Конде Наст. Жизнь, успех и трагедия создателя империи глянца - Жером Каган

Молодая, стройная и красивая

Не имея возможности даже приблизиться к исполнению своих мечтаний, которые ее мать считала «неуместными и скандально дорогостоящими», Мадлен, как и тысячи женщин во Франции и во всем мире, с материнского согласия переключается на варианты, предлагаемые выкройками для шитья. С тех пор как в середине XIX века была модернизована, главным образом американскими промышленниками, изобретенная во Франции швейная машина, с тех пор как стало возможным найти подходящие модели, редко встретишь семью, не владеющую собственной машинкой марки Vigneron или Peugeot во Франции, либо же марки Singer или New Home в Соединенных Штатах. Первая мировая война лишь подстегнула сноровку домохозяек, умеющих с первого взгляда расшифровать выкройку, сшить как платье, так и пальто, ушить юбку в поясе либо укоротить и удлинить подол в зависимости от сезона и моды.

Но нужно обладать явным талантом, чтобы суметь хотя бы подогнать модель под свои размеры. Продают абсолютное большинство выкроек одного размера: 36 (42). Дело в том, что, по мнению женской прессы, распространяющей эти завидные бумажные силуэты, мода создается для молодых, стройных и красивых женщин. Этот тренд, который с развитием средств массовой информации ждет большая популярность, заявил о себе гораздо раньше Безумных двадцатых годов, еще в начале XX века. Мадлен, готовя гранки статьи, которая будет опубликована во французском издании журнала Vogue от 1 февраля 1921 г., запоминает урок:

После «подчеркнутых» корсажей и подбитых корсетов на повестке дня стоит «необходимость быть стройной»! И горе тем, кто ей не подчинится. Для этого, если природа не одарила вас телом юного эфеба, придется его исправить, и совершенно естественно, что становится модным заниматься спортом. Никогда спорт не пользовался такой симпатией, как сейчас, и надо надеяться, что вскоре он проникнет во все классы общества. В этом смысле нам больше не придется завидовать нашим сестрам, живущим по ту сторону Атлантики или по ту сторону Ла-Манша.

Первый мировой конфликт и лишения, которые он породил, слегка замедлили этот поворот. Быть стройной – это здорово! Но берегитесь те, кто захочет выглядеть худой! Их можно довольно быстро перепутать с бедняками. В статье, озаглавленной «Станем стройными, но без эксцессов», вышедшей 15 августа 1920 г., Vogue предупреждает французских читательниц от этой fashion faux pas (модной опрометчивости):

В ресторане в Булонском лесу, в переполненном и не слишком элегантном зале, я замечаю сидящую на несколько рядов впереди меня блондинку, которая машет мне рукой. «Это приветствие относится не ко мне, поскольку я не знаком с этой женщиной». Между тем блондинка, укутанная в великолепные соболя, выходит из своего ряда, пересекает зал, и, когда она приближается ко мне, я замечаю, что это божественная Симона, это чудо великолепия и блеска, которое вот уже несколько лет вызывает наше восхищение.

Возможно ли, чтобы женщина согласилась так подурнеть для того, чтобы не отставать от Моды? Ее лицо с идеальным овалом вытянулось, в результате чего подбородок выглядит выступающим вперед. Под скулами образовались две черные впадины. Мода требует стройности, и некоторые женщины, для которых красота священна, то есть декларирована и абсолютна, не могут устоять перед этой нелепой потребностью принудить себя к худобе.

Мадлен, стоя на цыпочках, разглядывает себя в зеркале на входе в бюро. Соответствует ли ее силуэт идеалу? Она сомневается. Еще не время прекращать пить мексиканский чай доктора Джаваса, составленный из «очищающих кровь и способствующих похудению растений», который она купила в аптеке Globe. Ей так хотелось бы, как графине Мустье, портреты которой печатаются в светских журналах, однажды пройтись в нарядах мадемуазель Шанель, модистки, которая перед войной обосновалась неподалеку отсюда, на улице Камбон. Ее безупречный крой, сглаживающий формы, сегодня является синонимом элегантности и духа времени.

Серьезный молодой человек

После отъезда своего друга Роберта Кольера Конде Наст начал изучать юриспруденцию. Окружающие полагали, что именно адвокатское образование очень подошло бы этому пунктуальному и прилежному юноше. Благодаря стараниям ему без труда удается в период с 22 по 29 мая 1895 г. сдать ряд экзаменов. В том же году, в начале учебного года, все было готово к тому, чтобы снова принять студента Наста в Джорджтауне. Однако в октябре в университетской газете появилось сообщение о том, что ему пришлось отказаться от своих прежних занятий в студенческих организациях (хор, баскетбол…) по причине «поспешного возвращения домой». Чем объяснялась такая перемена в последнюю минуту? Может быть, было решено, что, находясь рядом с родными, юноша смог бы лучше помогать управлению семейными делами?

Тем не менее в октябре 1895 г. Конде Наст остался в штате Миссури, где уже провел лето, и был записан на второй курс факультета юриспруденции в университете Сент-Луиса. Участвовал ли он сам в принятии этого решения или был вынужден подчиниться выбору, который казался ему несправедливым? В любом случае он никогда не противился решению материнского клана, да и противоречить Эстер Бенуа Наст, характер которой был закален годами невзгод, было нелегким делом. Поворот судьбы спас его от этого неверного шага.

Клан Бенуа, который с переменным успехом пытался извлечь доход из того, что осталось от разделенного на пятнадцать частей наследства их богатого предка, вложил кругленькую сумму в местную типографию. Предприятие никогда не было процветающим, но на рубеже 1897 г. появились тревожные признаки краха. Луи, старший сын Наста, уже давно покинул штат Миссури. Во время летних каникул Конде, отличившийся в учебе, естественно, был призван на выручку. Разве он не поправил финансовое положение университетской атлетической ассоциации, когда занимался зубрежкой в Вашингтоне?

Молодой человек начал с того, что обошел всех своих знакомых, чтобы набрать первые заказы, способные в срочном порядке исправить ситуацию и удержать предприятие на плаву. Мало кто отозвался на его просьбы, и главное, что полученные заказы не позволяли планировать будущее на среднесрочную и долгосрочную перспективу. Именно в этот момент он применил стратегию, которая должна была спасти типографию. Сент-Луис, как любой большой город, проводил ежегодную ярмарку, в которой принимали участие мелкие или крупные коммерсанты, различные союзы, не говоря уже о религиозных общинах. Конде Наст составил список всех постоянных или потенциальных участников и направил им заманчивое предложение, приглашая воспользоваться услугами местного предприятия для подготовки печатной продукции к предстоящей ярмарке. Этот план спасения не только избавил типографию от неминуемого банкротства, но обеспечил ее на несколько лет вперед большим количеством клиентов.

Тем же летом 1897 г. Роберт Дж. Кольер, проведя два года в Гарварде и Оксфорде, вернулся в издательскую компанию своего отца и навестил своего старого товарища