Юродство о Христе и Христа ради юродивые восточной русской церкви: исторический очерк и жития сих подвижников благочестия - Иоанн Ковалевский

В городе Орешке воевода Борис Петрович Благова, одержим был тяжкою болезнию и был при смерти. Ночью впал он в забвение и услышал таинственный голос: «Молись Господу и Пречистой Его Матери и призывай на помощь Иоанна Водоносца, называемого Большой Колпак, молитвами его исцелит тебя Господь!» После сего таинственного посещения тяжко больной воевода выздоровел и прославил угодника Божия.

Мощи блаженного, обретенные нетленными 12 июня 1672 года[419], почивают под спудом в церкви Василия блаженного (Покровского собора), в Москве, в приделе Рождества Пресвятые Богородицы[420]. По Иконописному подлиннику, блаженный Иоанн подобием «старообразен, брада невелика, едва мало знать; главою плешив, лицом морщиноват, власы русы, назад свалилися; свита празеленная, пуговицы до подолу; в левой руке клюка, и колпак велик, ноги босы». (Филимонов, с. 57).

^ Блаженный Исидор, Христа ради юродивый, ростовский чудотворец[421]

Блаженный Исидор, иначе твердислов, жил в половине XV века. Он пришел в Россию из Германии, но родом был славянин и родился, вероятно, в окрестностях Бреннабора или Браннибора одного из древнейших городов нынешней Пруссии, известного в настоящее время под именем Бранденбурга, где несчастные славяне были теснимы и угнетаемы немцами с целью побудить принять их католичество. Сострадательная любовь святого Исидора к купцам мореплавателям указывает на то, что и сам он родился на морском берегу и знаком был с опасностями моря.

По достижении совершеннолетия Исидор, убедившись в несостоятельности римско-католического вероисповедания, захотел видеть ту страну, где у его единоплеменников была господствующею и процветала горячо любимая им вера православная[422]. Желание было так искренне и сильно, что однажды блаженный сбросил с себя богатую свою одежду, «утаився всех, изыде из дому своего, и мало отшед, и от риз совлечеся, и прием уродственное еже Христа ради буйственное житие, и тако юрод творяся блаженный Исидор, к восточным пойде странам».

Переходя из города в город, блаженный достиг славного и многолюдного города Ростова «и ту изволи жительствовати»[423]. Пристанищем для себя юродивый Исидор выбрал внутри города топкое место и среди его, на месте несколько возвышенном над уровнем воды и постоянной грязи («на месте сусе во граде, среди блатца некоего») устроил себе кущу из хвороста, куда он удалялся на ночь, хижина эта не защищала его ни от холода, ни от зноя, потому что ничем не была покрыта: она закрывала только от глаз людских молитвенные подвиги его, которые совершал он по ночам, с вечера до утра. Дни он проводил на городских торжищах или на улицах в добровольном юродстве, ложась иногда для краткого покоя от усталости на грудах сора и гноищах, от многих встречая презрение к себе, терпя от неразумных насмешки и побои; на ночь же удалялся в убогую свою кущу. Здесь он только на очень короткое время ложился на голую землю, для успокоения себя от дневных трудов; большую же часть ночи со слезами и коленопреклонениями молился за грехи своих обидчиков и досадителей словами Распятого: «Господи, не постави им в грех сего», – молился за спасение тех, которых видел погибающими во грехах, а также и за свое собственное спасение. «О Исидоре, – говорил он самому себе, обливаясь слезами, многими скорбьми подобает ти внити в Царствие Небесное, нужно бо есть и нуждницы восхищают е». Крепка была любовь его к Господу; и Господь возлюбил его: Он еще на земле прославил Исидора даром чудес. «Нужно же есть, говорит древний биограф блаженного, от многих святого изрядных чудес, еже едва от некиих увидевшу ми, нечто мало воспомянути»[424] и передает далее следующее.

Случилось раз одному богатому ростовскому купцу со своими товарищами плыть морем во время страшной бури. Корабль, вероятно, нашедши на мель, вдруг остановился и волнами стало его разбивать. Сильный напор волн грозил ему разрушением. Это сознавали и все присутствовавшие на корабле и в отчаянии приготовлялись к смерти. Но потом, подобно спутникам пророка Ионы, они захотели кинуть жребий, чтобы узнать самого тяжкого преступника, из-за которого остановился корабль, бросили – и жребий пал на ростовского купца. Тотчас посадили они купца того на доску и бросили в море, чтобы умилостивить тем небо[425]. Корабль после этого скоро сошел с мели и поплыл далее. Купца, между тем, носило волнами и он, отчаиваясь в спасении своей жизни, не надеясь ни от кого получить помощи, начал тонуть. В эти-то тяжелые для купца минуты внезапно явился пред ним блаженный Исидор, ходя по морю, яко по суху. Взяв купца за руку, он спросил: «Узнаешь ли меня?» Купец припомнил, что видал его в своем городе и едва в состоянии был проговорить: «Раб Божий Исидор, жительствующий в нашем городе, помоги мне, окаянному; избавь меня от этой горькой смерти; не допусти меня утонуть в этом море». Блаженный Исидор вытащил его из воды, посадил на доску и сам управляя оной, быстро погнал ее во след удалявшегося корабля. Поровнявшись с ним, он посадил купца на корабль и, чуждый славы человеческой, строго ему наказал никому не открывать случившегося. Прежние спутники утопавшего купца, увидев товарища в своей среде, поражены были страхом, много удивлялись и прославляли великое милосердие Божие. Спасенный со своей стороны, также прославляя Бога, дивного во святых Своих, прибыл, радуясь, в Ростов и всякий раз, как встречал здесь блаженного, еще издали почтительно кланялся ему; когда святой Исидор ходил по улицам во образе юрода, то, проходя мимо купца, всегда подтверждал ему никому не открывать случившегося на море. Купец строго соблюдал желание угодника Божия и всякий раз, как речь заходила о грозившей ему смерти, говорил, что спасен был от нее особенной Божественной силою.

В окрестностях Ростова (Ярославской губернии) жили два молодых князя, один – потомок князей Оболенских, по имени Савва Иевлев; другой – из рода князей Зубатых, по имени Симеон Зиновьев. Между ними была самая тесная дружба. В одно время они вознамерились посетить своего товарища по кровавым битвам в борьбе с Василием Шемякой-Косым, израненного и лежащего на одре князя Симеона Никитича Луховского. У постели больного встретили они родного брата его, князя Василия Луховского с семейством. Там юная красавица,