Танкисты. Книга вторая - Коллектив авторов

часа три-четыре. Кроме меня в роте было еще три еврея: командир роты Наум Шаевич и два командира танка – Эпштейн и еще один лейтенант, фамилию которого я сейчас точно не вспомню. Мы решили принять приглашение. Придя вечером в его дом, увидели, что там собралось еще несколько человек из пехоты. Кстати, с одним из этих пехотинцев, Иосифом Лившицем, я встретился уже здесь, через много лет после того памятного вечера. Рядом с хозяином дома сидели две пожилые женщины. Хозяин рассказал, что до войны был богатейшим человеком, имел два ювелирных магазина, что все евреи города были уничтожены немцами, и только его семья спаслась, проведя несколько лет в маленьком подвале у знакомого поляка. Поляк, приютивший их, оказался алчным зверем. Он держал несчастных в голоде и постоянном страхе, все время угрожая выдать их немцам, если ювелир не отдаст ему все драгоценности. Так шесть сундучков с ценностями постепенно перешли к поляку. Те, кто вначале показался нам пожилыми женщинами, были дочерьми хозяина, которым было всего 19 и 22 года. Младшая дочь полностью ослепла за годы, проведенные в подвале, а у старшей обнаружили последнюю стадию туберкулеза. Мы дали им клятву отомстить немцам за их страдания и за гибель наших соплеменников из этого маленького города. Грустный эпизод…

Экипаж. Второй справа – Резников

Замполит, услышав от кого-то, куда мы пошли, на следующий день начал «выступать»: «…Как могут советские люди – коммунисты! – отмечать религиозный праздник?! Таким не место в партии…» Шаевич послал замполита к такой-то матери, и тот притих. Но за берлинские бои ротному Шаевичу вместо звания Героя Союза дали только орден Александра Невского. Я думаю, тут наш замполит постарался. Единственное, что наш замполит делал с большим умением – это руководил выпуском «Боевого листка». Вот такое «непосредственное» участие в боевых действиях.

– Прочитал недавно маленький отрывок из воспоминаний вашего однополчаниниа Малова, в котором говорится, что лично командир полка приложил все усилия для того, чтобы командиры танков Ляхов и Луканин не получили звания ГСС за подбитые 17 немецких танков на Сандомирском плацдарме, тайком изъяв наградные листы из штаба армии. Со слов Малова, командир полка заявлял: «Пока мне Героя не дадут, никто в полку это звание не получит!». Неужели такое было? Что за личность была ваш командир полка?

– Вениамин Луканин (помню, его называли Луконин) и командир роты Ляхов действительно подбили на двоих 17 немецких танков и самоходок под Сандомиром и действительно за это ничего не получили, хоть и представления на Героя были посланы на обоих. Я хорошо помню те события. Тогда моим друзьям Арефьеву, Гуртовенко и Хохлову вручили высокие ордена.

Но мне трудно поверить, что такой человек, как подполковник Богунов, способен на явную подлость. Богунов, Гретчин и начальник штаба Вербицкий существовали как бы отдельно от экипажей и были самодовольными людьми. В бой они не ходили, в танках не горели. Увлекались трофеями и раздачей орденов друг другу в штабе. У них там всегда был вечный праздник. Наш командир разведроты Латышев был великим мастаком по обнаружению ценных трофеев для начальства, неизменно получая за свои находки очередной орден. Простые танкисты, завидев на гимнастерках штабных бог знает за что полученные новенькие ордена, роптали и возмущались, но кто их мнение спрашивал… Единственная женщина в полку, фельдшер нашей санлетучки, ни разу никого с поля боя не вынесла, но, будучи ППЖ нашего комполка, красовалась с парочкой орденов. Понимаете, такой стиль руководства и поведения старших офицеров был повсеместным. Редко какой комполка выделялся из «барского сословия».

Вдруг вспомнился смешной случай. Богунов еще был майором, когда в благодарственном приказе Главнокомандующего был упомянут наш полк, а Богунов назван в нем подполковником. Уже наутро ему привезли новые погоны.

Мог ли он поехать в штаб армии и от зависти похерить чужие наградные листы? Я не верю. При всех своих недостатках и человеческих слабостях Богунов знал пределы дозволенного. У нас в полку был офицер-танкист, старший лейтенант Зинин, получивший звание Героя еще на Финской войне. Я не помню, чтобы комполка его как-то затирал. Нет, Богунов сволочью или трусом не был. Трофейщик был знатный. У нас на ИС-2 корма танка была широкой, на ней всегда стояла пара снарядных ящиков, забитых трофейной едой. Там же складировали трофеи, барахло в узлах и так далее. Как-то в соседней роте все это барахло на танке загорелось от попадания зажигательной пули, и в итоге танк сгорел. Комполка психанул и приказал все наши «приобретения» уничтожить. За неделю до этого происшествия мы нарвались на брошенный немцами склад меховых изделий, все бойцы понабрали чернобурок. Только и разговоров у солдат было, как подарят меха женам и невестам после войны. Но приказ есть приказ. Популярности это решение командиру полка не прибавило, его стали просто ненавидеть. Он-то свои трофеи на грузовике возил… Но если вернуться к Сандомирским событиям… Чтобы он так ребят подставил?! Не знаю…

Но то, что Ляхов и Луканин так и остались не отмеченными наградами за свой подвиг – это просто черная несправедливость, которой так много было на войне… Вот вы говорите, что сейчас кто-то внес инициативу представить Ляхова и Луканина к званию Героя России. Это правильно и честно. Они настоящие герои!

– Как в вашем полку солдаты относились к немецким военнопленным или, например, к власовцам?

– Немцев не убивали. И тех, кто руки поднял, из озорства гусеницами не давили. Мы воевали без зверства. Часы могли снять с пленного, но не расстреливали почем зря. Власовцы – другой коленкор. Они стояли насмерть, зная, что пощады не будет. В январе 45-го против нас стоял отряд истребителей танков из бывших товарищей по оружию. К ним попал в плен наш разведчик, молоденький сержант-татарин. Они его зверски замучили, вырезали на груди пятиконечную звезду. Командир даже приказал не хоронить его тело, пока не отомстим. Взяли в плен троих власовцев – все кубанские казаки, каждый по возрасту лет за 30. Богунов начал их допрашивать. Наша рота стояла у штаба, и все танкисты собрались вокруг комполка и наблюдали все происходящее. Власовцы просили о пощаде, говорили, что не по своей воле у немцев воевали, про детей и так далее. Но тогда эти слова никого не трогали: для нас власовец был хуже эсэсовца. Богунов показал им на тело убитого разведчика и сказал: «За это вы заплатите!». Посмотрел на нашу толпу, нашел меня глазами и приказал: «Парторг, возьми автоматчиков и расстреляй этих гадов». Поставили