Приемник Хрущева - Александр Фёдорович Агарев

Документы рассекретили в 1994 году.

В докладе комиссии ЦК КПСС не названы конкретные виновники, не выдвинуты обвинения против какой-либо организации.

Прибыв на полигон, обращаясь к участникам испытаний, Брежнев сказал: «Товарищи! Мы никого не собираемся судить, разберемся в причинах и примем меры по ликвидации последствий и продолжению работ».

На заседании комиссии ЦК КПСС он сказал: «Поскольку за допущенные ошибки и просчеты спросить не с кого, так как руководители, ответственные как за техническую сторону, так и за безопасность работ, погибли все, за исключением М.К. Янгеля и А.Г. Мрыкина, руководство страны приняло решение специального расследования по этому факту не проводить, а всем участникам, оставшимся в живых, самим сделать соответствующие выводы». Мудрое приняли решение.

Комиссия рекомендовала испытания возобновить через три с лишним месяца.

Становится понятным, почему Ф.Р. Козлов сказал С.П. Королеву, что его ракета третья на очереди. Он сам подписал такой документ.

Днепропетровский коллектив М.К. Янгеля, оправившись от потрясения, через три месяца представил на испытания ракету Р-16. У нее появились и новые конкуренты, кроме Р-9, ракета Челомея В.Н.[130]

Вот почему председатель Госкомитета по радиоэлектронике В. Калмыков просил А.Н Ларионова обеспечить «первоочередную поставку приборов в номенклатуре». Прибор назывался волномер гетеродинный.

Справка

В феврале 1953 г. И.В. Сталин лишил В.И. Челомея возможности руководить конструкторским бюро, слив его бюро с аналогичным под руководством А.И. Микояна. В середине 1955 г. Челомей получил новое конструкторское бюро, перед которым была поставлена задача создания крылатых ракет.

Генеральный конструктор ОКБ-52 Челомей В.Н., 1914 года рождения, русский, член КПСС с 1941 года, по специальности инженер-механик. В 1937 году окончил Киевский авиационный институт. В 1939 году присвоена ученая степень кандидата технических наук, в 1951 году ученая степень доктора технических наук.

В 1958 году был избран членом корреспондентом, а в 1962 году академиком Академии Наук СССР.

В авиации Челомей В.И. работал с 1937 года. До 1941 года был преподавателем, заместителем начальника кафедры теоретической механики и авиамоторов Киевского авиационного института.

С 1944 года он главный конструктор по реактивной авиационной технике.

В 1957 году утвержден Генеральным конструктором ОКБ-52.

Талантливый, широко эрудированный специалист в разных областях науки и техники, он стал пионером в создании ракет с раскрывающимися в полете крыльями, стартующими из цилиндрического контейнера. Это имело важное значение для обороны страны.

Под его руководством были разработаны, испытаны ракетные системы для вооружения Военно-Морского флота.

Выдающийся ученый, имеющий несколько десятков научных работ в области технических наук, авиационной техники, механики и автоматики. Вел большую общественную работу. Являлся членом научно-технического совета Комиссии Президиума Совета Министров СССР по военно-промышленным вопросам, Госкомитетов по авиационной технике и судостроению, награжден двумя орденами Ленина, Герой Социалистического Труда и лауреат Ленинской премии.[131]

Справка

Заместитель Председателя Государственного Комитета СМ СССР по авиационной технике тов. Кобзарев А.А. Родился в 1905 году, русский, член КПСС с 1939 года, инженер-технолог. В 1934 году окончил Московский машиностроительный институт, в 1936 году – двухгодичные курсы переквалификации инженеров при филиале московского авиационного института.

В авиационной промышленности работал с 1931 года: начальником бюро ЦАГИ, начальником цеха, начальником производства, заместителем главного инженера на заводах -156, 22, 23. В 1951 году назначен начальником лётно-исследовательского института (ЛИИ).

