Советская элита от Ленина до Горбачева. Центральный Комитет и его члены, 1917-1991 гг. - Эван Модсли

возникли серьёзные проблемы с сердцем[294]. Бывший носильщик в гостинице наряду с другими лидерами первого поколения, выжившими во времена Большого террора, окончательно выпал из активной политической жизни.

Если в 1950-х гг. Андреев был представителем сходящего с политической арены первого поколения элиты, человеком вчерашнего дня, то Николай Семёнович Патоличев и Николай Константинович Байбаков представляли собой людей сегодняшнего и завтрашнего дней. Первый был избран в состав ЦК в 1939 г., а второй — в 1952 г. Оба представляют собой фигуры, относительно которых доступны подробные биографические сведения и информация о карьере[295]. Н.С. Патоличеву предстояла долгая и разнообразная политическая карьера. За свою жизнь он побывал на различных высоких партийных и государственных должностях, но когда в 1939 г. его впервые избрали в ЦК, был первым секретарём Ярославского обкома партии, руководил важным промышленным регионом страны. В период между 1938 и 1950 г. Патоличев неоднократно перемещался из центрального партийного аппарата в региональные комитеты и обратно, побывав за это время первым секретарём Ярославского, Челябинского и Ростовского обкомов партии. В 1950–1956 гг. он работал первым секретарём ЦК компартии Белоруссии. Н.К. Байбаков являлся скорее техническим специалистом, и его ввели в состав ЦК в соответствии с занимаемой им должностью министра нефтяной промышленности. Хотя это произошло только в 1952 г., он работал на этой должности, дающей право быть членом ЦК партии, с 1944 г. и занимал её вплоть до 1955 г. Они оба достигли высоких постов, едва перевалив за тридцать, и ушли на пенсию в глубокой старости. Оба работали на высоких государственных должностях при Хрущёве и Брежневе. Патоличев был Министром внешней торговли (в 1968–1985 гг.), а Байбаков возглавлял Госплан СССР (в 1957–1958 и 1965–1985 гг.).

Патоличев и Байбаков принадлежали ко второму поколению руководителей страны, и их происхождение можно считать типичным для той части элиты, которую они представляли, но совершенно отличным от тех, кто пришёл во власть до них. Оба достигли взрослого возраста уже при Советской власти и вышли из простонародной среды. И Патоличеву, и Байбакову исполнилось 13 лет в 1921 г., когда закончилась гражданская война. Отец Патоличева был кавалерийским унтер-офицером в императорской армии, но происходил из крестьянской семьи, жившей в деревне в 75 км от Нижнего Новгорода. Родители Патоличева умерли во время гражданской войны. Его отец погиб, служа в Красной кавалерии, а мать скончалась от тифа. До 16 лет Патоличев прожил в деревне у родственников, где получил начальное образование. В конце 1924 г., после нескольких лет работы в деревне, ему, так же как его братьям и сёстрам, удалось устроиться работать на близлежащем химическом заводе им. Свердлова в Растяпино (с 1929 г. — г. Дзержинск). Родители Байбакова были в числе тех, кому во времена царизма пришлось искать работу вдали от родного дома. Они переехали из Белоруссии в Азербайджан, на Бакинские нефтяные промыслы — один из наиболее быстро развивающихся экономических регионов Российской империи. Семья устроилась там неплохо, и Николай Байбаков, родившийся в 1911 г., всегда считал Азербайджан своей родиной. Его отец работал кузнецом на одном из предприятий, принадлежавших Нобелю. Подобно семьям всех нефтяников, Байбаковы были довольно обеспеченными людьми, но всё же вместе с семью подрастающими детьми были вынуждены ютиться в двухкомнатной квартире.

3.1. Николай Патоличев (репродукция с портрета, написанного в 1970 г. Новости)

Возможно потому, что его семья жила на окраине большого города, перед Байбаковым открылся простой и прямой путь к получению образования. В 1932 г. в возрасте 21 года он окончил Азербайджанский нефтяной институт в Баку, откуда его сразу направили работать на нефтяные промыслы в качестве инженера. В отличие от него, Патоличев был типичным продуктом массовой компании по ликвидации безграмотности, проходившей в рамках культурной революции. Работая аппаратчиком на химическом заводе, он в середине 1920-х гг. поступил в заводскую вечернюю школу рабочей молодёжи (школу ФЗУ). Свой первый значительный скачок в карьере он совершил в конце 1931 г., поступив во Второй Московский химико-технологический институт, из которого затем перешёл в Военную академию химических войск. Своим зачислением в академию он был обязан прежде всего природным способностям, но свою роль в этом сыграли и иные факторы. Его отец погиб на фронте во время советско-польской войны, будучи командиром бригады в самом знаменитом соединении Красной армии — в Будённовской Первой конной армии. Его старший брат тоже являлся героем гражданской войны, а впоследствии служил в органах госбезопасности. Сам Николай Патоличев был политически активным человеком. Он вступил в партию, когда ему было всего 20 лет (1928), и был активным комсомольским лидером, работая секретарём заводского комитета комсомола завода им. Свердлова, а затем и секретарём Дзержинского райкома комсомола Нижегородской области. В 1930 г. его направили в качестве агитатора на Урал, где он принял участие в компании по коллективизации.

Решающим периодом в жизни обоих стал конец 1930-х гг. Если верить мемуарам Патоличева, он привлёк к себе внимание Секретариата ЦК партии в чрезвычайных обстоятельствах. После прохождения курса обучения в Военной академии химических войск, где он опять возглавлял комсомольскую организацию, Патоличев был направлен в штаб Московской пролетарской дивизии Красной армии. Когда в начале 1938 г. командир дивизии попал под подозрение, Патоличев лично обратился с апелляцией напрямую в ЦК партии. Он произвёл там настолько хорошее впечатление, что был приглашён самим Андреем Андреевым, тогдашним секретарём ЦК по кадрам, на работу в аппарат ЦК в качестве инструктора. (Патоличев всегда отзывался об Андрееве с большим уважением и признательностью.) После столь неожиданного выдвижения, которое Патоличев сам называл «громом среди ясного неба», его направили парторгом ЦК на Ярославский резинотехнический комбинат. Это предприятие, расположенное на северо-западе от Москвы, являлось одним из флагманов сталинской индустриализации и основным производителем автомобильных шин в стране. Руководство комбината было уничтожено в ходе Большого террора. Под руководством Патоличева, которому тогда было всего 30 лет, комбинату удалось быстро нарастить объёмы производства, за что предприятие и сам Патоличев были удостоены орденов Ленина. Это был первый из восьми полученных им орденов того же достоинства. После пятимесячного штурма его назначили первым секретарём Ярославского обкома партии. Столь космический взлёт не стал прямым следствием Большого террора, поскольку его предшественник Шахурин был переведён на аналогичную должность в Горьковский обком партии. Надо отметить, что Шахурина назначили первым секретарём Ярославского обкома только в конце апреля 1938 г., когда ему было всего 34 года[296]. В назначении Патоличева Большой террор не сыграл значительной роли. Ярославская область была