Жуков. Портрет великого полководца - Виктор Иванович Устинов

живьем за сопротивление „эвакуации“ в германский тыл и 60 человек увезены в рабство в Германию. 1980 человек умерли от голода и болезней. В живых осталось 905 человек. Так современные варвары осуществляли свою злодейскую программу истребления русского народа»218.

После поражения немецких танковых корпусов у Ржева Гитлер приказал командующему 2‑й танковой армией разработать и провести операцию «Смерч» у Сухиничей, но фронтовая разведка своевременно вскрыла сосредоточение танковой армии врага и командующий фронтом генерал Г. Жуков выстроил навстречу ей прочную противотанковую оборону. Одновременно усилил давление на 9-ю армию в районе Ржева, заставив командующего группой армий «Центр» усиливать эту армию за счет той же танковой армии. Операция провалилась, фашисты подверглись неслыханному избиению и здесь. С чувством большого удовлетворения и гордости Жуков докладывает Сталину 21 августа: «После неудачных попыток прорвать фронт в направлении Дрегово – Козельск противник главные усилия перенес на Сухиничское направление. 19–20.8.42 г. противник вел атаки пехотой и танками. Силами 16‑й армии и 9-го танкового корпуса все атаки противника отражены. Во время боев противник потерял до 380 танков, 25–30 тысяч убитых солдат и офицеров. Наши войска дерутся с исключительным упорством».

Немецкое наступление на юге не имело того успеха, на какое рассчитывало его верховное командование, а подкрепить его дивизиями из группы армий «Центр» или резервами, посылаемыми из Германии, – не позволяла обстановка, созданная в центре советско-германского фронта войсками Красной Армии, действующими на западном направлении.

И хотя при проведении этой операции не удалось освободить от немцев ни Ржев, ни Сычевку, ни Гжатск, ни Вязьму, но Г. Жуков сумел сковать главные силы фашистской Германии в центре советско-германского фронта и заставить их сражаться до последних пределов. Известно, что командующий 9‑й полевой армии Модель неоднократно просил ОКХ подкреплений, и он удержал свои позиции только потому, что бросил в бой все имевшиеся у него силы, заплатив за это крупными потерями в живой силе и технике, что, как и под Москвой, обессилило вермахт. 16 августа он доложил своему начальнику фельдмаршалу фон Клюге, командующему группой армий «Центр»: «9‑я армия почти разгромлена, ей необходимы еще три дивизии для подкрепления. Если же их не предоставят, ответственность за последующие события целиком ляжет на командование группы армий»219. Только за август, сентябрь, октябрь и первую половину ноября гитлеровским командованием на московское направление было дополнительно переброшено до 25 дивизий, в том числе 9 дивизий из группы армий «Б» и «А». Кроме того, высокая активность советских войск на западном направлении вызвала в окружении Гитлера ошибочное предположение, что крупное наступление Советской Армии зимой 1942/43 года следует ожидать не на южном крыле советско-германского фронта, а на смоленском направлении220. Когда Паулюс на подступах к Волге нес огромные потери, Берлину, чтобы удержать завоеванные в центре Советской России земли, пришлось отправлять танки и самолеты группе армий «Центр», а не на юг, где гитлеровское командование затеяло главную стратегическую операцию 1942 года221. Здесь, под Ржевом и Вязьмой, неслыханно тяжелыми сражениями были проложены пути к победе под Сталинградом. По данным генерального штаба сухопутных войск Германии в боях на советско-германском фронте с 22 июня по 20 апреля 1942 года из 160 сухопутных дивизий, вступивших в войну, полностью боеспособных для наступления оставалось 8; требовали отдыха – 3; способными только обороняться – 122. Общие потери составили 1,5 млн человек222.

Глава VI

Отступление Красной Армии на юге страны. – Приказ № 227. – Жуков – заместитель Верховного Главнокомандующего. – Верден и Сталинград – параллели и выбор стратегии поражения врага. – Возрождение экономической и военной мощи СССР. – Разгром немецких войск и их сателлитов под Сталинградом. – Предложения Жукова нарастить удар в направлении Ростова – на-Дону. – Руководство Жуковым Острогожско-Россошанской наступательной операцией

Сталин пристально следил за проведением этой операции, и чем труднее складывалась обстановка под Сталинградом, тем он все чаще стал подумывать послать туда Г. Жукова. Сильнее и способнее его в Красной Армии не было никого. За плечами генерала армии лежало спасение Ленинграда от захвата его гитлеровскими войсками и выигранная битва под Москвой, спасшая страну от катастрофы. Взращенные войной и поддержанные заботливой рукой Верховного Главнокомандующего И. Сталина генералы И. Конев, К. Рокоссовский, Р. Малиновский, Л. Говоров, К. Мерецков Ф. Толбухин и другие уже заявили о себе как талантливые мастера военного искусства, но по масштабу дарования полководческого искусства Г. Жуков был неизмеримо выше их, и Сталин это хорошо понимал. Его только сдерживало и настораживало неистребимое желание Г. Жукова подняться выше занимаемого им места в жизни, и в самые напряженные дни битвы под Москвой Г. Жуков, как подумалось тогда Сталину, попытался подмять его под себя. Нередко, уже во время сражений за удержание пригородов Москвы, Г. Жуков позволял вольность и мог ослушаться распоряжений Верховного Главнокомандующего, когда последний требовал в невыгодной обстановке наносить контрудары при отсутствии для этого достаточных сил. Нет, дело не доходило до невыполнения указаний Верховного Главнокомандующего, но нередко Г. Жуков выполнял их так, как в тот момент это было наиболее целесообразно, как того требовала обстановка на поле боя. Тогда времени на разъяснения своей позиции и принятых решений не было – нужно было действовать, но след от столкновений на тот период времени у каждого из них остался. Случалось это и потому, что Сталин был силен в стратегии, но слабо разбирался в тактике, венце оперативного искусства, где непревзойденным мастером был Жуков, и переучивать себя в этой области он никому не позволял. Но оба этих великих человека учились на войне, и, уже с началом контрнаступления под Москвой, командующий фронтом являл собой пример безупречной исполнительности и повиновения Верховному Главнокомандующему. В то же время Г. Жуков был поражен работой Ставки и лично работой И. Сталина по накапливанию резервов для осуществления контрнаступления и производства вооружения для армии, а сам Верховный Главнокомандующий был восхищен высоким пониманием Жуковым тактики, и в эту область он уже не вмешивался. У Сталина в характере не было мстительности, в нем преобладала осторожность и незлобивая памятливость на события и поступки людей, его окружающих, но прощать он умел. И все же холодок в их отношениях сохранялся, и Сталин во время зимнего затишья на западном направлении Г. Жукову звонил крайне редко. Приказ Ставки от 5 мая 1942 г. года о расформировании командования западного направления, которое возглавлял Г. Жуков, был даже с ним не согласован, и это недоверие оставило в душе его глубокий след. Оба великих человека выжидали лишь удобного случая, чтобы восстановить утраченное доверие к друг другу, а продолжавшаяся