Долгие Дороги - Дэн Марко

Ты всё ещё намереваешься продолжить свой путь? Видя как ты наслаждаешься моими дарами, меня могут терзать сомнения касательно твоей решимости продолжать. Неужели это действительно того стоит?

Даниэль понимал, что гостеприимный нрав человека из прошлого на вряд ли мог оценить его стремление. Он уже поведал свою «легенду», и более что-либо рассказывать не имело смысла. Всё, что ему оставалось – покинуть это место.

– Боюсь, так оно и есть, мой император. Как я уже говорил дело, ради которого я совершаю весь этот путь, имеет первостепенную важность для меня. Я не в праве пренебрегать этим.

– Хм. – Пальцы Нерона слегка почесали подбородок в задумчивом выражении лица. – Твоя преданность действительно впечатляет. Очень жаль будет терять такого верного гражданина как ты. Но, надеюсь, наше представление придётся тебе по вкусу, в точности, как и яства.

– Ваше милосердие не знает границ. – Этот претеритант, хоть и мог не сочетать в себе все самые худшие качества оригинала, всё равно был падок на манеры и лесть, что было лишь на руку учёному.

– В твоих словах есть правда, мой друг. Разве не это ли являет собой важнейшие качества правителя Рима, помимо силы и ума? Мой дядя и моя мать всегда говорили мне, как важно держать население в страхе и подчинении. Но посмотри на всех этих свободных людей вокруг. Видишь ли ты на их лицах боязнь или даже презрение, а может печаль? Нет. Они смотрят на меня с обожанием, как я их правитель того заслуживаю. Они любят меня, и я люблю их. Где здесь, по-твоему, проявление силы?

Вестерфозе молча наблюдал за восторженной речью, лишь отмечая громкость голоса, способного перебить собою игру музыкальных инструментов.

– Я сделал всё для них, подарил им кров, тепло, еду питьё, музыку, красоту и изыски, которые не ведали ни один римский патриций в прошлой жизни. В отличие от своего бывшего народа, этот возлюбил меня с самого начала, не потребовалось ни подкупа, ни угроз. Боги благословили именно меня, дав то, что я потом и кровью заработал себе раньше. Никаких парфян, иценов или проклятых заговорщиков. Никакой более опасности для Рима. Только лишь я и моё государство.

Точка зрения Нерона казалась весьма интересна для Даниэля, хоть и прямо эгоистична. Услышать его мнение и виденье событий тех лет через призму его взгляда было одной из причин создание претеритантов Институтом. И говоря открыто, учёный не заметил в его словах того самого описываемого животного безумия, которого он ожидал увидеть, точно так же, как и в их первую встречу. Это ошибочное суждение действительно заставило его поволноваться.

– Вот, что значит быть правителем, мой друг. Ни казни, ни суды или обманы, а всего лишь простая забота. Здесь я познал эту мудрость. По-твоему, разве все мы не заслуживаем счастья в равной степени?

– Все заслуживаем, мой император. – подхватывая торжественный пафос, проговорил молодой член РИСИ.

– Вот именно. Живя здесь под землёй, в песках мёртвого иного мира, лишь счастье способно дать нам ту самую надежду. А где, по-твоему, нам следует найти это самое счастье? Ответьте мне вы все.

– В веселье, мой император. – Точно хором проговорила собравшееся подле него толпа. И слушающие, и музыканты, и едящие, и пьющие, и любящие, все в одно мгновение устремили свои взоры к вальяжной фигуре на троне. Словно подтверждая, сказанные ранее слова, на лицах каждого из них была та самая неподдельная преданность, которой так грезили правители всех времён и народов.

– Верно. Видишь, – Взгляд претеританта остановился на Даниэле. – чего можно добиться с помощью доверия. Не было ещё в истории Рима такой связи между массой и диктатором со времён славного Энея. Я доказал всем, что достоин своего имени… Ну разве я не прав?

Вестерфозе всё ещё был весьма удивлён его бравадой, но тут же. Словно очнувшись ото сна, вынужденно поддакивая закивал головой.

– Прав как никогда, мой император.

В тот же момент, по всем трибунам амфитеатра раздался восторженный шум. Множество людей, встав со своих мест, то и дело что-то выкрикивали, повторяли из раза в раз. Загудели трубы и забили барабаны. Музыканты возле Нерона стали играть с новой силой, даже громче прежнего. Было ясно – представление начиналось.

– Занимай место, Даниэль. – заинтриговано тихо произнёс он. – Сейчас… Сейчас будет настоящее веселье.

Сперва музыка стала громче, что в условиях замкнутого пространства оказывало поразительно удивительный эффект. После, отовсюду посыпались цветы и лепестки, в воздухе чувствовался приятный запах ароматических жидкостей, распрыскиваемых то тут, то там. В конце заиграли арфы, раздался свист авлосов. Мягкая игра форминга раздавалась громче всего, чему способствовал акустический эффект строения. Античная музыка, исполняемая практически живущими в этой среде людьми, трогало сердце учёного. Непостижимый в лабораторных условиях опыт, притягивал его, словно воплощая в себе тот бывалый дух путешествия.

Первая музыкальная часть, длилась относительно не долго, хотя некоторые инструменты всё ещё продолжали играть. Следом, вышли несколько человек, одетых в цветастые наряды и причудливо выглядящие маски, выражающие определённые эмоции. Среди них были как мужчины, так и женщины – характерная особенность римского театра, в отличие от тех же греческих. Судя по всему, представление являло собой подобие аттеланы, спектакля, исполняемого в масках в духе буффонады.

Насколько было понятно, сюжетом выступала некая комедийная сцена, посвящённая обыденному быту граждан. Основной упор ставился на реалистичную передачу эмоций, что при учёте возникающего смеха, возымело ощутимый успех. Каждый актёр, на удивление прекрасно справлялся со своей ролью. Император также наслаждался шоу, прерывая смехом питьё своего вина.

Вторая часть спектакля была наиболее интересной, как минимум из-за того, что язык, на котором говорили участники, представлял собой почти не изменённый английский, хоть и без акцента. Нерон при этом, отчётливо всё понимал.

Это создавало удивительную ситуацию, при которой на людей, имевших опыт и быт одной среды жизни, накладывалась совершенно иная, устаревшая модель среды, создавая всё равно хороший пример гармонии.

В целом, не смотря на небольшие попытки соблазнения учёного со стороны отдыхающих в ложи людей, которые тот тщательно и вежливо старался игнорировать, шоу произвело на него исключительно положительный эффект, позволяя на продолжительное время оторваться от стресса его тяжёлого пути.

– Наслаждаешься представлением? – с ухмылкой спросил Нерон.

В ответ Даниэль лишь кратко кивнул, не отрывая глаз от спектакля, который уже ко всему прочему подходило к концу.

– Не волнуйся, это ещё не конец. Мы даже не перешли к пиру. Может ты и на него останешься?

– Премного благодарен за предложение, мой император, но боюсь…

– О! А вот и третий акт! – прервал он учёного, заместо этого обращая