Иностранная литература, 2023 № 06 - Журнал «Иностранная литература»

Тогда сразу же приехали другие гости, Джо Бромфель со своей женой Микелой, а с ними появилось и еще что-то, из-за чего от прежней безмятежности не осталось и следа. Старый дом Фреймов с его изящными колоннами, высокими вытянутыми окнами и многочисленными темными уголками остался в точности таким, как был; неподвижный южный воздух, окутанные голубым туманом холмы, тихий сосновый лесок и дорожки с бордюрами в цветнике — ничто не изменилось, но все в целом стало иным.

Голос за зелеными бархатными шторами позвал нетерпеливо:

— Микела! Микела!

Это был Рэнди Фрейм. Сюзан замерла. Она понимала, что за шторами до полу ее туфельки с серебристыми носками не видны. Рэнди, вероятно, стоял у входа в комнату, библиотеку, в оконной нише которой сидела Сюзан, и она видела мысленным взором его рыжие волосы, гибкое молодое тело и нетерпеливое худощавое лицо.

“Не терпится найти Микелу. Идиот, ох, идиот! Неужели не понимает, в какое положение он ставит Кристабель?!”

Послышались быстрые шаги по паркетному полу прихожей и стихли. Сюзан сделала резкое нетерпеливое движение. Мужчины, носившие фамилию Фрейм, были рыжеволосы, галантны, вспыльчивы, беспечны, но Сюзан считала, что еще и невероятно тупы и эгоистичны. Рэнди, без сомнения, обладал всеми этими качествами. В памяти Сюзан всплыли фразы из разговора за ужином. Говорили об охоте на лис — казалось бы, тема для холмов Каролины вполне безобидная. Потом — неужели из-за Микелы? — разговор перешел на конюха, застреленного одним из Фреймов. Случилось это давно, почти забылось и не имело никакого отношения к нынешнему поколению этой семьи.

— Но, — торопливо проговорила Кристабель, — это был несчастный случай. Ужасно. — Она побелела, а Рэнди рассмеялся и сказал, что Фреймы сначала стреляют и лишь потом задают вопросы, и что в верхнем ящике буфета всегда лежит револьвер.

— Вот она где! — раздался голос рядом, и кто-то вдруг раздвинул шторы, за которыми оказался немного раскрасневшийся Рэнди. Увидев платье из тонких кружев и светлые гладкие волосы Сюзан, он переменился в лице.

— О, — сказал он, — я думал, это Микела.

Из коридора потянулись остальные, теперь примерно час предстояло вести себя любезно. Внезапно и необъяснимо атмосфера в доме сделалась напряженной, тяжелой и неприятной.

Рэнди отвернулся и без дальнейших слов ушел, а Трайон Уэллс, проходя по комнате с Кристабель, смотрел на Сюзан и любезно улыбался.

— Сюзан Дейр, — сказал он. — Любуется пейзажем при свете луны, спокойно планируя убийство. — Он покачал головой и повернулся к Кристабель. — Я вам просто не верю, Кристабель. Если эта юная дама что-то и пишет, в чем я сомневаюсь, то нежные стишки о розах и лунном свете.

Кристабель едва заметно улыбнулась и опустилась в кресло. Марс, сияя черным лицом, вносил поднос с кофе. В дверях Джо Бромфель, темнокожий, грузный и в смокинге почему-то казавшийся темпераментным, помедлил, оглядывая прихожую, и вошел в библиотеку.

— Если Сюзан и пишет стихи, — беспечно проговорила Кристабель, — так это ее тайна. Но вы сильно ошибаетесь, Трайон. Она пишет… — серебристый голосок Кристабель умолк. Ее тонкие кисти в нерешительности остановились над подносом с кофейным сервизом, большой аметист на белом пальце, казалось, заполнился дрожащими пурпурными искрами. Наконец она взяла хрупкую старинную чашку и стала наливать в нее из высокого серебряного кофейника. — Она пишет об убийствах, — безо всякого выражения сказала Кристабель, — милых и отвратительных, к раскрытию которых приходит посредством умозаключений. Не помню, вам с сахаром или без, Трайон?

— Одну ложку. Но разве это не для мисс Сюзан?

Трайон Уэллс, приехавший на ужин последним, подтянутый, румяный человек в сером с твердым взглядом и приятными манерами по-прежнему улыбался. Больше всего на свете его, по-видимому, заботила цветовая гамма костюма, ибо он явился в сером твиде в сочетании с идеально подходящими оттенками зеленого — зеленым галстуком, зеленой рубашкой и зелеными полосочками на серых носках. Трайон предварил свое появление телефонным звонком из города, во время которого сообщил, что хочет поговорить с Кристабель о деле и не успеет переодеться к ужину.

— Кофе налить, Джо? — спросила Кристабель, которая очень ловко обращалась с тончайшим фарфором. Очень ловко и изящно, и Сюзан не могла понять, откуда ей известно, что руки у Кристабель дрожат.

Джо Бромфель снова повернул свое мясистое мрачное лицо к прихожей, никого там не увидел и принял кофе из изящных рук Кристабель. Она старалась не смотреть ему прямо в глаза, что нередко бывало прежде и не укрывалось от внимания Сюзан.

— Раскрытие убийств с помощью умозаключений, — задумчиво говорил в это время Трайон Уэллс. — А что, можно раскрыть убийство, руководствуясь умозаключениями?

Вопрос повис в воздухе. Кристабель не отвечала, Джо Бромфель, по-видимому, не слышал.

— Должно быть, — сказала Сюзан. — В конце концов, убивают не только… не только ради убийства.

— Не только для развлечения, вы хотите сказать? — спросил Трайон Уэллс и попробовал кофе. — Да, пожалуй, вы правы. Ну, как бы то ни было, — продолжал он, — приятно думать, что ваш интерес к убийствам не практического свойства.

“Наверно, решил, будто ведет светскую беседу, — подумала Сюзан. — Видимо, не понимает, что всякий раз сказанное им слово "убийство" падает, как тяжелый камень в тишине комнаты”. Она уж собиралась перевести разговор на другую тему, как из прихожей вошли Микела и Рэнди. Он смеялся, она улыбалась.

Заслышав смех Рэнди, Джо Бромфель грузно повернулся ему навстречу. Если не считать смеха Рэнди в длинной комнате, вдоль стен которой тянулись ряды книг, было совершенно тихо. Сюзан тоже смотрела на вошедших. Рэнди держал руку Микелы и покачивал ею, как бы подчеркивая этим дружеский характер их отношений.

“Вероятно, — подумала Сюзан, — целовал ее и крепко прижимал к себе в темноте сада”.

Веки Микелы над неожиданно невыразительными темными глазами были белы. Ее прямые черные волосы, разделенные посередине пробором, туго стягивались в узел на довольно толстой белой шее. Губы она накрасила темно-красной помадой. Сюзан знала, что Микела родом из Новой Англии, что это имя дала ей при крещении ее мать, романтическая натура, и что дочка с тех пор стремилась жить красиво, чтобы ему соответствовать. “Или искупить его”, — мелькнуло в голове у Сюзан, и ей захотелось взять юного Рэнди за большие оттопыренные уши и как следует встряхнуть.

Микела направилась к креслу и повернулась к Сюзан обнаженной спиной с г-образной красной линией, оставленной на кремовой коже манжетой мужской сорочки. Ошибиться было невозможно. Джо Бромфель также заметил эту красную линию, не мог не заметить. Сюзан уставилась в свою кофейную чашку и горячо пожелала, чтобы Джо Бромфель не обратил внимания на