидимую пылинку. А затем строго сказал:

— Ты готовился к критической ситуации всю жизнь. И вот, когда она настала, ты сразу превратился из умного и дальновидного правителя в нервного потерянного мальчишку⁈

Кирилл почувствовал себя как после пощёчины, но Яков Иосифович ещё не закончил:

— Ты знаешь, что в момент кризиса всегда проявляются сильные и слабые стороны людей. Сталь характера или гниль, которая скрыта за благородным фасадом. Ты ждал момента, который позволит тебе стать настоящим владыкой, но когда он настал — запаниковал, как девчонка! Хотя, чего с вам взять, — с кривой улыбкой сквозь зубы сказал он. — Твоя сестрица просто решила убежать в мир грёз, чем принять реальность и теперь машет тебе ручками из мира розовых пони. Ты туда же собрался?

Кирилл не стал терпеть такое оскорбление, моментально вскочив с кресла и направившись на выход.

Уже в вечно пустой приёмной он услышал в спину:

— Если жалеешь людей — недостоин быть истинным правителем.

Привалов не остановился, выскочил из кабинета. Единственное не стал хлопать дверьми, аккуратно прикрыв её за собой.

Правитель не жалеет людей? Да псу под хвост такую логику! Каким будет правитель без людей? Гордым, одиноким, в пустом мире? Эта логика больше подходит богам, хотя даже те клали на алтарь веры в себя не всех своих почитателей, а лишь избранных.

Слишком циничная и кровожадная логика. Кирилл готов был на многое ради власти — единоличной власти, а не этого подобия равноправия в Совете, — но не уничтожать своих поданных, отдавая их на растерзание демонам.

Поэтому он решил рискнуть и пойти против того, кто его обучал, поддерживал, вёл по тёмным тропам закулисной игры, пока отец горел на престоле. Одном из престолов.

Кириллу было страшно. Но гнев его клокотал ничуть не меньше, подпитывая Дар и ту паутину, которую он сплёл ранее.

— Что ж, кажется нужно вынуть туза из рукава, — хмыкнул он, усаживаясь в свою машину и заводя двигатель. — Или лучше назвать его Джокером?

Он набрал на телефоне номер помощника и чётко произнёс:

— Организуй встречу со Штормом.

Глава 20

Угольки

Дома было хорошо. Несмотря на грохот стройки, висящую местами пыль, грязных работяг и матерящегося Суворова-младшего, меня встречали вкусная еда, радостная женщина, свои люди и еда.

Или про еду я уже говорил?

Молчаливый повар расстарался и сделал из обычной картошки что-то невероятное. Я будто снова попал на приём к богу плодородия, который иногда баловал своих последователей и богов-соседей званными ужинами.

Я тем ещё домоседом был, но ради его стряпни вылезал даже из самой глубокой своей норы, отвлекаясь от сложных артефактов.

А теперь чем-то похожим меня кормят в собственном доме!

Но ладно, еда, это, конечно, святое, но улыбка Ангелины грела мою душу ничуть не меньше. Я уже и забыл, что женщина может встречать таким теплом. Мои последние и по сути единственные серьёзные отношения всегда были с примесью прагматизма, каждая сторона искала свои выгоды.

Здесь же я чувствовал, как моё божественное сердце растекается в обычной человеческой нежности.

Первым делом пришлось рассказать о переговорах с Церберами. Утаив то, что меня снова чуть не убили, я рассказал, что Яровая нас больше не побеспокоит, а сами Гончие предложили помощь в борьбе с демонами.

— Сказали, что Инъектор может пригодиться.

— Я бы им столь безоговорочно не доверяла, — разумно ответила Демидова. — Неизвестно, что у них на уме на самом деле.

Всего-то решить моими руками свои проблемы, а затем сожрать меня. Делов-то. Но говорить об этом вслух не стал.

— Конечно. Поэтому и не остался у них, хотя предлагали. К тому же, на них самих напали демоны.

— Ого!

Рассказал вкратце, как мы с Черкасовым показывали где раки зимуют тварям из другого мира — и те с интересом отправлялись по направлению, пусть и в виде трупов. Кстати, когда об этом узнал Сухов, он чуть не прибил Антона. Обзавидовался, что не смог нормально протестировать свои артефактные обновки тоже.

В итоге к вечеру я вспомнил, что у меня ещё есть дела и ушёл делать артефакты. Через час ко мне тихо вошла Ангелина и, ничего не говоря, присела рядом, наблюдая за моими руками.

— Ты очень ловко работаешь. Будто каждое движение отточено сотней, если не тысячей повторений. Очень красиво.

Мы продолжали молчать, а затем девушка достала свои инструменты, я подвинулся в сторону, дав ей место. Она занялась широкой полосой металла, загибая её в сложный многогранник. Ранее подготовленные и казавшиеся разрозненными элементы, вырезанные на поверхности металла, теперь складывались в единую монолитную структуру.

Я