Знаки, символы и коды культур Востока и Запада - Светлана Тевельевна Махлина

томе, выпущенном в 1933 году, подчеркивается и педалируется классовая составляющая энциклопедий. Любая энциклопедия, по мнению авторов, «и по подбору слов и еще более определенно по своему содержанию и своей трактовке тем является концентрированным отражением идеологии класса, из недр которого она вышла, и который, внедряя эту идеологию в сознание читателей, популяризирует ее и тем расширяет идеологическую базу своего господства (если он принадлежит к «правящим») или вновь создает ее для себя в целях борьбы за господство (если он лишь «восходящий») … важным орудием классовой борьбы»[430]. Казалось бы, при таком пристальном идеологическом давлении никаких вольностей быть не могло. Но существовали они всегда и даже в грозные годы тоталитаризма.

В марте 1990 года в «Книжном обозрении»[431] появилась заметка о 100-летнем юбилее Энциклопедии Брокгауза и Ефрона. И тогда вспомнилось, как начиналось мое сознательное и активное приобщение к культуре и науке. Мой научный руководитель Арнольд Наумович Сохор рассказал мне о статье «Безпамятная собака» в этой энциклопедии. Когда автор в очередной раз приходил к всесильному работодателю, он прикладывал руку ко лбу и восклицал: «Ах, я беспамятная собака», но денег старался так и не выдать. Правда, если в «Книжном обозрении» речь идет о метранпаже издательства Б.М. Айзенштадте, то Арнольд Наумович говорил, что статья посвящена И.А. Ефрону. «Только имейте в виду – «безпамятная» собака через «з». Действительно, в этой солидной энциклопедии помещен следующий комментарий: «Безпамятная собака – собака, жадная до азартности». Вот так отомстили на века авторы влиятельному, но алчному человеку, сумев за себя постоять, несмотря на материальную зависимость. Да, напечатанное слово – великая сила. И как надо серьезно относиться к тому, что пишешь. Так, чего доброго, по выражению Ф. Раневской, очень просто «плюнуть в вечность». И вот в трудные годы застоя, встретившись со своим учителем, я горько говорю ему: «А ведь в наше время при тотальной цензуре, такой казус, как «безпамятная собака» – невозможен». – «Ну что Вы! Посмотрите в Краткой Литературной энциклопедии» – он называет фамилию довольно плодовитого автора. Статья как статья. Довольно академично перечислены заслуги этого ученого литературоведа. Но, как пояснил мне Арнольд Наумович, основные его заслуги были в другом – он был причастен к преследованию, а в некоторых случаях и к уничтожению многих талантливых и серьезных людей и примечательная в этой статье подпись – Г.П. Уткин. Когда том вышел в свет, начался скандал. Автора с такой фамилией было не сыскать. А том этот вышел в 1935 году – самый разгар реакции, когда многих уже выслали, а сколько умерло, сколько оказалось в лагерях! А смелые люди все еще были и действовали.

Наше время не предполагает необходимости в смелых действиях. Простор способствует раскрепощению творческих сил. И в то же время современность в России характеризуется прорывом в новые области исследований. Неизвестный, неопознанный мир многомерных связей человека с социальной и природной средой, с реальной и нереальной действительностью рождает спрос на универсальные знания в разных областях – философии, психологии, социологии, истории и т. д. При этом старые представления уже оказываются не пригодными для описания этих новых горизонтов не только науки, но и психологии, и искусства. И появляются интересные энциклопедические издания. Часто они дублируют друг друга, но оказываются дополняющими и расширенно обрисовывающими свою область знания. Однако для современной науки характерно и неуловимое вращение вокруг каких-то не до конца выявленных проблем, не сформировавшихся установок теоретических построений, превалирование неосознанных доминант сознания. Это рождает окутанное туманом неизвестности большое количество скороспелых трудов, не внушающих ни доверия, ни интереса. Как констатировал Ю.Н. Солонин положение у нас в стране, «… нынешняя философия имеет, во-первых, ретроспективный характер, во-вторых, характер реплик на западную философию. Ее анахроничный характер не соответствует духу времени, ее стиль – комментаторство и перепев (мы иногда употребляем это грубое слово) того, что сделано западной философией лет сорок назад. Причем сами эти западные философы ушли дальше сделанного и сами пересматривают собственные предыдущие воззрения. Удел вторичности, выпавший нашей философии с конца XVIII столетия, продолжает, по моему мнению, оставаться главной особенностью нашей философии за очень редким исключением. Истинных, оригинальных философов крайне мало, куда меньше, чем гениев науки»[432]. Таково положение не только в философии. Поиски, метания, нащупывание пути мы видим и в гуманитарных, и в точных науках. В этой же беседе Ю. Солонин утверждает: «Там, где нет высокой философии, там не может быть высокой литературы…»[433]. Усугубляется это и тем, что в современной ситуации в России человек оказался в ситуации «информационного шока», когда возникает ценностная дезориентация. Лавина хаотичной информации, в том числе из Интернета, не всегда проверенная и точная, замусоренная низкопробными и неверными данными, обрушилась в последнее время на россиянина. Не всегда она оказывается связанной с этическими нормами. Да и средства массовой информации усугубляют это состояние нестабильности, нагнетая агрессивность, насилие, невысокую значимость человеческой жизни. Мы с очевидностью наблюдаем критикуемую раньше у нас в стране широко распространенную манипуляцию сознанием людей в буржуазном обществе для достижения политического или экономического успеха. Между тем за долгие годы советской власти человек привык доверять печатному слову, верить экранному слову. Это касается не только массового потребителя, но и привыкшего осмыслять и прочитывать среди строк необходимую информацию специалиста. Сегодня же, когда поток энциклопедических изданий оказался столь мощным, разобраться в нем оказывается довольно сложно. Критерии отбора, адекватной интерпретации оказываются под мощным напором прежде всего коммерциализации. Сегодняшнее общественное сознание многообразно и эклектично. Смена культурных парадигм породила стремление к истине. Вот почему востребованы энциклопедии. Но пути к истине лишь нащупываются. Множественность инноваций, характерных для современной ситуации, требует адаптации их к практической жизни. Сегодня наступила новая эпоха, требующая стабилизации.

В последние 10–15 лет появилось много частных издательств, что связано с ростом читательской аудитории. Несмотря на постоянные стенания о том, что люди стали читать много меньше, чем в советское время, оказалось, что издательская деятельность – одна из самых доходных. Другой вопрос – критерии отбора этого чтения. Издатели и книготорговцы пытаются угадать запросы формирующегося рынка, удовлетворить потребности общества в разнообразной тематике. Все же серьезные издательства стараются создавать продукцию высокого уровня. И доверия к ним стараются не снизить. По сравнению с Интернетом эти издания более надежны в подаче фактов, интересующие человека данные проверены и точны.

О гармонии в дисгармоничном мире

(Опубликовано: Международный научно-исследовательский журнал 10 (29) 2014. Часть 1. Екатеринбург, с. 66–69)

Гармония – основное понятие человечества. Практически нет ни одной энциклопедии, в которой бы не указывался этот