По звёздам Пса - Питер Хеллер

свежо. Тяжелее воздух. Отпустил тормоза и она покатилась. Провел ее сквозь заросли шалфея на новую прочищенную нами тропу помогая ей выбраться тормозами, повернул ее к востоку и сделал круг на очищенном месте. Она смотрела на запад. Солнце позади нас удлиняло тени кустов. Рассвет долины высокогорья едкий и прохладный. Впереди нас за лугом кедровые деревья были нашим пределом, нашей взлетной планкой.

Она подняла большой палец. Я проверил еще раз закрылки и рули, вдавил топливный рычаг в приборную доску, быстро взглянул на давление масла, Зверушка взревела, встряхнулась я заорал, Бог велик! Отпустил тормоза.

Я не знаю зачем я заорал это. Могли быть последними словами сказанными мной в этой жизни. Я не думал ни о каком Джихаде я думал Хиг, те парни на заводе Сессны в белых халатах никогда так не тестировали. Они возможно никогда не могли представить себе мир через восемьдесят лет особенно что их самолет будет Ноевым Ковчегом для овец. Она покатилась, сбросила инерцию, почти что заартачилась в самом начале, слишком медленно, и понеслись мысли Не сможем!

А затем она взялась за себя, собралась на взлетке, вкатилась в нее, деревья на самом конце приблизились, выросли темнотой, больше, может за полдороги до них я почувствовал как она взлетает, момент поднятия и я прижал ее нос книзу, давление, она захотела взлететь, вскарабкаться, да только я держал ее нос книзу, держал так ее в трех футах ближе к земле где она могла бы набрать скорость. Мы пыхтели так почти над землей и затем я услышал крик Симы, первые деревья вырастали перед нашими лицами, и я потянул на себя штурвал, не потянул а высвободил к моей груди и Зверушка рванула, нос поднялся, самолет сел на зад, казалось прямиком в небо, одна единственная молитва Не заглохни *****, завыл датчик сваливания, указатель скорости, стрелка высотомера парит на шестидесяти, все еще воет, овцы заверещали, странные мысли появляются когда все вверх тормашками: овцы блеяли в тональность. В той же тональности что датчик сваливания. Как будто их мамаши.

Только не Сима. Она просто вскрикнула. Однажды. Я задвинул штурвал опять вперед, выровнял нос, все молился о скорости о скорости, и вскоре Зверушка схватилась, ускорилась словно ласточка после того как поймала в небесах бабочку и мы полетели на шестидесяти пяти, я посмотрел вниз на деревья, мысль, Проскочили над ними в двух футах.

Совсем не по инструкции. Нет в книге даже по короткой дороге с мягкой почвой. Вот так скорее всего выглядел наш взлет с луга:

***

Ну я просто обязан радоваться тому что живой. Я выдавил из себя крик. Можжевеловые деревья проскакивали под нами. Зверушка перекатилась вверх еще на пятьдесят футов над деревьями, казалось словно по ее собственному желанию, будто ковер-самолет. Направивший себя к какому-то дальнему месту. Дорогой в один конец к мечте. Она сияла как радостно сиял бы ребенок после того как успешно выжил путешествие по какому-нибудь аттракциону в парке развлечений Шесть Флагов. Она протянула свою руку и ущипнула мою.

Мы живы видишь? Молодец.

Не спим не спим.

Иногда ты говоришь странные вещи.

Даже ягнята повеселели под общим настроением. Они больше уже не блеяли, они подняли свои мордочки и следили за нашим разговором, болтающиеся уши и невинные свидетели. Им казалось, все происходящее было неким другим шагом в обычном жизненном цикле овец.

Мы пересекли большую реку и Папаша уже сидел на своих вещах как сидел бы простой голосующий на лишенном тени отрезке пустынной дороги. Что-то в его виде одновременно решительное и не признающее никаких авторитетов, с длинной тенью по земле, с ружьем между колен словно жезл у служка-аколита. Таким он и был: нацеленным на миссию, посвятившим себя достижению новой жизни. Если мы только сможем туда добраться. Бандана болтается на дорожном указателе, еле указывая на спокойный бриз летнего утра. Я повернул влево и приземлился и встал прямо перед ним сидящим.

Он залез позади своей дочери. Ноев Ковчег, сказал он увидев ягнят. Только и всего. Сима захлопнула дверь, закрыла на защелку и мы взлетели в западном направлении к Гранд Джанкшен.

***

Что-то было не так. Я не скажу что неправильно потому что как воспринималось это не было очень явным. В десяти милях к востоку я почувствовал первые признаки. Мы оставили после себя обрывы Гранд Месы, огромный ровный останец должно быть когда-то был частью полуострова у какого-то неглубокого, кишащего плезиозаврами моря. Шестьдесят миль буйного роста растений. Ограничены фиолетовыми обрывами и покрыты осиновыми лесами. Летом они зарастали по пояс папоротниками и покрывались темными озерцами и бобровыми заводями. Мы с Мелиссой провели отдыхая тут одни из самых лучших дней, зарываясь с палаткой на неделю у края озера без никаких дорог вокруг и горная форель чуть ли не сама выпрыгивала к нам на сковородку.

Мы пролетели над всем этим, низко чтобы сберечь топливо, теплый воздух вливался к нам через пустое обрамление окна выбитое дробовиком Папаши, и потом появился Гранд Джанкшен, сливаясь двумя реками и продираясь между пустынными холмами. Широко раскинувшийся еще со времен первопроходцев город вытянувшийся до самых гор Книжных Утесов на севере.

Там были скоростные дороги, улицы, замершие строительства, тупики веток кварталов, плоские крыши коробок магазинов, просторные парковки. Там была промышленная зона вдоль реки Колорадо, железнодорожные пути, фаланги складов. Город был пронизан тополями. Большинство старых деревьев стоявших вдоль улиц и зависящих от поливки были без листьев и мертвы но у многих корни тянулись настолько глубоко что они пробивались повсюду точками и тире буйной зелени словно некое сообщение кодом Морзе.

Рассады тополей все еще отбрасывали тени в приречных парках, несколько из самых старых и самых высоких отчаянно сопротивлялись засухе наполовину высохнув, все еще распускаясь листьями с одной стороны. И огонь. Не оставалось ни одного угла в городе где он не побывал. Как будто из-за огня а не из-за болезни смерть прошлась по всему городу. Автомобили, так казалось, все сгорели. Где они стояли по краям улиц в длинных рядах, на парковках моллов, на скоростных хайвэях, они были в таком ужасном хаосе, в