Жуков. Портрет великого полководца - Виктор Иванович Устинов

29‑й армий, войска которых вынуждены были в начале февраля перейти к обороне. В течение февраля и марта войска Калининского и Западного фронтов сделали несколько попыток прорваться к окруженным войскам: 43‑я армия безрезультатно пыталась пробить коридор к 33‑й армии, навстречу прорывающимся частям группы Белова. 14 апреля наступала 50‑я армия Западного фронта. Но уже 15 апреля, когда до окруженной армии Ефремова оставалось не более 2 километров, немцы отбросили части 50‑й армии, и наступление захлебнулось. С вечера 13 апреля всякая связь со штабом 33‑й армии теряется. Вопреки плану штаба Западного фронта и распоряжению Жукова выходить на Киров, Сталин лично дает М.Г. Ефремову разрешение на выход по кратчайшему пути на Угру, где остатки армии попадают в засаду. Армия перестает существовать как единый организм, и отдельные ее части пробиваются на восток разрозненными группами. 17 или 18 апреля раненый Ефремов, как и царский генерал А.В. Самсонов, командующий 2‑й армией в Первую мировую войну, покончил жизнь самоубийством. 20 апреля войска получили приказ о переходе к обороне на рубеже Ржев, Гжатск, Киров, Жиздра. В результате наступательных операций в январе-апреле 1942 г. войска Северо-Западного, Калининского и Западного фронтов отбросили противника на витебском направлении на 250 км, на гжатском и юхновском – на 80-100 км. Они освободили Московскую и Тульскую области, многие районы Калининской и Смоленской областей206. Трудно, тяжело, но освобождение от оккупации центральных областей советской России все-таки шло, и это было главное, что вселяло надежду на полное освобождение страны от фашистских захватчиков.

Еще шли тяжелые и кровопролитные сражения на всем протяжении советско-германского фронта, но победа под Москвой, одержанная войсками Г. Жукова, так воодушевила советский народ и воинов Красной Армии, что уже никто не сомневался в конечной победе над ненавистным врагом, в то время как в Берлине Гитлер и его генералитет лихорадочно искали способы продолжения войны с Советским Союзом, победа над которым у них была основательно подорвана, но вовлечение в войну армий Италии, Румынии, Венгрии, Хорватии и Словакии, а возможно и Турции, привнесло в их настроения надежду на благополучный для них исход войны. Показательно, что в один и тот же день, 28 марта, в Берлине и Москве одновременно рассматривались планы стратегического планирования операций на весенне-летний период, которые, по замыслу гитлеровского командования, должны были решить исход войны на Восточном фронте.

В Берлине было решено начать крупнейшее наступление 1942 года 5 апреля, и за подписью Гитлера вышла директива № 41 с названием «операция Блау» о целях германской армии в ходе второй кампании на Востоке. Согласно директиве, общий замысел кампании предписывал сосредоточить главные силы для проведения основной операции на южном участке фронта с целью уничтожить группировку советских войск западнее Дона, после чего захватить нефтеносные районы на Кавказе и перейти через Кавказский хребет. Пехотным дивизиям 6‑й армии ставилась задача блокировать Сталинград и прикрывать левый фланг идущей на Кавказ 1‑й танковой армии..

Всматриваясь в возможное развитие событий на лето 1942 года, советская военная разведка доносила в Ставку, что «центр тяжести наступления будет перенесен на южный сектор фронта с вспомогательным ударом на севере, при одновременной демонстрации на центральном фронте против Москвы…»207 И как вывод, в донесении отмечалось: «Германия готовится к решительному наступлению на Восточном фронте, которое развернется в начале на южном секторе и распространится в последующем к северу. Для весеннего наступления Германия вместе с союзниками выставит до 65 новых дивизий… Наиболее вероятный срок весеннего наступления – середина апреля или начало мая 1942 г.». Более точный прогноз был сделан органами госбезопасности, от имени которых Л. Берия сообщил в Государственный комитет обороны: «Главный удар будет нанесен на южном участке с задачей прорваться через Ростов к Сталинграду по направлению к Каспийскому морю. Этим путем немцы надеются достигнуть источников кавказской нефти. В случае удачи операции с выходом на Волгу у Сталинграда немцы наметили повести наступление на север вдоль Волги. Немцы этим летом будут стремиться не только выйти к Волге и Каспийскому морю, но и предпримут основные операции против Москвы и Ленинграда, так как захват их является для немецкого командования делом престижа»208.

Планы на весеннее-летнюю кампанию 1942 года были рассмотрены 28–30 марта на заседании Государственного комитета обороны и Ставки Главного Командования, на котором Г. Жуков проявит себя дальновидным и смелым полководцем, предвидевшим развитие военных событий в ближайшей перспективе и предлагавшим наиболее верные решения предстоящей весенне-летней кампании.

Маршал Б. Шапошников на этом совещании изложил мнение Генерального штаба о целесообразности перехода всей действующей армии к временной активной обороне и сосредоточении основных стратегических резервов на западном направлении и частично в районе Воронежа, где летом могли разыграться главные события. К такой оценке развития событий склонялись и все другие участники совещания, но неожиданно маршал С. Тимошенко предложил силами Брянского, Юго-Западного и Южного фронтов провести крупную наступательную операцию с целью разгрома противостоящих сил противника и выйти на Северный Днепр (Гомель, Киев, Черкассы) и далее на фронт Черкассы, Первомайск, Николаев209. При этом маршал от имени Военного совета Юго-Западного направления еще 22 марта сообщил в Ставку, что «в итоге проведенных и проводимых наступательных операций нам удалось расстроить нормальные оперативные построения войск противника, заставить его не только израсходовать все оперативные резервы, но и раздергать для локализации наших успехов свои дивизии первой линии обороны, вплоть до отдельных батальонов»210. Это была обманчивая оценка обстановки на юге советско-германского фронта, но Сталин поддержал выступление маршала: «Не сидеть же нам в обороне сложа руки и ждать, пока немцы нанесут удар первыми! Надо самим нанести ряд упреждающих ударов на широком фронте и прощупать готовность противника. Жуков предлагает развернуть наступление на западном направлении, а на остальных фронтах обороняться. Я думаю, что это полумера»211. Взявший снова слово генерал армии Г. Жуков еще раз доложил свое несогласие с развертыванием нескольких наступательных операций одновременно и приводил примеры из зимней кампании, когда вместо собирания сил на одном, двух направлениях стратегические резервы разбрасывались по девяти фронтам, не давая никому преимуществ над противником. То, с каким рвением отстаивал свою точку зрения Г. Жуков, не понравилось Сталину, и в их отношениях наметилось охлаждение. Сталин обладал гениальным умом и быстро познавал военное искусство пришедшей войны, но окружавшие его в тот период члены Политбюро Молотов, Берия, Ворошилов и другие подталкивали вождя к наступлению на всем советско-германском фронте вооруженной борьбы, а маршал Б. Шапошников, в отличие от сменившего его генерала А. Василевского, не умел отстаивать наработанные оперативные взгляды генштабистами, и он ни в чем не