Политические сочинения. Том I. Личность и государство - Герберт Спенсер

Для выполнения всех этих операций каждое существо наделено соответствующими органами и инстинктами – внешним аппаратом и внутренними способностями; от того, насколько активно и удачно они используются, зависит здоровье и счастье данного существа, но и сами эти способности, в свою очередь, обусловлены тем положением, в котором пребывает существо. Поместите его в обстановку, которая устраняет необходимость в тех или иных способностях, и они постепенно отомрут. Природа ничего не делает зря. Инстинкты и органы сохраняются лишь до тех пор, пока в них есть нужда. Создайте для стаи зверей условия, когда какие-либо способности оказываются не нужны: например, не давайте зверю двигаться, поставьте пределы его активности, и вы увидите, как он лишится своих сил. Способность, или инстинкт, или что-либо иное будет проявляться в последующих поколениях все слабее и слабее и в конце концов приведет к неизбежной деградации вида.

Все это верно и в отношении человека. Он точно так же обладает многочисленными и всевозможными потребностями, получив нравственные и интеллектуальные способности, соизмеримые со сложностью его отношений с внешним миром, и его счастье в конечном счете зависит от того, как задействованы эти способности; последнее, в свою очередь, как у человека, так и у всех прочих живых существ, обусловлено главным образом теми условиями, в которых он живет. Требования, предъявляемые повседневными потребностями к его умственным способностям – необходимость преодолевать трудности и избегать опасностей, а также стремление обеспечить пристойные условия жизни до конца своих дней – выступают как многочисленные и полезные стимулы для развития этих способностей.

Настоятельная необходимость – великий стимул, подвигающий человека на физические и умственные свершения; без этого стимула он погрузился бы в состояние безнадежной апатии. Примите закон о бедных, который сделает ненужным предвидение и самоотречение, учредите систему национального образования, лишающую человека необходимости заботиться о детях, создайте национальную церковь, обеспечивающую его религиозные потребности, возьмите на себя заботу о его здоровье, чтобы ему не приходилось заниматься этим самому – сделайте все это, и тогда он в значительной степени лишится тех способностей, которыми его наделил Всевышний. С устранением любых серьезных причин для активности, при отсутствии потребности в остроте интеллекта и проявлении нравственных сил умственные способности человека остаются без употребления, что неизбежно приведет к постепенному вырождению личности. Если устранить необходимость в усилиях, итогом станет бездействие. Обреките человека на бездействие – и вскоре вы увидите его деградацию.

Из всего вышесказанного читатель может сделать следующие выводы.

1. Было бы непоследовательно признавать, что государство должно заботиться о телесном здоровье народа, и в то же время выступать против того, чтобы оно взяло на себя заботу о его духовном здоровье.

2. Самые горячие сторонники государственного здравоохранения лишь безрассудно приближают создание очередной монополии.

3. Никто не имеет права требовать от властей принять те меры к охране его здоровья, которые он в состоянии принять сам.

4. И в этом случае, как и во всех прочих, делать за людей то, к чему они сами обладают естественными способностями, представляет собой один из самых эффективных способов деградации национального характера.

Письмо X

Если бы наши власти всегда с надлежащим вниманием относились к исполнению своей исконной и наиважнейшей задачи, т. е. если бы основную свою заботу они всегда уделяли отправлению правосудия, если бы всегда считали, что именно это необходимо государству, и никогда бы не отвлекались на другие дела в ущерб этой обязанности, то их вмешательство в те вопросы, которые их не касаются, могло бы быть более простительным.

Но нет; к длинному списку их грехов мы должны добавить грех бездействия, от которого нация страдает не менее сильно, чем от их назойливости.

Передайте отношения, сложившиеся между народом и государством, на суд беспристрастного арбитра. Расскажите ему, что законодательная власть – это орган, состоящий из представителей нации, избранных для того, чтобы поддерживать порядок, защищать личность и собственность, и что это их самые важные, если не единственные, обязанности. Объясните ему, что каждый человек практически приносит клятву верности этому органу, ежегодно выплачивая на его содержание значительную долю своих доходов, принося ему в жертву свою личную независимость, и что он делает все это, ожидая в ответ получить защиту, которая полагается ему взамен такой самоотверженности. Растолкуйте все это арбитру, а затем спросите у него, каким образом государство обязано выполнять свою часть соглашения. Он скажет, что если подданные выплачивают налоги и подчиняются властям, то значит, они сделали все, что от них требуется, и остается лишь ждать, чтобы власти обеспечили каждому гражданину те блага, которые несет с собой общественный порядок; что налоги, выплаченные людьми, должны идти исключительно на покрытие расходов, связанных с осуществлением такой защиты, и что после того, как люди заранее оплатили эти услуги правительства, со стороны последнего было бы крайне несправедливо взимать дополнительные деньги всякий раз, как его призывают исполнять свой долг по отношению к гражданам. Из этих соображений арбитр сделал бы вывод о том, что государству следует учредить легкодоступные, свободные от волокиты суды, в которых каждый человек мог бы получить защиту закона, ничего не платя за нее. Очевидно, именно таково беспристрастное решение, к которому пришел бы любой добросовестный судья. Но как же далека эта картина от реальности! Наши законодатели обложили народ возмутительно высокими налогами, растрачивают эти выжатые из честного труженика деньги на финансирование институтов, выгодных только богатым, содержат на эти средства постоянную армию, необходимую для приведения народа к покорности; а когда обманутый гражданин требует от государства, чтобы оно обеспечило защиту его прав и привилегий, когда требует от него исполнения тех обязанностей, ради которых оно было создано, – когда он просит, чтобы оно сделало то, за что он уже столь щедро заплатил, – как же поступает государство?

Готово ли оно принять все меры к исполнению этого требования? Готово ли оно, не взимая дальнейшей оплаты, проследить за полным и справедливым выполнением законов? Отряжает ли оно своих чиновников на то, чтобы они со всей добросовестностью обеспечили каждому ту защиту, ради которой принесено столько жертв? Принимает ли оно сторону бедняка, ограждая его от посягательств со стороны богатого соседа? Нет! Оно не делает ничего подобного. Оно оставляет просителя на полную милость стряпчих, поверенных, адвокатов и целого легиона судейских. Оно опустошает его карман, заставляя раскошеливаться на повестки, постановления, протоколы, показания под присягой и принуждая его к уплате бесчисленных сборов и издержек. Оно втягивает его в лабиринт судов всевозможных уровней и компетенций, исков, встречных исков и апелляций; можно