Правосудие в современной России. Том 2 - Екатерина Владимировна Михайлова

здоровья с применением оружия, из корыстных побуждений; в покушении на умышленное причинение смерти другому человеку; в требовании передачи чужого имущества под угрозой применения насилия, в особо крупном размере. Согласно приговору суда, В. вымогал у потерпевшего 10 биткоинов, пытался его похитить и убить с целью получения его имущества в криптовалюте[322].

Имеются факты совершения должностных и коррупционных преступлений с использованием криптовалюты[323].

Криптовалюта как предмет преступления в судебной практике

На 10.10.2024 криптовалюта и другие виртуальные активы на законодательном уровне не признаны имуществом для целей применения УК РФ. Статус цифровой валюты как имущества закреплен в законодательстве о банкротстве, об исполнительном производстве, о противодействии легализации доходов, полученных преступным путем, и финансированию терроризма[324].

Имевшая место в течение нескольких лет практика оправдания, исключения из объема предъявленного обвинения, возвращения судами прокурорам уголовных дел фактически в связи с отсутствием в законодательстве норм, относящих криптовалюту к имуществу для целей применения УК РФ, существенно изменилась в 2021 г.

Так, П.П. и П.Е. было предъявлено обвинение в том, что они под угрозой применения насилия похитили у потерпевшего Ш. 5 млн руб., а также предъявляли требование о совершении транзакций криптовалюты на находящихся в их пользовании криптокошельки. В результате под давлением потерпевший перевел обвиняемым криптовалюту на общую сумму свыше 55 млн руб. По приговору Петроградского районного суда Санкт-Петербурга от 30.06.2020 П.П. осужден по ч. 2 ст. 325 УК РФ, п. «б» ч. 3 ст. 163 УК РФ, П.Е. — по п. «б» ч. 3 ст. 163 УК РФ. При этом суд исключил из объема предъявленного обвинения похищенную осужденными криптовалюту на общую сумму свыше 55 млн 197 тыс. руб. Сославшись на информационное письмо Банка России от 27.01.2014 «Об использовании при совершении сделок “виртуальных валют”», а также на положения статей 128 и 209 ГК РФ суд сделал вывод о том, что криптовалюта не может являться предметом преступления против собственности в связи с отсутствием у нее правового статуса, не является объектом гражданского права и средством платежа. Суд апелляционной инстанции в определении от 23.11.2020 согласился с позицией суда первой инстанции, указав на несоответствие криптовалюты требованиям, предъявляемым к электронным денежным средствам[325].

Отменяя решения судов первой и апелляционной инстанций по представлению прокурора, Судебная коллегия по уголовным делам Третьего кассационного суда общей юрисдикции указала, что ст. 128 ГК РФ относит к имущественным правам в том числе цифровые права. В соответствии с примечанием к ст. 158 УК РФ предметом хищения выступает имущество, противоправное безвозмездное изъятие и обращение которого в пользу виновного причиняет ущерб собственнику или иному владельцу имущества. «Таким образом, судам следовало учесть, что цифровая валюта могла быть принята в качестве средства платежа, не являющегося денежной единицей иностранного государства и международной денежной или расчетной единицей. По своей сути основным отличием криптоденег от денег является только способ их возникновения, а поскольку понятие криптовалюты не закреплено законодательно, обозначение ее как иного имущества в обвинении, предъявленном осужденным, являлось допустимым. В этой связи ссылки суда на информационное письмо Банка России об отсутствии обеспечения по “виртуальным валютам”, не может свидетельствовать об отсутствии предмета преступления по смыслу примечания к ст. 158 УК РФ, поскольку криптовалюта использовалась и используется как средство платежа, инвестиций и накопления сбережений, т. е. представляет экономический интерес, а также имеет материальную ценность»[326].

Ранее пробелы правового регулирования в части признания криптовалюты имуществом для целей УК РФ нередко влекли за собой вынесение правоохранительными органами постановлений об отказе в возбуждении уголовных дел и являлись поводом для оспаривания сторонами состоявшихся судебных решений[327].

После удовлетворения представления прокурора и вынесения Третьим кассационным судом общей юрисдикции кассационного определения от 24.06.2021 № 77-1411/2021 следственная и судебная практика изменилась. Суды все чаще стали признавать криптовалюту предметом хищений[328], в том числе кражи, мошенничества[329], грабежа[330], разбоя[331], вымогательства[332] и других преступлений[333], а количество направленных в суды уголовных дел этой категории существенно увеличилось.

В определении от 21.12.2023 № 77-5316/2023 Восьмой кассационный суд общей юрисдикции указал, что «вопреки доводам кассационной жалобы, суждения осужденного о невозможности признания похищенной у потерпевшего криптовалюты предметом хищения основаны на субъективном мнении и не свидетельствуют о наличии оснований для отмены или изменения состоявшихся судебных решений. Выводы судебных инстанций о признании похищенных у потерпевшего биткоинов (криптовалюты) предметом хищения, со ссылкой на соответствующие нормативные акты, судебная коллегия признает верными, аргументированными и обоснованными»[334].

В кассационном определении от 06.06.2023 по делу № 77-1296/2023 Третий кассационный суд общей юрисдикции обратил внимание на то, что «отсутствие законодательного регулирования криптовалюты в виде “биткоинов”, “дигибайтов”, “битшейресов” и оценки их стоимости в законодательстве РФ, на что ссылается сторона защиты, не исключает квалификации действий по их противоправному безвозмездному изъятию и обращению в свою пользу как хищения, поскольку они имеют определенную имущественную ценность»[335].

На сегодняшний день разъяснения Верховного Суда РФ о статусе криптовалюты в уголовном судопроизводстве опубликованы только в части их использования при совершении преступлений, предусмотренных ст. 174 и 174.1 УК РФ. Согласно постановлению Пленума ВС РФ от 07.07.2015 № 32 «О судебной практике по делам о легализации (отмывании) денежных средств или иного имущества, приобретенных преступным путем, и о приобретении или сбыте имущества, заведомо добытого преступным путем», предметом преступлений, предусмотренных ст. 174 и 174.1 УК РФ, могут выступать в том числе и денежные средства, преобразованные из виртуальных активов (криптовалюты), приобретенных в результате совершения преступления (абзац введен 26.02.2019). Таким образом, предметом легализации преступных доходов согласно постановлению Пленума ВС РФ № 32 является не криптовалюта, а денежные средства, преобразованные из нее.

В последние годы суды рассматривают криптовалюту как «иное имущество»[336], в том числе при рассмотрении гражданских и арбитражных дел[337]. К примеру, в нескольких апелляционных определениях Московский городской суд прямо указал, что: «…криптовалюта не может быть расценена судом применительно к ст. 128 ГК РФ иначе как иное имущество»[338]. Криптовалюта — разновидность цифровой валюты[339]. В ряде решений ВС РФ криптовалюта и цифровая валюта рассматриваются как тождественные понятия и эти дефиниции приводятся в скобках как равнозначные[340].

Обосновывая вывод о том, что криптовалюта является иным имуществом, суды чаще всего приводят следующую формулировку:

«Согласно ст. 128 ГК РФ к объектам гражданских прав относятся вещи (включая наличные деньги и документарные ценные бумаги), иное имущество, в том числе имущественные права (включая безналичные денежные средства, бездокументарные ценные бумаги, цифровые права); результаты работ и оказание услуг; охраняемые результаты интеллектуальной деятельности и