История борьбы Московского государства с Польско-Литовским. 1462–1508 - Геннадий Федорович Карпов

что послал бы магистр к нашему государю, а наш государь, надеемся на Бога, станет за магистра и оборонит его»183. Был ли подобный разговор, мы не знаем, но покуда пруссаки говорили, что вступать в союз с славянами есть измена немецкому делу; а когда ливонцы были принуждены вступить в союз с одной из враждующих сторон, и пруссаки хотя и помогали им, но все-таки упрекали ливонцев за этот союз; тогда последние отвечали на такие замечания, что, так или иначе, необходимо отбиваться от врагов, потому что от немецкой империи и баронов, хотя на словах и много обещано, но на деле ничего нет184.

Ливонцы в начале XVI столетия вступили в союз с литовцами против Москвы, потому что Иван Васильевич никогда не принимал их в свое соблюденье. Со времени окончательного подчинения Новгорода Москве, Ливония необходимо должна была вступить в близкие столкновения с Москвой, наследовавшей с этой стороны все новгородские отношения. В 1482 году с немцами было заключено перемирие на десять лет, в 1493 году оно было возобновлено; границы и торговые отношения при этом определялись по старине, причем для поддержания старины ливонцы должны были заключать перемирия с новгородскими наместниками. В следующем году Иван Васильевич заключил союз с датским королем против стуров в Швеции и против литовского великого князя; датский король уступал московскому государю часть Финляндии, а Иван Васильевич обязывался действовать враждебно против неприятелей датского короля, ганзейских купцов. Летопись рассказывает, что в 1495 году Иван Васильевич послал в Новгород схватить немецких купцов с их товарами и привезти в Москву. Причиной таких поступков выставлялось, что ревельцы многие обиды чинили, некоторых людей великого князя без обсылки казнили и в котлах варили, да и за то, что послам великого князя, ходившим в другие земли через Ревель, многие поругания делали и т. д. За все это великий князь положил на немцев свой гнев, велел у них отнять дворы в Новгороде и Божницу. Московские дружины вследствие того, что войны с Литвой не было, а со стороны степей был покой, готовились двинуться как на Ливонию, так и в Финляндию. Псковичи должны были помогать московским войскам. Но ходатаем за Ганзу, Ливонию и Швецию явился, как мы видели, Александр. Иван Васильевич отпустил ганзейских купцов, но походы в Финляндию происходили. Когда в 1500 году началась война у Литвы с Москвой, то естественно было западным соседям последней вступить в союз с Литвой. В 1500 году псковские войска, вместе с московскими, принимали участие в походах на Литву из Новгородских областей. Псковичи пробыли на государевой службе июль, август и сентябрь, а к октябрю приехали домой все здоровы. Плодом деятельности псковичей, вместе с московскими дружинами, было занятие Торопца и других Литовских волостей; причем и здесь жители, как и на восток от Днепра, приводились к крестному целованию на имя великого князя. Но в следующем 1501 году псковичам пришлось иметь дело со своими западными соседями, ливонцами, которые решились теперь принять деятельное участие в борьбе Литвы против Москвы. До нас дошло посольство Александра к князю магистру ливонскому и ко всей Раде Закону Матки Божией, которым он приглашал их к союзу против Москвы и исчислял своих союзников. Согласие на это, как увидим из действий, было дано185. Своими союзниками литовцы считали также и стуров, как Иван Васильевич короля датского, хотя во время войны мы не видим их участия в ней186.

IV

Иван Васильевич исполнил свое обещание, данное послам, ведшим переговоры в Москве в начале 1501 года. Он послал сказать украйнским служебными князьям, что пока будут послы Александровы в Москве, то они жили бы бережно, да и не оплошали бы. Но когда послы уехали и потом был задержан Михаил Коростелев в Литве, то князьям не для чего было жить мирно, и они принялись за нападения. Им удалось захватить несколько Литовских областей и даже один город, Кричев. Александр хотел вести войну, но Ведрошской битвой Литве был нанесен сильный удар, и государство не могло выставить скоро большого войска. Александр, ища всюду союзников, в то же время посылал на Запад нанимать войска. Иван же Васильевич хотел, по-прошлогоднему, послать большую рать в литовские владения, но это намеренье не исполнилось, потому что война теперь должна была сосредотачиваться на двух противоположных границах московских владений, – со стороны степей и Ливонии.

Начнем со степных дел. 11 марта 1501 года Иван Васильевич отправил в Крым послом князя Федора Ромодановского. Он должен был говорить Менгли-Гирею о том, что зимой Александр присылал послов о мире, но великий князь отверг предложения. Ромодановскому не скоро удалось попасть в Крым; в начале мая прискакал во владения Шемячича один из провожавших Ромодановского и объявил, что на Ореле на них напали татары (азовские казаки) и всех разогнали, ему удалось спастись, а князя Федора поймали. Через несколько дней после этого прискакал уже в Москву другой из провожавших Ромодановского и объявил, что татары поймали князя Федора и он жив. 30 мая Иван Васильевич отправил татар в Крым с грамотами, в которых, как и в посольстве Ромодановского, изложил свои дела. В то же время приказывалось Мамонову говорить царю, чтобы тот как-нибудь выручил Ромодановского. Но до приезда этих татар в Крым и сам Ромодановский явился к Менгли-Гирею. Азовские казаки привезли Ромодановского с товарищами в Азов и намеревались продать пленных в рабство, но на его счастье случился в Азове посол кафинского султана, ехавший в Москву; он выкупил Ромодановского и отправил в Кафу; здесь последнему удалось достать лошадь, и он поехал к Менгли-Гирею. Ромодановский не нашел Менгли-Гирея в Крыму и должен был искать его в степях за Перекопом, куда вышла Орда. 19 июня Ромодановский явился к царю и правил ему посольство от своего государя. Теперь в Крымской Орде было двое московских послов, Ромодановский и Мамонов, Кубенский же умер. Пересылки между послами и Москвой в настоящее время сделались затруднительны, потому что не только азовские казаки были опасны для ездивших по степям, но и вся Золотая Орда намеревалась перейти в степи на запад от Дона; только изредка служивые татары успевали пробираться по степям между своими собратьями.

Вероятно, не обращая внимание на запрещение турецкого султана, Орда сыновей Ахматовых начала подвигаться от Кавказа к Дону. Мы выше видели, какой приказ отдал Менгли-Гирей своей Орде, теперь она была уже за Перекопом. Литовский гонец, приехавший к Менгли-Гирею весной187, вследствие хлопот Мамонова, был схвачен, а молдавскому гонцу Менгли-Гирей, выходя из Перекопа в степи,