Роковые вопросы. Русские писатели против Запада - Николай Николаевич Страхов

и мы почувствовали жалость и отвращение или, по крайней мере, должны были почувствовать. Припомните описание иностранного принца, который мельком является в романе и к которому был на несколько дней приставлен Вронский. «Главная причина, почему принц был особенно тяжел Вронскому, была та, что он невольно видел в нем самого себя. И то, что он видел в этом зеркале, не льстило его самолюбию. «Глупая говядина! неужели я такой?» – думал он» («Анна Каренина», ч. 4).

Между тем душевный склад Вронского имеет еще не столько отталкивающих черт, как душевный склад Каренина. Художник вообще изобразил весь этот мир с изумительной нравственной чуткостью. А нас все пытаются уверить, что только в этой жизни достигается истинное счастье и человеческое достоинство и что кто от нее отказывается, тот «разрушает свою жизнь»! Самый важный довод, который выставляется против последователей Толстого, состоит в том, что они покидают поприще, на котором могли бы принести пользу и удовольствие обществу и даже государству. Но ведь это – предположение очень сомнительное. Не вернее ли предположить, что эти люди жили бы только в свое удовольствие или же поступили бы в толпу тех бесчисленных конкурентов, которых главная цель – добиться большого жалованья и всяких отличий?

Государство в настоящее время, можно сказать, осаждено со всех сторон все больше и больше нарастающими толпами искателей его денег и рангов. Между ними идет горячее соперничество, и, по несчастью, у нас нет почти других поприщ, которые отвлекали бы к себе осаждающих. Какая же надобность усиливать собой их число?

Очевидно, все эти возражения – одни отговорки. Главная причина, по которой раздражаются против Толстого, состоит в том, что он глубоко разошелся с господствующими нравственными понятиями, что он противоречит своему веку в самых внутренних вопросах, всегда наиболее дорогих человеку. Вы невольно это почувствуете, если послушаете все порицания и крики, которым он подвергается во всем мире. Странно даже представить, что в конце девятнадцатого века нашлось столько враждующих, и горячо враждующих, против мирного писателя и мыслителя. Кажется, мы давно уже привыкли к самым неистовым вольнодумствам и спокойно их терпим; почему же мы вдруг теряем всю нашу просвещенную терпимость и готовы почти воздвигнуть гонение на мысли и слова, выходящие из Ясной Поляны?

Можно подумать, что это писатель еще небывалой оригинальности, проповедующий что-то неслыханно новое. Да, самобытности в нем немало. Каждая строчка имеет у него странную свежесть и новость, как будто так никто не говорил и не может говорить, кроме него. Но слова его самые обыкновенные, и все содержание так просто, как ни у какого другого писателя. Он часто описывал, как родятся и умирают люди, самые обыкновенные люди. Рассказывал также, как эти люди охотятся, поют, танцуют, скучают на праздниках, косят сено, ходят в церковь, исповедуются и т. д. Он рассказал недавно, как ревнивый муж убил жену, – случай вовсе не редкий и бывший предметом бесчисленных рассказов во всех литературах. Но что бы он ни рассказывал, он на все бросает такой яркий и чистый свет, что нам кажется, будто мы в первый раз увидели и поняли самые обыкновенные предметы. В этом состоит самобытность этого художника.

Таков он и в своих теперешних нравоучениях. Они удивительны по своей прямоте, живости и искренности, так что с большой силой пробуждают любовь и понимание тех глубоких душевных потребностей, которые влекут человека «жить по-Божью». И нам иногда кажется, как будто мы в первый раз услышали эти требования. Но вглядитесь, и вы увидите в основании этой проповеди все ту же древнюю нравственность, найдете черты христианских наставлений, которые натвержены нам с детства, но которые были мертвы в нашей душе и вдруг воскресли и получили свежесть и своеобразие впервые сознанной истины.

Сноски

1

Histoire du peuple d’Israel. T. 1, p. 264.

2

Это неверно. Многие из этих убеждений были покинуты Белинским раньше смерти. Вообще, г. Тургенев почти не различает разных эпох в деятельности Белинского, тогда как это различие есть предмет очень важный и поучительный.