Пишите мне на медсанбат - Людмила Петровна Дробинская

В октябре и ноябре сорок первого года на плацдарме действовали еще несколько соединений. Затем здесь надолго обосновалась 86-я дивизия. Вплоть до весеннего ледохода 330-й полк 86-й дивизии оставался верным стражем Невского «пятачка». Вместе со своими подразделениями переправились на левый берег и медики батальонов и рот. Домом санитарных инструкторов, медицинских сестер Ольги Будниковой, Елены Ивановой, Софьи Поляковой, Марии Трошкиной стали полутемные землянки и блиндажи, тускло освещенные горевшими фитилями или огарком свечи, продуваемые злым осенним ветром траншеи и окопы в полутораста-двухстах метрах от противника.

Опасность подстерегала девушек на каждом шагу — в лодке или на плотах с ранеными на переправе и у самого берега при попытке зачерпнуть воды из реки.

То были трудные, но незабываемые дни и часы. Они навсегда запечатлелись в памяти, как и низкая равнина, перекопанная снарядами, с мокрой, липкой, гнилостной почвой осенью и окаменевшей, когда пришли морозы…

Работать медикам приходилось сверх всяких сил. Полковая санчасть на правобережье регулярно заполнялась ранеными, и командир санитарной роты военврач Борис Аграчев еле держался на ногах, но не покидал санчасть до тех пор, пока кто-то рядом нуждался в медицинской помощи. Он и сам часто переправлялся на левобережье. Многих спас тогда этот самоотверженный человек.

Остался в памяти однополчан и младший врач полка военврач третьего ранга Владимир Самойлович. Энергичный и мужественный Самойлович не щадил себя. Как бы ни свирепствовал враг, поливая свинцом Неву, он не покидал переправу. При его участии было доставлено с плацдарма более пятисот человек.

Длительно оказывал хирургическую помощь раненым на левобережье и талантливый хирург медсанбата Василий Русских.

…В полнолунье плацдарм кажется безлюдным, безжизненным. Тишину его нарушает лишь вой изредка пролетающих мин. В такую ночь восемнадцатилетняя медсестра Софья Полякова возвращалась в свою часть. Она осталась единственным медиком в своем заградбатальоне — военврач А. Лифшиц выбыл по ранению.

Полякова медленно шла к берегу. Болело разбитое колено. Скоро землянка — согреется у печурки, утолит мучительное чувство голода.

Неожиданно начался обстрел. Полякова прыгнула в темнеющую траншею и упала на замерзшую землю. Над траншеей со свистом проносились осколки. Остывшие тела погибших однополчан, за которыми она укрылась, спасли ей жизнь.

— Все медики считали для себя честью работать на плацдарме, но многие оттуда не вернулись, — рассказывала мне потом Софья Соловьева (Полякова).

Подошел ноябрь сорок первого. В праздничные дни фашисты усилили контратаки против гарнизона плацдарма, ожесточенно обстреливали оба берега Невы. В труднейших условиях санитарные инструкторы Ольга Будникова, Елена Иванова, Клара Терехова, Надежда Устинова вместе с фельдшерами Дмитрием Сысоевым и Дмитрием Дроздовым оказывали неотложную помощь раненым и в сумерки сосредотачивали их возле переправы. Медлить было нельзя. Состояние многих требовало неотложных операций и, едва вечерний туман скрывал 8-ю ГЭС, пострадавших укладывали в лодки или на плоты, и санинструкторы, санитары, фельдшера брались за весла. Немало мужества требовалось от вчерашних школьниц, восемнадцатилетних студентов и молодых работниц, чтобы в темноте переправляться через вздувшуюся по-осеннему Неву. На реке неспокойно. То пролетит и разорвется в воде мина или снаряд. То повиснет в безлунном небе пущенный вражеской рукой «фонарь», демаскируя лодку…

Так уж было заведено в этом медицинском коллективе: раненых на правом берегу обычно принимал сам командир медсанбата Сергей Федорович Мамойко. Зная загруженность всех полковых медсанчастей, он быстро направлял в медсанбат всех, кто нуждался в более серьезном хирургическом вмешательстве.

