Колониализм в Африке. История преступлений Запада - Александр Борисович Широкорад

и северо-востоке, населенные кочевниками-скотоводами, были затронуты социальными изменениями значительно меньше. Вовлечение населения в колониальную экономику сводилась здесь к сбору налога, по форме больше напоминавшего дань. Почти такой же была ситуация и в южных районах, куда в 1904–1912 гг. были выселены масаи.

«Планы поселения в Кении ветеранов войны разрабатывались в Найроби и Лондоне еще до ее окончания. В английских газетах послевоенных лет часто мелькала броская реклама: «В отставку? – Почему бы не в Кении?» Обладающего достаточным доходом ветерана соблазняли всеми прелестями страны: «избытком дешевой рабочей силы», отсутствием подоходного налога, «интересными и дружелюбными туземцами», соседством с «представителями высшего класса Великобритании», верховой ездой, охотой, поло, теннисом, гольфом.

К 1919 г. планы поселения ветеранов были готовы. Больше 1 тыс. ферм размером по 5 тыс. акров и стоимостью по 2 тыс. ф. ст. каждая предназначались для отставных офицеров со средствами. Около 250 мелких ферм решено было предоставить ветеранам в дар. Большие фермы раскупались плохо, и с 1922 г. их стали тоже распределять безвозмездно. К 1923 г. в Кении насчитывалось 1183 фермера, к 1929 г. – 2 тыс. (без членов семей), и эта цифра долго оставалась вершиной численности поселенческой общины. Новые поселенцы придали европейкой общине Кении еще и «военный» колорит. Списки членов различных комиссий теперь часто напоминали послужные списки командного состава воинских частей»[106].

С 1922 по 1929 г. годовой доход колонии возрос в два раза, и в основном за счет роста производства европейского сектора. В 1912–1913 гг. африканцы давали 70 % экспортной продукции, а в 1928 г. – только 20 %, и это была большей частью не сельскохозяйственная продукция, а кожи, шкуры, кость и прочая «экзотика».

В эти годы фермы стали превращаться в роскошные виллы, а поселенческие городки на Нагорье стали островками уюта и комфорта. Клубы, гольф, поло, скачки теперь действительно были к услугам «обитателей счастливой долины», как тогда называли поселенцев. Население Найроби достигло 100 тысяч человек, и город превратился в деловой и торговый центр всей Восточной Африки. Следом шла 50-тысячная Момбаса.

Промышленность развивалась медленно. Но все же шахты по добыче золота и небольшие предприятия первичной обработки сельскохозяйственного сырья и леса вывели Кению на первое в Восточной Африке место по этому показателю.

Однако это благополучие кончилось в 1928 г., когда весь урожай уничтожила саранча. В 1931–1934 гг. в стране свирепствовала засуха. Эти бедствия совпали с мировым кризисом, сильно ударившим по экономике Кении. Рухнули цены на кофе, сизаль, кукурузу. Фермеры забрасывали хозяйство, площадь обрабатываемых земель уменьшалась.

После войны резко возросли потребности европейского сектора в рабочей силе. В 1919 г. первый военный губернатор Кении одобрил циркуляр о рабочей силе, где говорилось, что чиновники должны использовать «все законное влияние», чтобы «поощрять» мужчин, а там, где деревня находится неподалеку от фермы, то и женщин и детей идти на работу. Вождям вменялось в обязанность оказывать «всевозможную законную помощь» в рекрутации молодежи на плантации. Они должны были составлять списки «сотрудничающих с готовностью» и тех, кто «не сотрудничает». Работодателям разрешалось самим набирать рабочих на территории резерватов. «Если этого окажется недостаточно, правительство использует и другие специальные меры», – говорилось в заключении циркуляра.

Самой распространенной и практикующейся формой принудительного труда были так называемые общественные работы. По закону 1920 г. каждый африканец, не работающий по найму, был обязан 60 дней в году отрабатывать за плату и еще 24 дня – бесплатно на «общественных работах» – строительстве дорог и других общественных сооружений. И это прямое принуждение у общественности не вызвало никаких протестов.

Белые поселенцы обращались с неграми почти как с рабами. Тем не менее находились фермеры, которые обучали туземцев грамоте и ремеслам, даже иногда лечили их.

Один из поселенцев хвалил кенийцев: «Они жизнерадостны, у них сильно развито чувство естественного стыда, им чужда мстительность, им нравится, когда ими хорошо управляют».

«Но «добрые» фермеры были редки, и к тому же патернализм отнюдь не исключал грубости и жестокости по отношению к африканцам. Плеть был постоянно в ходу. «Я всегда отношусь к своим туземцам, как к детям, – говорил поселенец из высших военных чинов. – Стараюсь быть с ними добрым, давать им советы, наставлять их. Но когда доброта бессильна, приходится делать то же, что и делают в публичных школах в Англии и во всей империи – прибегать к розгам».

