Сталинский рейд - Сидор Артемьевич Ковпак

заботу. В соединении существовал неписаный закон: все лучшее – раненым. Наш лесной госпиталь обеспечен всем, что только можно достать. На маршах подводы с ранеными и штабом всегда находятся под надежной охраной, на стоянках лучшие хаты отводим под госпиталь. Сестры, фельдшера и санитарки, эти славные герои, ни на минуту не отходят от своих подопечных. Самым тяжелым преступлением считается у нас бросить раненого товарища на произвол судьбы. И каким бы жестоким ни был бой, как бы нам ни приходилось туго, мы не только раненых, но и трупы убитых товарищей никогда не оставляем на поругание врагу.

Гитлеровцы обычно недоумевают: на поле боя сотни их трупов, а убитых партизан нет. Наши агентурные разведчики передавали, что немцы и мадьяры после боев с нами, находясь на отдыхе в селах, не раз говорили, что, мол, партизаны завороженные, что их ни пули, ни снаряды не берут.

На стоянке в любом селе или хуторе наши медики всегда оказывают необходимую помощь населению.

23 октября. В 14.00 противник перешел в наступление от Большой Березки через хутор Промаховка на Голубовку. Но, заняв окраину Промаховки, он был остановлен артиллерийским огнем наших батарей и неожиданным фланговым ударом конотопцев и бойцов третьей группы путивлян со стороны хутора Троицкий и отброшен к Большой Березке.

В этой операции тяжело ранен комиссар Конотопского партизанского отряда Федор Ермолаевич Канавец. Вышел из строя еще один верный боевой товарищ.

В соединение прибыла группа капитана Бережного, выполнявшая специальное задание штаба Брянского фронта. Несколько месяцев назад они были десантированы в тыл врага и колесили по районам Сумской области. Одновременно с ними прибыл подполковник Петр Вершигора с радистами и рацией. Всех их включили в тринадцатую оперативную группу.

24 октября. Завершили подготовку к рейду на правый берег Днепра. Вчера Вася Войцехович возвратился из штаба соединения Сабурова. Вместе с начальником штаба Бородачевым Ильей Ивановичем они разработали маршрут, составление которого задерживалось главным образом из-за отсутствия у сабуровцев разведданных о силах противника за пределами Брянского леса. Войцехович использовал сведения нашей разведки и отрывочные данные об отдельных вражеских гарнизонах, расположенных по направлению к Киеву.

Проверка готовности соединения показала, что все группы хорошо вооружены. Имеется полный комплект боеприпасов. Если раньше у нас на вооружении было только трофейное оружие, то теперь есть отечественные пушки, минометы, противотанковые ружья, автоматы, у диверсантов – мины новейших систем. В обозе нет ничего лишнего. Настроение у партизан боевое, они с нетерпением ждут выступления в поход.

Впереди новые бои и трудности. Но мы уверены в том, что сумеем выполнить приказ Центрального штаба партизанского движения – создать за Днепром новый партизанский край, поднять народ Правобережья на беспощадную борьбу с оккупантами. Порукой этому – годичный опыт наших рейдов по тылам врага. Ведь соединение – пионер в этом деле. Почти одиннадцать месяцев мы постоянно находимся в походах, наши рейды становятся все более значительными как по масштабу, так и по силе ударов по врагу. Фашистское командование никогда не знало, где мы будем завтра и куда нацеливаем свой удар. Поэтому оно не могло обеспечить достаточную охрану своих объектов и вынуждено бросать на борьбу с нами части, предназначенные для фронта. Несмотря на численный перевес противника, инициатива всегда была в наших руках, ибо мы принимали бой только в условиях, наиболее выгодных для нас и не выгодных для врага.

Рейдовая тактика полностью себя оправдала. Соединение прошло по северу Сумской области, и с выходами боевых групп на операции – 6047 километров. Разгромлено 12 вражеских гарнизонов, убито 4905 солдат и офицеров противника, уничтожено 25 танков и бронемашин, 26 автомашин, 3 паровоза, 194 вагона и цистерны. У врага захвачено два орудия, 29 минометов, 46 пулеметов, 253 автомата, а также много другого имущества.

Таков результат борьбы личного состава соединения партизанских отрядов Сумской области и тысяч наших верных помощников – связных, подпольщиков, агентурных разведчиков. Во всех наших успехах главная заслуга прежде всего принадлежит партийной организации, сумевшей сплотить партизан, поднять на борьбу с фашизмом тысячи мирных граждан сел, деревень и городов северной части Сумщины.

Во многих селах, городах и поселках нам активно помогали подпольные партийные, комсомольские и патриотические организации. Они направляли к нам бойцов, давали связных, подбирали явочные квартиры, сообщали данные о противнике…

По воле партии и советского народа возник огромный партизанский край в северной части Сумщины и дальше на севере в Брянских лесах, где целые районы стали недоступными для врага. Десятки партизанских соединений, сотни отрядов и групп брянских, орловских, курских партизан вместе с многими украинскими отрядами стояли на охране этой советской земли.

Теперь Коммунистическая партия поручила двум нашим соединениям заложить такую же прочную партизанскую основу на правом берегу Днепра. Это почетное задание партии будет с честью выполнено.

С наступлением темноты двинемся в поход на правобережье седого Днепра.

Сталинский рейд*[2]

Старая Гута – Москва

На большой поляне у южной опушки Брянских лесов есть село Старая Гута. Много Гут, и Старых и Новых, прошли мы на своем партизанском пути по Украине, но где бы ни были наши отряды, всюду бойцы вспоминали это лесное село с каким-то особенно теплым чувством. Партизанская столица— так называли Старую Гуту ее жители. Народ здесь был исключительно смелый, ничего не боялся, и во время немецкой оккупации жил, как при советской власти, немцев ни во что не ставил. Старогутовцы прямо сказали нам, когда мы первый раз пришли к ним из-под Путивля, весной 1942 года:

Одна у нас с вами судьба, товарищи партизаны, бояться нам нечего, в случае чего – в лес уйдем, народ мы лесной.

Леса здесь огромные, не то что у нас на Сумщине, их не окружишь, как в свое время немцы окружили Спадщанский лес под Путивлем, где мы, тогда маленькая группа путивлян, начали партизанскую борьбу. К северу от Старой Гуты леса тянутся за Брянск, десятки километров можно пройти ими, не видя просвета, а за тем краем – фронт, «Большая земля», Москва.

Недолго пробыли мы тогда в Старой Гуте, опять ушли на Сумщину, маневрировали вблизи железнодорожной магистрали и вернулись в Брянские леса, в свою тыловую базу, уже в конце июля.

Пусто было в Старой Гуте, когда мы во второй раз пришли в это село, предварительно разгромив мадьярский батальон, расположившийся здесь во время нашего отсутствия. Зайдешь в знакомую хату –