Межмировые реакции - Мистер Ву

В глубине своей природы, этот мир до сих пор сохраняет тот первоначальный вариант. Теперь существуют сотни отдельных миров, куда боги могут отправиться, чтобы выстроить свою уникальную историю, создать собственную реальность и начать игру.

Миры

Расы, сидящие перед экранами, замерли, вглядываясь в мерцающие изображения. Голос диктора звучал ровно и спокойно, словно в его словах не было ничего необычного. Ага… ничего странного. Сообщество с миллиардами богов? Что это вообще могло означать? Может, это была просто шутка, случайный выпад диктора? Но нет — он никогда не шутил. Каждое его слово, так или иначе, всегда оказывалось связано с какой-то далёкой, почти неосязаемой реальностью. Слишком невероятной, чтобы быть правдой, и всё же слишком весомой, чтобы отмахнуться.

Даже боги, замерли в изумлении. Миллиарды? И это сообщество ещё расширяется? Мысль казалась абсурдной, но в то же время завораживала. Кто-то из них переглянулся, пытаясь осмыслить масштаб. Если богов действительно так много, то что это значит для их собственного существования. А если они пойдут войной на другие миры?

Реакция смертных была куда более бурной. Некоторые, находясь всего в нескольких метрах от экранов, рухнули на колени, вознося молитвы. Экраны, эти светящиеся поверхности, стали для них божественными проводниками, связующим звеном с чем-то великим. Когда диктор объявил о колоссальном количестве богов, толпа взмолилась ещё громче, их голоса дрожали от страха и благоговения.

Эльфы, как всегда, сохраняли хладнокровие. Они сидели, анализируя каждое слово, выстраивая теории и пытаясь понять, как это открытие изменит баланс сил. Они записывали что должно в древние свитки, а глаза внимательно следили за каждым движением на экране. Им нужно было это записать. После Мэша, Сайтамы и Трусиков. Это стало выходом из ситуации, эльфы хотели всё знать о своих потенциальных противниках.

Гномы же, напротив, остудили свой пыл. Ещё недавно они спорили насчёт человека с палкой. Но теперь их бородатые лица выражали задумчивость. Они уселись за свои каменные столы, потягивая эль, и тихо переговаривались

Демоны, напротив, вздрогнули. Миллиарды богов — это было слишком много даже для их извращённого, привыкшего к тьме разума. Высшие из них, собрались, обсуждая новость. Для них, эти боги просто ничто. Но в их голосах сквозила неуверенность. Они могли лишь надеяться, что эти боги — не более чем мираж, пустая угроза, неспособная затмить их собственное величие.

А диктор продолжал говорить, его голос эхом разносился по мирам, оставляя за собой вопросы, на которые никто пока не мог ответить.

Вселенная: Я попал под призыв героя, но в этом мире царит мир. Место и время действия: Резиденция — Вернал.

Божество, воплощённое в облике прекрасной девушки, было погружено в размышления. Её длинные серебристо-белые волосы, прямые и гладкие, струились по плечам и спине, мерцая мягкими переливами света. Золотистые глаза, были устремлены на экран. Белое платье с широкими длинными рукавами, украшенное тонкими узорами и золотыми акцентами, слегка шелестело, когда она потянулась за чашкой. Взяв её в изящные руки, она поднесла к губам и сделала глоток ароматного чая.

За свою бесконечную жизнь она повидала бесчисленные эпохи, но вмешательство в её собственную историю стало для неё неожиданностью. Новизна этого события будоражила. Словами не передать, что она ощутила, когда в её уединённом саду появился экран. Кто дерзнул? Зачем? И почему именно её история стала чьим-то полотном? Она чувствовала себя персонажем, выписанным чужой рукой. Вернал могла бы воспротивиться, разорвать чужой замысл, но к чему? Пока её убежище оставалось нетронутым, она предпочитала наблюдать.

По своей природе она была чудовищем — неостановимым, непревзойдённым, перед которым бледнели даже боги, мнившие себя творцами собственных историй. Вернал могла одним движением оборвать зарождающийся порыв любого писателя. Если мир — книга, то она — читатель, захлопывающая её обложку. Нет истории, что длилась бы вечно, и ни одно существо, как бы могущественно оно ни было, не способно её переиграть. Сопротивление бессмысленно, ибо её приход — это эпилог. Как бы ни растягивал автор своё повествование, конец неизбежен, и Вернал — его воплощение. Все прочие — лишь фигуры на страницах, а она — читатель, держащий книгу в руках.

Поэтому у нее была возможность посмотреть дальнейшие действия автора, она раскрыла сценарий и заглянула в грядущие главы.

— Хмм, — задумчиво протянула она, переворачивая страницу и понимая, что история подошла к финалу. — У автора этой повести совсем нет плана. Что же последует за этой главой?

Ответа не будет, но она знала: с почти абсолютной вероятностью автор выдумает продолжение… Может быть. Вернал не поддаётся обману — история способна оборваться внезапно, вопреки всем замыслам творца. Но эпилог неумолим. Он вечен и неизбежен, как её присутствие.

Пока же, наслаждаясь свободой от всего сущего, она коротала время за созерцанием. Даже ей, отрешённой от перемен, было любопытно, что мелькнёт на экранах. Ведь её повседневность оставалась неизменной, и лишь эти окна в иные миры вносили искры новизны. Сначала ей показали Мэша — он ей приглянулся своей искренностью. Затем Сайтаму — слишком комичного, созданной чтобы насмехаться над пафосом супергероев. И Ли Джи У — героя, лишённого собственной истории, чей путь ткётся автором на ходу, что Вернал находила восхитительным. Ведь действительно нужно уметь, продвигать героя, с палкой 99+ уровня.

Пока она размышляла, кое что поменялось. Теперь же её внимание захватило нечто новое. Перед зрителями разворачивался пересказ. Самый одинокий бог… Одинока ли сама Вернал? Если и так, она никогда не придавала этому значения. Одиночество не ранило её — рядом всегда были книги и чашка горячего напитка.

— Хмм, — она вновь взглянула на экран. Голос диктора сопровождался кадрами мира, обыденного на первый взгляд. Но он был квадратным. Забавная идея, мелькнула у неё мысль. В следующее мгновение в кадре появился мужчина лет сорока. Его спокойный, непроницаемый взгляд скользнул по угловатому пейзажу, затем он легко спрыгнул и пошёл в направлении, известном лишь ему одному.

— И это самый одинокий бог? — тихо спросила Вернал, обращаясь к пустоте. Даже её безграничному разуму этот персонаж едва ли казался божеством. Но голос за кадром продолжил рассказ, раскрывая истину, что лежала в основе увиденного. И эта истина поразила даже её.

Экраны

— Но так было не всегда. В начале своего пути этот мир был одиноким, почти забытым. Те, кто ступал по его землям, были редкими странниками, затерянными в его необъятности. И среди них был он — тот, кто исследовал этот огромный мир… в полном одиночестве.

На экранах, парящих в мирах, возникли кадры: фигура в простой одежде стоит на вершине высокой