Жуков. Портрет великого полководца - Виктор Иванович Устинов

армиями, он зимой 1942 года лично проверил постановку этого важнейшего дела в 5‑й, 43‑й, 49‑й и 50‑й армиях. Обобщив все ее стороны, он отдал строжайшую директиву в которой отметил вскрытые недостатки в ее организации и возложил лично на командармов ответственность за организацию разведки всех видов в своем объединении. Он приказал в подразделения разведки отбирать из числа рядовых, сержантов и среднего комсостава добровольцев, изъявивших желание стать разведчиками, вооружить их лучшим автоматическим оружием, научить технике захвата пленных и ведению разведки, а командующим армиями лично их проинструктировать и группами направить в соединения. Каждого разведчика, выполнившего важное задание или захватившего врага в плен, командующий фронтом приказал награждать не позднее как в 48-часовой срок. Вскоре Ставка продублировала директиву Г. Жукова с близким содержанием, и вот с этого времени и начало меняться отношение командиров Красной Армии всех рангов к ведению разведки и наблюдению за действиями противника.

В Оленино немецкие дивизии вырвались из окружения и, в свою очередь, отрезали от тылов войска Конева. 29‑я армия Калининского фронта была окружена и практически полностью уничтожена. 39‑я армия и 11‑й кавкорпус избежали разгрома лишь благодаря отказу от продолжения наступления на Вязьму. Положение Западного фронта резко усложнялось, особенно тех войск, что действовали в немецком тылу. Нужно было снабжать окруженные войска продовольствием и боеприпасами, и Г. Жуков, с присущей ему энергией, осуществлял их снабжение по воздуху, одновременно эвакуируя сотни раненых. Люди Белова, Ефремова и парашютисты держали оборону в лесном массиве в 40 км к юго-востоку от Вязьмы. Но и положение со снабжением Западного фронта боеприпасами и продовольствием было критическим. В войсках Жукова не было танков, не осталось и снарядов для артиллерии (их выдавали по одному-два на день!), неделями не было хлеба (питались сухарями); в таких условиях войска больше не могли двигаться вперед. Особенно плохо обстояло дело с боеприпасами, и в январе Западному фронту было предоставлено: 82‑миллиметровых мин – 1 %, артиллерийских выстрелов – 29–30 %203. Февральский план совсем не выполнялся. «Из запланированных 316 вагонов на первую декаду не было получено ни одного. Из-за отсутствия боеприпасов для реактивной артиллерии ее пришлось частично отводить в тыл»204. Думать о победе при таком обеспечении наступающих советских войск могли только в больших кабинетах Москвы, а Жукову надо было спасать положение, когда ему стало известно, что немецкое командование подтянуло резервы в составе четырех пехотных и двух танковых дивизий и возглавивший 9-ю армию генерал Модель сумел отбить атаки советских войск на Вязьму и готовил сильный контрудар. Г. Жуков вскрыл подготовку и время нанесения этого контрудара, и, владея искусством использования свойств местности в интересах обороняющихся, он на все танкоопасные направления стянул со всего фронта противотанковые орудия и даже зенитные подразделения, впервые создав высокие плотности противотанковых орудий, огонь которых был настолько сильным, что попытка танковых дивизий врага вклиниться в тактическую зону обороны Западного фронта была решительно пресечена. Но положение советских войск оставалось тяжелым. Ослабленные длительными боями, они утрачивали свои наступательные способности. Жуков неоднократно просил Верховного Главнокомандующего Сталина отказаться от наступления из-за недостатка сил и неудовлетворительного снабжения боеприпасами, но Сталин все еще был привержен одному способу боевых действий – наступлению, которое, как он считал, должно было привести к обрушению способности гитлеровской армии к сопротивлению. Из-за нехватки сил и отсутствия в войсках фронта соединений и частей, способных вести маневренные действия в зимних условиях и при наступивших паводках, продолжать наступление не представлялось возможным. Жуков посылал Сталину многочисленные доклады с просьбой дать войскам отдых и право на оборону достигнутых рубежей. «Мы сами истекаем кровью», – сообщал командующий Западным фронтом, но Верховный Главнокомандующий все еще полагал, что принесенные жертвы не напрасны (ведь гитлеровская армия их тоже несла) и если продолжать наступление на всех стратегических направлениях, то крах немецко-фашистской армии будет неизбежным. Это глубокое заблуждение сокрушить гитлеровскую армию зимой 1942 года побудило Ставку разбросать все резервы по всему советско-германскому фронту, в результате нигде не было достигнуто сколь-нибудь существенных успехов. И как следствие такой неверной стратегической линии самой Ставкой было подготовлено вскоре крушение войск Крымского и Юго-Западного фронтов.

Принятый 15 февраля Сталиным, Г. Жуков сумел получить усиление для Калининского фронта – один гвардейский стрелковый корпус и семь стрелковых дивизий, и для Западного фронта – гвардейский стрелковый корпус, три стрелковые дивизии, 200 танков и 60 тыс. маршевого пополнения205, но этих сил было явно недостаточно для продолжения наступления. Просьба командующего дать фронту противотанковые ружья и орудия, а также пистолеты-пулеметы была отклонена. Военная промышленность, которая после переброски за Урал еще не заработала на полную мощность, не могла снабжать вооружениями восемь фронтов, ведущих наступление одновременно. Сталин слишком широко замахнулся, общее наступление выдыхалось само по себе. Гитлер почувствовал, что силы русских на исходе, и своим командующим группами армий заявил 18 февраля: «Мы устранили угрозу паники в духе 1812 года». Но исключительно тяжелые и кровопролитные сражения на московском направлении убедили Гитлера отказаться от наращивания здесь сил для нового наступления на Москву – блицкриг не удался и перед Германией замаячил призрак долгой войны, для продолжения которой нужны были солдаты, хлеб, топливо и вооружение. Он уже решил летнюю кампанию 1942 года сместить на юг советско-германского фронта и вовлечь в активные боевые действия против Красной Армии Италию, Румынию и Венгрию, пообещав всем им новые земли при завоевании Советского Союза, а в перспективе и Турцию, занявшую выжидательную позицию, и надеялся приобрести житницу Украины и нефть Кавказа. Немаловажную роль для выработки такого решения Гитлера служило и нахождение Г. Жукова во главе войск на западном направлении, искусство которого в наступлении и построении обороны не было превзойдено гитлеровскими фельдмаршалами. В любой войне важное, а нередко и решающее значение имеет тот факт, кто стоит во главе войск на противоположной стороне, и если их возглавляет овеянный славой полководец, то порой двойное, а то и тройное превосходство в силах, как показывает военная история, нередко удерживало неприятеля от нападения.

26-го февраля Жуков вновь был у Сталина. Он добился от Верховного людей и снаряжения для своих войск. Но слишком мало и слишком поздно. 2 марта 50‑я и 43‑я армии двинулись на выручку окруженным. После трех дней ожесточенных боев они овладели Юхновом, но не смогли продвинуться дальше. Остальные армии повсюду были остановлены немцами, к которым после окончания зимних холодов вернулся их боевой дух, поддерживаемый вновь завоеванным господством в воздухе и прибытием крупных подкреплений из рейха.

Этими вновь прибывшими силами немецко-фашистское командование нанесло сильные контрудары по коммуникациям выдвинувшихся вперед 33‑й, 39‑й и