Король Туле. Биография Кнуда Расмуссена - Курт Л. Фредериксен

что такое слова по сравнению с живой жизнью!

Кнуд Расмуссен. Через Арктическую Америку

Похоже, большое уравнение жизни Кнуда Расмуссена начинало сходиться. В книге «От Гренландии до Тихого океана» он писал: «Теперь, кажется, все события моей жизни складываются естественным образом. Моя благодарность собачьей упряжке перетекает в благодарность за мое гренландское детство. Упряжка была моей первой настоящей игрушкой, с помощью которой я выполнил самую главную задачу моей жизни. Я родился со знанием эскимосского языка, который другим полярным исследователям было необходимо осваивать; я жил вместе с полярными охотниками, поэтому путешествия, даже в самых трудных условиях, стали естественной формы моей работы».

Но это была иллюзия. Некоторые из неизвестных в уравнении изменились, и он довольно быстро это осознал.

«Ах, ну что такое слова по сравнению с живой жизнью!» – писал Кнуд Расмуссен в книге о Пятой экспедиции Туле. Если раньше его жизнью была экспедиция, то сейчас понадобились слова.

Много лет спустя фотограф Лео Хансен вспоминал, как Кнуд говорил:

Эта экспедиция воплотила все, о чем я мечтал с юных лет: она стала научным исследованием всех эскимосских племен от Гренландии до Азии. За четыре года я получил бесценный опыт. Я думаю, что в будущем мне еще предстоит выполнить множество задач, но они будут менее сложными, чем те, которые стояли передо мной в Пятой экспедиции Туле. Мудрецы говорят, что инициативный человек должен стремиться к еще более высоким целям, но я отрезан от всего этого. Моей территорией всегда останется территория к северу от Полярного круга. Я не могу расширять географию своих экспедиций, как путешественники, подобные Амундсену, поскольку мое сердце принадлежит эскимосам.

Ситуация коренным образом изменилась, и Кнуд это понимал.

Наступило время расплачиваться с долгами. Кнуда буквально раздирали на части, требования кредиторов увеличивались. И дело было не только в деньгах, хотя экспедиция оказалась дорогостоящим мероприятием. Он должен был читать лекции, писать – к свободным очеркам добавилась популярная книга о путешествии и научные статьи. Слова, слова, слова. Приходилось ездить, организовывать и улаживать дела.

Много лет и энергии он потратил на осуществление Пятой экспедиции Туле, став ее лидером. А теперь им руководила сама экспедиция. Он принес себя в жертву, став управляющим. Поездки в Гренландию, предпринятые им в последующие годы, не были, как раньше, смесью побега и путешествия ради собственного удовольствия. Они стали служебными, так что ему пришлось искать другие выходы, которые были всего лишь печальной заменой. Поначалу его восхваляли, возвеличивали и прославляли. Но слава не могла затмить факта наступления повседневности. 11 января 1925 года он пишет письмо Нюбо из Хундестеда, где снова обосновался, чтобы обрести душевный покой. 3 страницы. 9 пунктов. Тщательно структурированное, деловое. Необходимо было разобраться с делами.

В больнице он навестил Петера Фройхена, который был госпитализирован из-за болезни ноги. Врачи были недовольны его состоянием. Гангрена, полученная Фройхеном во время экспедиции, не была как следует пролечена и вызвала гниение тканей. Раны не заживали, и стоило Фройхену попытаться встать на ногу, как раны снова открывались. Он был вынужден задержаться в больнице дольше, чем предполагалось, и выходить ему разрешалось только в особых случаях. Он выглядел очень нервным, и Кнуд попросил Нюбо на него не давить.

Оставались некоторые непроясненные вопросы относительно денег и хлеба насущного, которые могли привести к спорам. Кто из участников экспедиции должен был читать лекции, какие и когда, кто будет определять их содержание и собирать гонорары? И поскольку никто не требовал возвращения Фройхена в Туле, непонятно было, что делать с его трудоустройством. Есть ли у него какие-то права на факторию? Имеет ли он претензии к экспедиции? Кто должен был ему платить и сколько за обработку материалов экспедиции? По мере того как все эти вопросы потихоньку прояснялись, возникали новые проблемы.

Происходило отдаление Кнуда Расмуссена и Петера Фройхена, и хотя оно было плавным, не обходилось и без острых моментов. В силу разных причин их пути разошлись. Кнуд больше не нуждался в Фройхене, и это было взаимно. Постепенно становилось ясно и то, что между ними с самого начала существовала такая большая разница, что в долгосрочной перспективе невозможно было сохранить тесное сотрудничество, которое у них было в первые годы после открытия торговой фактории. В те времена они служили примером друг для друга, но неправильно думать, что они, будучи друзьями, могли бы когда-либо стать равноправными партнерами. Они никогда ими и не были.

Один из девяти пунктов касается новой книги Кнуда:

Я закончил вышеупомянутые хроники и сейчас занимаюсь подбором иллюстративного материала, который будет их сопровождать. У нас были продолжительные переговоры с издательством Gyldendal, которое считает необходимым опубликовать мою книгу как можно скорее. Издательству потребуется месяц на печать, организацию и распространение рекламы, которая будет отправлена подписчикам. Исходя из коммерческих соображений, мы договорились, что объем книги не должен превышать изначально запланированные 50 печатных страниц. Поэтому мне придется проделать большую работу по сокращению материала, так как у меня накопилось его не на 50, а на целых 500 страниц. Этим нужно заняться прямо сейчас, и поэтому я счел необходимым на время отложить поездку в Канаду; если бы я отправился туда сразу после выступления в Географическом обществе, это серьезно повлияло бы на мои обязательства перед экспедицией и перед самим собой.

Первые лекции по приглашению Географического общества начались только осенью. Планировалось большое событие с участием королевской семьи, иностранных гостей, представителей университета и иностранных компаний. Кнуд немного нервничал, но не из-за необходимости выступать перед аудиторией. Предмет его беспокойства заключался в том, подойдет ли освещение концертного зала для показа фильма, поскольку он собирался демонстрировать кадры, отснятые Лео Хансеном.

Почести и слава

Одной из первых организаций, устроившей торжества в его честь, было Студенческое общество, которое 25 января организовало факельное шествие перед Дворцом спорта. Произнося благодарственную речь, Кнуд был немного расстроен тем, что это произошло сразу после его возвращения, поскольку великое видится на расстоянии.

Во время такого приема, с одной стороны, я испытываю большую радость оттого, что Студенческое общество, которое уже отправило мне приветствие по беспроводной связи через Атлантику, решило не откладывать мероприятие. Это свидетельствует об интересе к нашей деятельности, который мы с товарищами не можем не оценить. И теперь, когда я по вашей просьбе оказался сегодня вечером на этой трибуне, позвольте мне выразить свое пожелание – наше пожелание – чтобы вы, дорогие