Кино после Сталина - Павел Константинович Финн

фильм «Лаутары», собравший много наград, снимает на студии «Молдова-фильм» Эмиль Лотяну. Уже работая на «Мосфильме», он прославится фильмом «Табор уходит в небо».

В Белоруссии Валерий Рубинчик снимает «Могилу льва», по существу, это тоже дебют. В Туркмении кинооператор Нарлиев, снявший с Булатом Мансуровым фильм «Состязание», получает международную известность как режиссер картины «Невестка».

На киностудии им. Горького дебютирует в режиссуре бывший директор картин, фронтовик Владимир Роговой. Фильм «Офицеры», определенный в аннотации как «военный, мелодрама», не только вспоминают, но и смотрят до сих пор. Кстати, в прокате он тоже собрал очень немало – 53,4 миллиона зрителей.

Режиссер Илья Авербах, оператор Дмитрий Месхиев, актеры Станислав Любшин и Маргарита Терехова на съемочной площадке фильма «Монолог»

1972

[ГЦМК]

Нетрудно предвидеть справедливый комментарий к приведенной выше фильмографии 1971 года. «Но как же так! – воскликнет придирчивый критик. – Среди всех перечисленных названий фильмов молодых и начинающих нет ни одного “на современную тему”!»

Можно предположить, что это было совсем не случайно. Скорее, дело было в том, что молодые авторы тоже испытывали «моральное беспокойство», как и некоторые герои картин. Какие экономические, общественные, культурные преобразования в «эпоху застоя»? Не лучше ли снимать «драмы из старинной жизни»?

Но долго «отсиживаться» в этой жизни удавалось не всем. Да и желания уже не было. В следующем году Авербах снимает вполне современный «Монолог» по сценарию Евгения Габриловича. Соловьев чуть задержится в «старинной жизни» вместе с пушкинским станционным смотрителем, однако вскоре в поисках новых юных характеров перенесется в странный пионерский лагерь…

И по-прежнему будет усиливаться противоречие между «нормативной» идеологией и требованиями экономики, между идеологией застоя и подспудным протестом «чающих движения воды» художников.

«В целом же, в условиях плановой экономики, система управления советским кинематографом работала настолько эффективно, насколько это было возможно при лавировании между требованиями идеологии и экономики. Утверждаемый Госкино тематический план студий (…откуда исключались картины, в необходимости которых Госкино сомневалось) переходил через Госплан и Минфин, где устанавливался лимит на производство фильмов»[191].

Нет ничего общего в содержании картин «Монолог» и «Сто дней после детства». И вместе с тем есть. В советское кино стал возвращаться человек. Не обязательно «большой», нет, поменьше, даже и вовсе «маленький», но тот, что ценен для искусства не меньше большого.

Впрочем, Герой ведь тоже может быть «человеком»…

Понемногу стала меняться и реакция зрителя. Еще не очень массовая, но все-же и «Монолог», и «Сто дней после детства» посмотрело вдвое больше народа, чем фильм «Ты и я». Как говорится, лиха беда начало!

«Приоритетом» – тоже понемногу – становилась не только идеология, а простые человеческие чувства. Чувства не только, так сказать, традиционные для всех времен, но, как ни странно это звучит, современные, характерные именно для данной эпохи. Внешне не очень еще заметно, но вполне уверенно формировавшие общественное настроение и предчувствие наступающих перемен.

Еще, конечно, не наступило время, когда кино станет более внимательным, более откровенным, а иногда даже и беспощадным в изображении этих самых чувств, как, например, в фильме Быкова «Чучело», или в фильме Авербаха «Чужие письма». Но все же, может, и не очень явно, но дело к этому все-таки шло.

Записка Отдела культуры ЦК КПСС о пленуме правления Союза кинематографистов СССР

19 января 1982

[РГАНИ. Ф. 5. Оп. 84. Д. 157. Л. 87–89]

«Перестройка» – общее название, используемое для обозначения кардинальных перемен в экономической и политической структуре СССР, инициированных генеральным секретарем ЦК КПСС Михаилом Горбачевым. Началом перестройки обычно считают апрель 1985 года, однако фактически кардинальные социально-экономические и политические изменения в стране начались с 1987 года, когда на январском пленуме ЦК КПСС перестройка была объявлена новым государственным курсом.

Можно считать, что если не сама «перестройка», то хотя бы ее предчувствие и окончательное прощание с «послесталинским» кино началось раньше. Чтобы убедиться в этом, давайте посмотрим всесоюзную «афишу» за два с лишним года до апрельского пленума.

Итак, 1983-й.

«Военно-полевой роман».

Удивительная картина, снятая фронтовиком Петром Тодоровским по собственному сценарию. По собственным воспоминаниям о войне и послевоенной жизни. Переданными на экране совершенно по-новому, новым киноязыком. «Серебряный медведь» за лучшую женскую роль у Инны Чуриковой. Картина была номинирована на «Оскар» как «лучший фильм на иностранном языке». Не получила просто чудом: политика в который раз победила искусство.

«И жизнь, и слезы, и любовь». Режиссер и сценарист Николай Губенко.

Скучным и однообразным было существование обитателей Дома ветеранов. Все изменилось с приездом нового главного врача. Она старается возвратить им утраченный интерес к жизни, веру в то, что можно еще любить и быть любимым… Вот подтверждение того, что говорилось о возвращении человека в кино. Так называемого «маленького человека». Картина хорошая, «человечная», доступная. Однако посмотреть ее пришло только 5,6 миллиона зрителей. Ничего страшного! Значит, зрителя нужно заново приучать к такому кино, к таким «героям».

Николай Бурляев в роли Саши и Наталья Андрейченко в роли Любы в фильме «Военно-полевой роман»

1983

[РИА Новости]

Кадр из фильма «И жизнь, и слезы, и любовь»

1983

[РИА Новости]

Александр Панкратов-Черный (слева) и Петр Меркурьев (справа) в фильме Карена Шахназарова «Мы из джаза»

1983

[РИА Новости]

«Мы из джаза».

Музыкальная комедия, которой началось многолетнее содружество режиссера Карена Шахназарова и сценариста Александра Бородянского. Первая работа, громко заявившая о появлении нового своеобразного режиссера. Молодой джаз-бенд преображает серую советскую действительность 1920-х. Говоря сегодняшним языком – «зрительский хит». Раскованность, импровизация, замечательные роли, замечательные актеры… Зритель соскучился по таким комедиям, воскрешающим популярные музыкальные фильмы 30-х годов.

«Небывальщина». Режиссер и сценарист Сергей Овчаров.

Тот же жанр – музыкальная комедия. Но совершенно другая. Да и режиссер «совершенно другой» в советском кино. Даже, можно сказать – уникальный. Выпускник мастерской Глеба Панфилова на ВКСР, он снял на «Ленфильме» две короткометражки – «Нескладуха» и «Барабаниада», сразу доказав эту свою уникальность. Никому до него не удавалось язык русского фольклора, интонацию и стиль сказа, которым пользовались в литературе Лесков и Зощенко, так свободно воплотить в абсолютно своем киноязыке.

Сцена из фильма «Небывальщина». Алексей Булдаков в роли солдата (справа)

Фотограф И.И. Гневашев

1983

[РИА Новости]

«Небывальщина» – и впрямь небывальщина. Тут и дурацкие песенки-нескладухи, сказки русские и легенды, шутки и прибаутки. Русский