Чужак. Черный титул - Константин Викторович Кузнецов

Но Эсмеральда знала, что на верхних ярусах имеются настоящие роскошные залы, с картинами, фресками и прочими произведениями искусства, отражающими истинное величие Ватикана.

Впереди показался человек. Темная ряса, белая веревка вместо пояса. Двигался он в том же направлении, куда Эсмеральду вел механический компас.

Спектакль должен проходить строго по сценарию. Но небольшая импровизация допускается, — вспомнились слова Микеланджело.

Эсмеральда двигалась бесшумно. Оказавшись рядом с монахом, она резко обхватила его шею, зажала рот рукой. Пока мужчина не опомнился, женщина слегка чуть ниже подбородка. Монах попытался неумело сопротивляться, но тут же обмяк.

Оттащив тело в сторону, Эсмеральда вновь воспользовалась ручным манипулятором. Ввела дозу снотворного. Быстро облачилась в рясу и направилась дальше по коридору.

По старой доброй традиции папа привык держать врагов поближе к себе. Именно по этой причине Иннокентий VIII оборудовал в Башне Ангелов тюрьму, где содержал не только еретиков и опасных убийц, но и личных врагов и недоброжелателей, покусившихся на Святой престол.

Мужчина висел подвешенный на веревке. Руки вывернуты назад, голова над огромной бочкой с водой, волосы спутаны и скрывают лицо.

Монах подошел к инквизитору, что пытал заключенного. Протянул ларец с различными пузырьками.

— Поставь на стол! — приказал инквизитор.

Сухопарый, средних лет, он был стрижен с выбритой макушкой тонзурой. Взяв ковш, инквизитор окатил голый торс водой. И хищно улыбнулся:

— Не переживай, мы скоро продолжим! — произнес он обращаясь к пленнику.

Тот никак не отреагировал на слова, продолжая безжизненно висеть на деревянной жерди, словно чучело. Инквизитор обернулся к монаху.

— Желаешь посмотреть на мои труды во Славу Божию? — поинтересовался он.

Монах кивнул.

Инквизитор удовлетворенно осклабился и, подойдя к хитроумному механизму, привел его в действие. Голова пленника стала медленно погружаться в воду. Зафиксировав механизм веревкой, инквизитор отошел в сторону и указал монаху на кубок и кувшин с вином.

Человек в рясе подчинился — налил вина и протянул чашу инквизитору. Тот с жадностью осушил его за пару глотков. Пленник все это время находился внутри бочки.

Эсмеральда напряглась, пленник нужен был ей живым. Но необходимо было подтвердить его личность. А значит рано раскрывать себя.

Тело пленника дернулось, он попытался приподнять голову — не получилось, металлический ограничитель продолжал удерживать его под водой.

Инквизитор ждал. Время текло медленно, Пленник в отчаянье пытался освободиться. Внезапно его тело забилось в конвульсиях. Только после этого инквизитор вернулся к механизму и, приподняв пленника, произнес:

— Погоди, ты нам еще нужен живым.

Дождавшись, пока пленник придет в себя, инквизитор приблизился вплотную, приподнял лицо за подбородок, вгляделся в мутный взгляд.

— Слышишь, Пес, я все равно выбью из тебя информацию. А если не выбью — то вытянул их клещами!

— Нет…

— Что?

— Мне…

— Что ты там мычишь⁈

— Мне не велено…

— Отвечай, гребанный кусок мяса!

— Мне не велено отвечать…

Схватив пленника за шею, инквизитор погрузил его голову в воду и придерживал его до тех пор, пока тот не потерял сознание.

Ослабив хватку, инквизитор обтерся куском ветоши. Подошел к столу и подхвати со стола щипцы, потом отложил их и подхватил кошачью лапу — металлическое приспособление, состоящее из четырех гнутых кольев.

— Придется перейти к следующему этапу допроса, — заявил инквизитор. — Вот уже никогда не думал, что буду издеваться над самим Молчуном Кане.

Монах, что стоял за спиной инквизитора, приблизился, весь обратившись вслух.

— Знаменитый первый слуга великого инквизитора Вероны. Его правая рука и исполнитель воли. Но, знаешь ли — даже старику грозит неудача[2]. А помнишь, Арканджело Тадини и Бернардо Толмено, двух послушников францисканцев, что в прошлом году поступили в услужение к твоему хозяину. Через пару месяцев их нашли мертвыми недалеко от площади Санта—Кроче. Говорят, их забили дубинками, размозжив головы. Но самое интересное, что местный клирик рассказал мне удивительную историю. Оказывается, Верона сразу невзлюбил двух францисканцев. Оно и понятно доминиканец никогда не примет в свое окружение врага. Но вместо того, чтобы отослать их обратно, он не придумал ничего лучше, чем дать особое поручение тебе. А уже ты — верный пес его Высокопреосвященства нанял местных душегубов. И они избавились от двух юных отпрысков. Но я открою тебе один важный секрет: Аркандежело Тадини был моим сыном. Понимаешь ли ты, жалкий кусок нечистот, — моим сыном!

Кане продолжал находиться в беспамятстве.

— Шелудивый пес! Я вырву твое сердце и выставлю на всеобщее обозрение на площади Кампо деи Фьори. О, как я рад, что Господь послал мне возможность отомстить тебе за данные злодеяния. А на счет Вероны — поверь, — я доберусь и до него! Просто надобно усердно молиться и мои мольбы будут услышаны.

Подвал наполнил отчаянный, наполненный болью смех. Но, к его великому сожалению, инквизитор не успел насладиться собственным превосходством. Разряд тока заставил его вздрогнуть и, обмякнув, повалиться на землю.

— Первый! — произнесла Эсмеральда, приступив к освобождению пленника.

Комната имела правильную форму — четыре угла, в каждом горела черная свеча, источающая странный мерцающий свет. Ближе к окну на специальном помосте стояла нерукотворная фигура Девы Марии. Из черного дерева, она напоминала скрученный пенек, в котором угадывался изящный женский образ и дитя в её руках. Со временем образ становился все отчетливее.

Из темноты вышла воительница в белых одеждах с эмблемами красных крестов и наградила мужчину прикованного к металлическому стулу острым взглядом. Он никак не отреагировал на её присутствие. Казалось, он скучает — хотя тех, кого усаживали на утыканный острыми шипами трон Допросов, обычно испытывали нестерпимую боль.

— Мое имя — Венера, и я вхожу в совет Десяти ордена Привратников, — произнесла воительница, без всякого бахвальство, а лишь констатируя неоспоримый факт.

— Фонарщик Ламписто, к вашим услугам, — ответил пленник.

— Фонарщик, не имеющий имя? Но, насколько мне известно, Его святейшеству ты представлялся иначе.

— Разные обстоятельства.

— Обстоятельства? Значит теперь, когда тебя схватили и приковали цепями, ты уже не великий Зореносец? А я думала: Древние Боги неспособны лгать?

— Обстоятельства, — достаточно любезно повторил фонарщик.

— Стало быть, у тебя множество имен, и ты любишь извиваться как уж на сковородке, так? — Воительница оказалась рядом с пленником, обошла шипастый трон кругом и, склонившись, вгляделась в небесного цвета глаза: — Видится мне, что ты мошенник и плут. Только одного не пойму, зачем Верона приблизил тебя к Святому престолу и наказал расправиться с Его святейшеством? Не хочешь прояснить ситуацию⁈

— Все очень просто. Кардинал