Рожденные в черноте. Африка, африканцы и становление современного мира, 1471 год — Вторая мировая война - Howard W. French

берегу устья реки Конго, сток которой был настолько широким и мощным, что его можно было обнаружить в море с расстояния в тридцать лиг, или сто миль. Там он установил каменные падрао - крестообразные знаки, которые португальские моряки везли с собой из дома с самого начала освоения Африки. Их нужно было развесить вдоль побережья, как драгоценные камни в ожерелье, отмечая места, которые они считали особо значимыми. Из местечка под названием Мпинда, которое, как быстро выяснил Кау, было частью важного королевства, расположенного где-то во внутренних районах страны, он отправил в столицу эмиссаров с подарками, чтобы завязать отношения. Говорят, что в качестве меры предосторожности Као взял в заложники нескольких представителей местной элиты, а затем отплыл в Эльмину. Два года спустя он вернулся из Португалии, опять же, с подарками для лидера Конго, но также и с заложниками. Помимо того, что они служили переводчиками, теперь они могли свидетельствовать о жизни в мире, доселе неизвестном Конго, как раз в то время, когда закрывался занавес Средневековья.

Многое в религиозных традициях Конго до сих пор вызывает споры, но одна из интерпретаций гласит, что альбиносы считались духами воды, способными преодолевать важный духовный барьер между миром повседневного опыта и нематериальным царством тайн, а потому достойными почитания. Чтобы не спешить с выводами о том, что это признак особой африканской отсталости, нечто, уходящее корнями в дологическое мышление, следует предупредить, что португальцы (и другие европейцы) той эпохи были более или менее одинаково склонны к религиозным суевериям. Как отмечает историк Дэвид Нортап, " иберийские христиане полностью принимали существование низших духов, таких как ангелы и дьяволы, духовно сильных заступников, таких как святые, и злую силу колдовства, все из которых имели готовые аналоги в африканских верованиях". Даже спустя целое столетие после начала контактов португальцев с Конго, до начала военной кампании, имперские представители Португалии в Центральной Африке проводили тщательные религиозные обряды , посещая церковь до пяти раз, чтобы духовно вооружиться с помощью католического ритуала.

Для конголезцев в Мпинде странный вид белых людей, носящих крест - символ, широко используемый в искусстве и церемониях их собственной религии, - должен был стать поводом не просто для ужаса, как это, вероятно, было для некоторых, но для притяжения, духовного благоговения и, возможно, даже празднования. Люди Као сказали конголезцам, что белые - подданные короля Португалии, что, как нам сообщают, их хозяева могли перевести как nzambi mpungu, что означает "высшая духовная власть". Однако не стоит полагать, что они приняли это на веру. † В 1492 году португальский летописец по имени Руй де Пина записал первую встречу людей Кау с местным вождем, владыкой Сойо, в 1483 году.

Владыкой этой земли , куда они пришли 29 марта 1491 года, был великий владыка, дядя короля [Конго], и его подданный, которого звали Манисойо, пятидесятилетний человек доброго нрава и мудрости. Он находился в двух лигах от порта, где его уведомили о флоте и попросили послать королю весть о его прибытии. И упомянутый Манисойо, увидев вещи короля Португалии, заметно и со знаками великой радости и почтения [к королю Португалии] прикоснулся обеими руками к земле и положил их на лицо, что является величайшим знаком уважения, который можно выразить своим королям.

Манисойо (Мвене Сойо), или владыка Сойо, провинции Конго, где португальцы высадились на берег, принял посвящение в культ белых, то есть крестился, и, как сообщается, согласился на строительство небольшой церкви. После возвращения Као из Португалии исследователь был сопровожден в столицу , Мбанза Конго, что составило двадцать три дня пути по суше в сопровождении двухсот солдат королевства.

Густонаселенный город Мбанза Конго был расположен на высоком плато с характерным выступающим мысом. Его огромный, обнесенный стеной, похожий на лабиринт квартал, в котором находился жилой комплекс короля, по оценкам, составлял полторы мили в окружности. Некоторые португальские гости были настолько впечатлены увиденным, что сравнили конголезскую столицу с крупным городом своей страны, Эворой. К времени, когда первые португальцы увидели ее, курьеры из Сойо уже давно должны были уведомить короля Конго Нзинга а Нкуву о своем скором прибытии.

В тот день, когда христиане вошли в Суд, они были приняты многочисленным народом и с большим оживлением и вскоре были размещены в новых больших и знатных домах, снабженных всем необходимым для их удовлетворения. . . . [Король послал за капитаном и монахами множество знатных придворных, которые были наряжены в различные фарсы, за ними следовали бесчисленные лучники, а затем ланцеры, а также другие с другими боевыми алебардами, а также бесчисленные женщины, разделенные на большие группы, со многими трубами из слоновой кости и барабанами, которые пели великие похвалы королю Португалии и представляли его величие с большой радостью. И таким образом они прибыли к королю.

Там, среди большой помпы, 3 мая 1491 года, за пятнадцать месяцев до того, как Колумб отплыл из Испании на запад в свое первое путешествие, чтобы найти Ост-Индию, и тем самым, или, по крайней мере, как часто утверждают, положил начало современной эпохе, Нзинга а Нкуву, мани Конго, король самого значительного королевства, с которым португальцы столкнулись в тропической Африке, принял христианство. Он принял царствование под именем Жуана I, заимствованным у одноименного короля, восседавшего на троне в Португалии. с ним крестились шесть вельмож Жуана IОдновременно , причем все они получили имена от лиц из королевской семьи португальского короля. Более того, в течение чуть более чем одного поколения вся элита Конго переняла португальскую систему феодальных титулов, в результате чего в новохристианском королевстве появилось множество герцогов, графов и т. п.

Бешеный темп, который приобрело христианство в эти годы, - одна из самых поразительных историй перехода к современной эпохе, хотя и почти неизвестная за пределами аспирантских курсов по истории Африки. После своего обращения Жуан I отправил молодежь Конго в Европу для обучения грамоте и просвещения в вопросах веры, положив начало принятию королевством португальского языка для официальной переписки, дипломатии и ведения записей, что имело далеко идущие последствия. Самое непосредственное значение имеет тот факт, что создание грамотной элиты позволило Конго стать первым государством к югу от Сахары, чья история была подробно задокументирована и сохранена в собственных словах и с собственной точки зрения. Прошло совсем немного времени, и Жуан I из Конго стал сам обмениваться письмами с Мануэлем I (который сменил Жуана II на посту короля Португалии) как "Брат". Джон Торнтон, историк Конго, считает, что весь архив документов, оставшихся от королевства, насчитывает более десяти тысяч единиц .