В декабре плацдарм сковало морозом. По Неве плыла шуга.

Новый, сорок второй год группа медиков полка встретила в большой землянке под берегом реки. На короткое время стало очень тихо.

А потом ранило и контузило славную девушку, мужественного санитарного инструктора Елену Иванову, и ее доставили во фронтовой госпиталь. Когда же на десятый день к Елене вернулось сознание, она слабым голосом, но категорически сказала врачу, что, как только чуть окрепнет, обязательно вернется в свою дивизию, на передовую, и слово свое сдержала.

Тяжелые потери медиков на плацдарме причиняли их товарищам большую боль. Теперь каждый трудился не только за себя, но и за погибшего товарища. А плацдарм жил, плацдарм сражался. Его защищали также воины с медицинской эмблемой в петлицах. И этими воинами были в большинстве своем женщины.

Тяжелая зима сорок второго года медленно, неохотно отступала. Дни становились длиннее, небо светлее. Мартовский день стремительно набирал силу. Близилась пора белых ночей, пора последних весенних боев легендарного 330-го полка на легендарном плацдарме.

Перед ледоходом, в конце марта сорок второго, по приказу командования всем женщинам было приказано покинуть плацдарм. Девушки-медички, привыкшие к невзгодам боевой жизни, хотели остаться, разделить участь с теми, на кого падали новые испытания: плацдарм мог оказаться отрезанным от тылов — река, забитая льдинами, сделалась непроходимой.

Но приказ есть приказ…

И командир медицинской роты 330-го полка военврач Б. Аграчев, и врач медсанбата В. Русских, и начальник политотдела А. Шуров трагически погибли в апреле сорок второго на Невском «пятачке» с последней горсткой его защитников.

Осенью сорок второго командование фронта вновь решило восстановить плацдарм на левобережье, в районе Московской Дубровки. Эту задачу успешно выполняла 70-я стрелковая дивизия. Особенно отличился 2-й батальон 329-го полка, которым командовал капитан А. В. Строилов.

Батальон смело и внезапно «зацепился» за левобережье. А за ним к левому берегу непрерывно подходили лодки, высаживая все новых бойцов.

И снова в первых десантных группах находились и военные медики. Перед ними ставилась задача: организовать неотложную медицинскую помощь.

С передовым отрядом санчасти 329-го полка переправился и старший врач П. А. Гультяев. Санинструктор Василий Поярков, двадцатилетний веснушчатый добродушный парень, с которым Гультяев много поработал в колпинских противотанковых рвах, давно уже приготовил сумку с перевязочным материалом. Отдельно сложил сухари и консервы, курево. Лодка шла довольно быстро. Сильно и уверенно гребли военфельдшер Юрий Мельников, санитар Иван Чернышев. Гультяев сидел на корме, смотрел на взбудораженную минами и снарядами реку. В потревоженной памяти невольно встал солнечный августовский день, река Тосна и берег Ивановского. «Прорвались тогда наши, захватили берег. И сейчас прорвемся».

Наконец-то дно лодки ударилось о землю. Они достигли левобережья. Неподалеку, в траншее, их поджидал военфельдшер Геннадий Бусыликов. Он уже успел разыскать просторную землянку возле самого берега, траншея от нее подходила к самой воде.

Медики быстро привели помещение в порядок, выбросили пустые немецкие бутылки из-под рома, соорудили из ящиков стол и сиденье, зажгли фонарь, приготовили перевязочный материал и не успели еще по-настоящему обжиться, как стали подходить раненые.

С первыми ротами на побережье вступили старший военфельдшер Александр Шарапов, санинструкторы Екатерина Карпова, Надежда Ракитская и Мария Романова. Карповой