Тормозной путь - Владимир Волков

всегда приятно. Вскоре народная молва разнесла новость, что Катя с ребёнком на такси в сопровождении матери и мужа вернулась домой. Через пару недель она зашла к нему, чтобы подписать послеродовой больничный. Внешне она немного изменилась, приобретя более целеустремлённый вид, но на лице просматривался след перенесённой тяжёлой нагрузки. Дверь в кабинет была закрыта, но в отсутствии секретаря туда мог зайти кто угодно, отчего шансы на спокойный разговор были невелики. Всё же Виктор спросил:

– Очень больно было?

– Было, но я принимала это как должное и знала, что будет всё хорошо.

– Обо мне вспоминала?

– Конечно вспоминала, спасибо тебе.

– За что?

– За то, что ты есть.

– Как себя чувствуешь и как ребёнок?

– С нами всё хорошо, не беспокойся.

Виктор открыл сейф, достал оттуда почтовый конверт, протянул его Кате.

– У тебя сейчас много расходов, потрать эти деньги на ребёнка или на себя, как сочтёшь нужным.

Катя открыла конверт, заглянула внутрь.

– Зачем мне так много? У меня никогда не было столько денег. Как мне объяснить дома, откуда у меня такая сумма?

– Положи в сберкассу на книжку или отдай маме на сохранение. О твоей маме я почти ничего не знаю – она в курсе?

– Да.

– Вот и хорошо, ничего не усложняй и думай о будущем, ты же кормящая мать.

В кабинет заглянул кто-то из слесарей за подписью на расходном ордере для бухгалтерии. Виктор подписал, затем ещё один человек зашёл и, получив подпись, ушёл, закрыв за собой дверь. Катя тоже собралась уйти, но всё же спросила:

– Как тебе без секретаря, сложно?

– Как видишь, проблемно. Ты скажи, годовой отпуск после декрета брать будешь?

– Наверное, возьму. Ребёнка же кормить надо будет. И ещё…

– Что ещё?

– Мужу в городе по его работе квартиру дают.

– Он же у тебя в стройтресте работает?

– Да.

– Всё понятно. Строители там в приоритете.

– Так что секретарём кого-нибудь возьми вместо меня.

– Кого-нибудь возьму, только не вместо тебя.

– Ну перестань, вот увидишь, всё хорошо дальше будет.

– У тебя без меня или у меня без тебя?

– У нас обоих. Я звонить тебе буду.

– Только если по твоему желанию меня услышать, а не от необходимости исполнить что-то должное.

С уходом Кати Виктор всё яснее стал ощущать её постепенное от него отдаление как неотвратимый природный процесс, переходящий от выполненной стадии к следующему жизненному этапу, когда ни для кого из них не намечалось комфортного решения – было лишь признание наступившего факта и необходимость жить дальше. Когда-то в студенческие годы одна девушка задала ему вопрос, готов ли он драться за любимую женщину? Он ответил, что полезет в драку, только если ей будет что-то угрожать, но вступать в петушиные бои ради приза в виде женщины, находящейся в роли зрительницы, он не будет, так как такой приз в случае победы ему будет не нужен. Он был сторонником того, что в ситуации при наличии соперников пусть девушка или женщина сама делает свой выбор. И вот, похоже, ситуация проявилась, и Катя сделала свой выбор, и теперь ему остаётся только роль стороннего за ней наблюдателя. Во всём остальном ему предстоит продолжать работу, принимать решения по текущим вопросам и прежде всего по завершению своей докторской диссертации.

Длительная сидячая работа постепенно давала патологический результат, Виктор начал ощущать боль в позвоночнике. Если в верхней части спины болевые ощущения удавалось купировать упражнениями рук, то в зоне поясницы помогало только вывешивание тела, иногда на руках между двух опор, но лучший результат получался в подвешивании себя на крюке тельфера. Однажды, проходя по цеху, он нашёл в ящике с отбракованными деталями изношенный клиновой ремень большого диаметра, который можно было разместить в подмышках, а над головой зацепить за крюк подъёмного механизма и через пульт управления немного приподнять. Несколько минут такого висения помогало разгрузить позвоночник и снять боль. Во избежание излишнего внимания делать это приходилось, только когда в цехе никого не было, либо после рабочей смены, либо в обеденный перерыв. Много дней всё проходило незаметно для окружающих, но однажды, подняв себя на высоту более метра, Виктор услышал дикий женский вопль. Обернувшись, увидел под собой главу профсоюза Полину Леонтьевну, которая кричала и звала на помощь. От испуга он выпустил из рук пульт управления подъёмником, с большим трудом ухватил провод и подтянул к себе пульт, после чего спустился вниз. Взволнованной женщине и другим выбежавшим на её голос людям ему было трудно объяснить, что он только хотел повисеть, чтобы снять боль в спине, но не для того, чтобы вешаться, – но народная молва образовала цепную реакцию обсуждения на несколько последующих дней. В один из вечеров в телефонной трубке раздался взволнованный голос Кати, спрашивающей о причинах возникших разговоров по поводу его висения на подъёмнике. На это пришлось и её успокаивать, что уходить из этого мира он не собирается и что только принимает меры для устранения боли в спине. Спустя ещё несколько дней Виктор заметил, что кое-кто из мужиков в цехе начал практиковать его опыт по разгрузке спины на тельфере.

Постепенно в режиме выполнения всех видов работ на фоне усиления солнечного тепла в конце мая Виктор ощутил наступление летнего периода, когда в остаток послеобеденного времени люди стремятся выйти на свежий воздух, а после работы спешат заняться огородными делами. Он по-прежнему подолгу засиживался в кабинете за своими диссертационными делами и в начале июня отвёз первичный вариант диссертации своему научному консультанту, профессору Савинову. Александр Яковлевич, как всегда, попросил время, чтобы всё хорошо посмотреть, и спустя пару недель сказал Виктору подъехать к нему. Зайдя на кафедру, он обнаружил, что профессор куда-то отошёл, и, ожидая его, Виктор пообщался с Александром и секретаршей Инной, выслушав их пожелания поскорее окончить все дела и уйти в отпуск. Через несколько минут вернулся Александр Яковлевич и пригласил Виктора и Александра в свой кабинет.

– Виктор Константинович, я всё прочитал и могу сказать, что ваша работа стоящая и её надо защищать. На страницах я поставил свои замечания: если согласитесь с ними – исправьте, если придумаете что-то лучшее – напишите, как сочтёте нужным, вы автор. Теперь вот что по процедуре. Давайте через пару недель заслушаем вас на расширенном заседании кафедры, оформим протокол первичной экспертизы, за лето вы окончательно всё оформите, в сентябре ещё раз нам доложите, и где-то к декабрю проведём защиту.

Зазвонил телефон, Инна попросила профессора взять трубку. Александр Яковлевич долго слушал, затем начал говорить:

– Эльза Артуровна, я понимаю, что он хороший