В 1954 году – заместитель Министра авиационной промышленности, в 1958 году – заместитель Председателя Государственного комитета Совета Министров СССР по авиационной технике.

Особые заслуги А.А. Кобзарева в проектировании, доводке, испытаниях и внедрении систем ракетного вооружения для Военно-Морского флота. Награжден орденом Ленина и 4-мя орденами Трудового Красного Знамени.[132]

8

Рассматривая архивные материалы, я пытался разобраться в управленческих процессах, ориентированных на кнут и на пряник, на авторитет, партийную и трудовую дисциплину и т. д. Руководили оборонными предприятиями не новички. Они знали у кого что и как просить. Например, директор Калужского турбинного завода Назаров (10 ноября 1962 года) пишет секретарю ЦК КПСС Козлову Ф.Р, что их заводу, выпускающему паровые турбины малой мощности, поручено спроектировать и освоить выпуск сложного энергетического оборудования для народного хозяйства и обороны страны: турбогенератор для Военно-Морского Флота, газотурбинный двигатель для ракетных комплексов, передвижных компрессорных станций высокого давления, паровых турбин. Он перечисляет постановления, в которых определены задания.

Реализация этих заданий затянулась, потому что не выделяли финансы. Молодые специалисты не прибывали. Пересказывая содержание письма, не лучше ли привести из него тревожные строки: «Мероприятия, предусмотренные распоряжением Совета Министров СССР целевым назначением для Калужского турбинного завода, Калужским Совнархозом не выполняются.

Капитальные вложения на 1963 год до настоящего времени в необходимых объемах не выделены. Вместо усиления темпов строительства специализированных мощностей предполагается резкое их сокращение, так как объем капитальных вложений уменьшается в несколько раз (в 1962 г. выделялось 3,2 млн. руб. На строительно-монтажные работы, на 1963 год, выделено только 0,5 млн. руб., и собранные с большим трудом на строительной площадке строительные организации из-за отсутствия средств вынуждены будут прекратить работы с января 1963 года).

В результате создавшегося положения важнейшие постановления ЦК КПСС и СМ СССР оказались невыполненными, а выпуск новых видов продукции, порученных Калужскому турбинному заводу, очутился под явной угрозой срыва. Неоднократные обращения в ВСНХ, Госплан РСФСР и СССР, Совет Министров РСФСР и СССР остались безрезультатными. Все письма завода направляются в отделы тяжелого машиностроения, которые не принимают никаких мер по оказанию помощи, даже не отвечают на письма, очевидно, не чувствуя никакой ответственности за положение дел на заводе. Такое равнодушное отношение к постановлениям ЦК КПСС и СМ СССР и судьбе семитысячного коллектива завода со стороны руководящих работников ВСНХ и Госплана является беспрецедентным и противоречит самым элементарным нормам партийного и хозяйственного руководства. Учитывая, что дальнейшая затяжка с решением жизненно важных вопросов развития завода может нанести большой ущерб народному хозяйству и оборонной мощи страны, прошу Вас дать указание безотлагательно рассмотреть в полном комплексе задания, порученные заводу, пресечь безответственное отношение лиц, ответственных за выполнение постановлений ЦК КПСС и СМ СССР по нашему заводу и обязать Госплан РСФСР и ВСНХ выделить соответствующие капитальные вложения и ресурсы на 1963 год и последующие годы для организации выпуска новых специальных изделий.

Коллектив завода со своей стороны сделает все для того, чтобы выполнить порученные ему задания на высоком инженерно-техническом уровне в установленные сроки».[133]

Видимо, не один день провел директор за составлением письма. Понять его по-человечески можно. Он же не для себя лично просил каких-то привилегий у секретаря ЦК КПСС, отвечавшего за оборонную промышленность страны. Его обращение к Ф.Р. Козлову лишь подтверждает, что руководители предприятий, пройдя, подобно калужскому директору, коридоры власти и не