Поселенцы избивали не только мужчин, но и женщин и детей. Известно много случаев, когда истязаемые умирали. Колониальный суд всегда оправдывал убийцу. Так фермер Герберт Коул застрелил своего работника. Судья буквально уговаривал его сказать, что он сделал это, чтобы пресечь воровство. Однако Коул упорно повторял: «Стрелял, чтобы убить!» Его оштрафовали и ненадолго выслали из страны. Это был вполне обычный приговор. Лишь днажды поселенец был-таки осужден на три города тюрьмы за убийство африканца»[107].

В 1938 г. на родину вернулся первый кениец, получивший высшее образование за пределами Восточной Африки. Это был сын верховного вождя Коинанге, Питер Мбийю Коинанге, получивший степень магистра искусств Колумбийского университета. Ему предложили пост в колониальной администрации, но с окладом гораздо ниже того, который получали европейцы его квалификации.

Вторая мировая война в Кении началась летом 1940 г. Первым эпизодом Восточноафриканской кампании стала итальянская бомбардировка южно-родезийской авиабазы в Ваджире 13 июня.

В июне 1940 г. в Итальянской Восточной Африке итальянцы имели 195 истребителей, бомбардировщиков и разведчиков и 25 транспортных самолетов. В течение трех первых месяцев войны итальянцы потеряли 84 самолета.

Забегая вперед, скажу, что к 31 января 1941 г. в итальянских ВВС в Южной Африке состояло 67 действующих самолетов. А 24 октября 1941 г. был сбит последний итальянский самолет – истребитель «Фиат» GR.42.

К началу войны в Кении не было британских военных самолетов. Однако вскоре из Родезии в Найроби перелетели две истребительных и одна бомбардировочная эскадрильи. Позже к ним присоединилась эскадрилья из 13 бомбардировщиков Ю-86. Англичане переделали в бомбардировщики германские пассажирские самолеты Ю-86.

Итальянские войска продвинулись из Эфиопии в Мояле и после тяжелых боев взяли «Форт Харрингтон». К концу июля 1940 г. итальянцы продвинулись почти на 100 км в глубь Кении и заняли Буну и Дабель, остановив свое продвижение из-за плохого снабжения. Эти районы оставались под контролем Италии до британского контрнаступления в феврале 1941 г.

В Кении итальянцы оккупировали Сукелу, Теркали, Тагабу, Кокаия Дула и Данису, отрезав территорию Кении, которая вдавалась в Сомали в направлении Доло, и, таким образом, линия границы была сокращена на 300 км. Контратака англичан 15 июля в районе озера Родольфо была отбита с помощью местного населения (племени даасанач) с большими потерями для британцев.

6 сентября 1940 г. недалеко от Либои колонна 2-й восточноафриканской бригады под британским командованием была атакована и частично уничтожена силами итальянской колониальной пехоты. Это была первая операция с участием сухопутных войск Южной Африки во Второй мировой войне. Позже британские войска нанесли ответный удар по сомалийско-кенийской деревне Эль-Вак, но безуспешно.

Город Буна был оккупирован в июле 1940 г., и постоянный итальянский гарнизон, состоящий в основном из сомалийцев этого района, оставался там до конца января 1941 г. Это было самое глубокое проникновение итальянцев в Кению.

Малинди был одним из двух немногих крупных городов Кении, подвергшихся бомбардировке итальянскими самолетами. Это произошло 24 октября 1940 г., когда был поврежден порт Малинди, и после этого события союзные войска дислоцировались в городе до конца войны.

После частичного успеха 1-й южноафриканской пехотной бригады против итальянцев при очередном нападении на пограничный пост Эль-Вак 16 декабря 1940 г. генерал-лейтенант Алан Каннингем приказал атаковать итальянцев в восточной Кении.

В последние дни января 1941 г. две южноафриканские бригады 1-й Южноафриканской пехотной дивизии начали наступление на контролируемую итальянцами территорию в Кении со стороны Марсабита.

Прежде чем продвинуться в южную Абиссинию, британский генерал Джордж Бринк был вынужден защитить свой западный фланг и лишить итальянцев источников воды. По этой причине 16 января 1-я конно-стрелковая дивизия Наталя (из 2-й бригады), рота бронетехники № 2, 12-я полевая батарея СА и две иррегулярные роты атаковали колодцы в Эль-Ибо и Эль-Сарду в Северном пограничном округе Кении.

После четырех дней ожесточенных боев и атак генерала Бринка при поддержке ВВС Южной Африки итальянцы были вынуждены отойти от Эль-Йибо в ночь на 17 января. А днем 18 января 2-й батальон полевых сил, который был переведен из резерва бригады, вошел в заброшенный Эль-Сарду. Теперь единственные источники воды в этом районе оказались в руках южноафриканцев, и можно было начать наступление в Абиссинию.

18 февраля силы Содружества вошли в южную Эфиопию и захватили город-крепость Мега. Затем две южноафриканские бригады предприняли фланговое наступление в этом районе. После трехдневного сражения, в ходе которого многие южноафриканцы, экипированные для тропических условий, погибли от переохлаждения