Мифологические рассказы и легенды Русского Севера - О. А. Черепанова

ряд табуистических имен (например, есть около 100 наименований домового). Эти названия даются по каким-либо признакам персонажа. Так, домового называют гнеток, гнетке, потому что он «гнетет» по ночам; лизун, потому что зализывает волосы у любимой скотины и у милых ему людей; его называют навпа, хотя связь с древнерусским навь 'покойник' давно забыта. Эти многочисленные наименования постепенно могут потерять связь с основным образом, оторваться от него, а затем, наполнившись дополнительным понятийным содержанием, стать наименованием особого персонажа. Этот процесс приводит к парадоксальному явлению — на Севере, как и в некоторых других регионах, несмотря на общее угасание мифологических представлений, происходит некоторое увеличение числа мифологических персонажей. И материалы каждой полевой экспедиции, каждый новый текст, даже самый краткий, могут содержать упоминание о новых персонажах, имеющих большую или меньшую мифологическую глубину, как, например, № 396 или следующий: «Любое дело под воскресенье надо закончить. Если работу оставят, придут семеро, запутают» (Новгородская обл., Батецкий район, Черная, 1988).

Изложенные обстоятельства следует иметь в виду при обращении к текстам, повествующим о различных мифологических персонажах.

Домовой и дворовой

Образ домашнего пената — домового или дворового — распространен на Севере повсеместно, рассказы о нем можно слышать почти в каждой деревне. Это привычный, свой, домашний персонаж, с которым не связаны какие-либо особенно страшные происшествия, поэтому былички о нем не имеют обычно сложного развернутого сюжета. Большая часть из них построена на нескольких повторяющихся мотивах, но варьирование деталей описания практически неисчерпаемо.

Очень часто домовой и дворовой — это один персонаж. Обычно они просто не различаются, иногда же их тождество специально подчеркивается (№ 72), или, наоборот, они могут быть противопоставлены друг другу по сфере патронажа.

Домашний пенат — обобщен ли он в образе домового, или дворового — в северных материалах является в антропоморфном или зооморфном виде. Антропоморфный образ может обнаружиться в любом районе Севера, зооморфный имеет территориальную привязку. На востоке региона обычная ипостась дворового — ласка, зверек из семейства куньих (№ 79, 111 — 114, 121, 122 и др.), который действительно появляется в хлевах и курятниках и причиняет неприятности скоту. Мифологизация животных из семейства куньих — самой куницы, ласки, хорька — широко распространена у финно-угорских народов и возможно, от них пришла к русским, что облегчилось реальным присутствием ласки рядом с хозяйством северянина. Чем далее на запад, тем чаще домашний пенат является в облике змеи (№ 120, 123, 124) — хтонического существа, осуществляющего связь с подземным миром теней. Предстает персонаж также в облике жабы (№ 116), крысы (№ 115, 117), кота или кошечки (№ 119), собаки (№ 75, 110). При частом тождестве домового и дворового имеются все же различия: все животные, обитающие вне дома — жаба, змея, ласка, — понимаются лишь как дворовой, домашние — кошка, собака — как домовой. Всех этих животных, если они появляются возле дома или в хлеву, убивать нельзя. Это может привести к несчастью.

В разделе о быличках, связанных с культом предков, уже шла речь о том, что в своем генезисе домашний пенат — это мифологизированный предок-охранитель, в нем в образной форме воплощается идея рода, преемственности поколений, незыблемости домашнего очага. Именно поэтому антропоморфный домовой-дворовой обычно имеет облик кого-либо из умерших предков по мужской линии (№ 90, 117) или здравствующего члена семьи, старшего по возрасту, хозяина (№ 72, 84, 98, 99). У домового такая же семья, как у хозяина (№ 84, 109), в ней происходят те же события, что и в хозяйской семье, например, свадьба, похороны, родины. Интересен в этом отношении контекст, записанный в 70-х годах на Печоре: «Поляхи, скажите домахе, что кустица родила». В нем содержится просьба к женщинам, работающим в поле, передать домовой хозяйке весть о прибавлении в семействе у другого мифологического персонажа — кустицы. На Пинеге рассказывают, что если в день свадьбы хозяина или кого-нибудь из членов семьи встать во дворе, наклониться и посмотреть назад промеж ног, то можно увидеть свадьбу домовых, их свадебный поезд.

В быличке № 91 женщина ночью видела как бы самое себя, домовую хозяйку в виде своего двойника. Эта быличка — достаточно редкое для несказочной народной прозы проявление мифологической темы двойничества, нашедшей различные формы выражения в литературе и искусстве.

Предстает домовой и гномом, маленьким человечком, «немного от пола» (№ 74), и, наоборот, высоким человеком (№ 96), он может быть лохмат, может показаться знакомым человеком (№ 103) и т. д.

В некоторых рассказах облик домового неопределенен, говорится, что его никто не видел (№ 76). Позднейшим наслоением следует считать характеристики домового, свойственные черту: у него может быть хвост, он свищет и т. п. (№ 80). Но совмещение домового с демоническими силами исключительно редко. Он не принадлежит к нечистой силе, он «свой» (свой — одно из наименований домового), он участвует в жизни семьи, к нему обращаются комплиментарно, он может находиться в помещении, где есть икона. Обитает за печкой (№ 73), под порогом, на чердаке, в подполье (№ 83), на повети. Все эти места мифологически маркированы: печь — организующий центр дома, очаг, и к тому же связанный с огнем; порог — мифологическая граница дома; подполье и чердак — аналоги нижней и верхней сфер в мифологической семантике дома как космогонической модели мира.

К человеку домовой в целом доброжелателен. Его основные функции обусловлены генезисом образа, тем, что по истокам своим это родовой пенат. Наиболее устойчивыми оказались две функции домового-предка: функция предсказания и оберегания скота.

С функцией предсказания связан мотив «гнетения» — едва ли не самый распространенный мотив в быличках о домовом. Если человек испытывает чувство тяжести ночью, стеснение дыхания, как бы чье-то прикосновение — это, считается, наваливается и «гнетет» домовой (№ 75, 90, 92 и др.). При этом домового надо спросить, к добру это или к худу. Пыхтенье «кху, кху» означает приближение несчастья — болезни, смерти, чьего-либо ухода из дома (например, дочери, которая выйдет замуж и покинет семью (№ 90)). Предвещать несчастье домовой может плачем (№ 110). Если кто-либо ощущает прикосновение как бы голого тела — это к плохому, а если коснется что-то мяконькое, мохнатенькое, это хорошо (№ 93, 118). Различными шумами в доме, звуками, например, кошачьим мяуканьем, иногда просто словами домовой может предуведомить о каком-либо важном событии, например, об окончании войны (№ 74). Если на теле человека без видимой причины появляются синяки, считается, что это к несчастью, к смерти и что это «выкусывает» домовой. На Мезени домовой,