Моя полосатая жизнь: Рассказы оголтелой оптимистки - Нина Витальевна Зверева

Сижу в холле гостиницы, жду соратников. Многих я уже знала по какой-то совместной работе, о ком-то слышала. И вы знаете, на что я обратила внимание, сидя в этой гостинице? Входил человек в гостиницу, и я сразу понимала: редактор газеты! Обязательно с дефицитным тогда дипломатом, обязательно в костюме, несмотря на июнь, а июнь был жаркий! В костюме, потный такой, серьезный, и мимо всей очереди сразу туда, на ресепшн.

Радийцы. Они какие-то такие мышки, незаметно проникали через дверь и тихонько-тихонько вставали в очередь, даже если ее не было. Я очень люблю журналистов, которые работают на радио. Они мастера слушать. И у них гонора никакого нет, хотя порой в интервью они дадут сто очков вперед любому телевизионному журналисту.

Ну и мои собратья. Как они входили – хлопая дверями – и сразу вынимали из портфеля какую-то выпивку. Где они ее брали? В это время, время дефицита. Обнимались, целовались, притворялись, что все знают друг друга. Получался шурум-бурум.

Среди них был такой Гена из Калининграда. Немножко легенда, потому что его несколько раз показывали по Центральному телевидению, как, впрочем, и меня. Меня тоже все знали. Гена кинулся ко мне:

– Нинка, я знал, что ты будешь! Я приехал ради тебя!

И еще раз пять разным девушкам и юношам он повторил: «Я приехал только ради тебя! Будет весело». Я всегда хотела учиться и приехала за этим, а Гена был настроен на другую волну.

Начался семинар. Он шел то скучно, то интересно. В первый же день Гена предложил устроить конкурс «Мистер и мисс» (или «миссис», не помню). В общем, надо было выбрать самых красивых. Народу было много, человек, наверное, 100. И он придумал, как все организовать, – раздал всем билетики, надо было только назвать имя. Я никогда не думала о победе в таком конкурсе, но я победила! Естественно, он и я, мы оба победили. Нас вывели на сцену, осыпали какими-то теплыми словами, даже какой-то приз успели купить, все веселились и поздравляли.

Вот так я выглядела примерно в 25–30 лет

И в это время принимающая сторона, то есть Кировский горком комсомола, сообщает, что у них есть для участников семинара подарок – мы поедем на огромный комбинат в Кирово-Чепецк. Туда никого не пускают, а нам покажут производство. Я, честно говоря, не очень люблю ходить по производствам, поэтому с тоской посмотрела на свой веселый костюмчик. Но оказалось, что, кроме производства, будет еще встреча с местной молодежью в клубе. В общем, все должно быть знатно: и музыка, и танцы.

И вот нас всех действительно посадили в какой-то дряхленький пазик, и мы поехали. Это было довольно далеко, километров 150, думаю, потому что два часа пути точно было. Но когда мы приехали на комбинат, оказалось, что мы ехали слишком долго, что нас уже ждали-переждали, устали ждать, поэтому лучше уже сразу в клуб.

А в клубе столы просто ломились. Мы голодные, конечно, да и вообще время такое, ничего не было, а там – аж рыба красная (или белая – в общем, вкусная), колбаски какие-то. А мне-то и в очередях вообще ничего не доставалось. Помню, все время стояла в очереди за курицей – и она заканчивалась передо мной. Это были грустные моменты моей жизни.

Но в автобусе после неожиданной победы в конкурсе я чувствовала себя немножко королевой, смотрела на всех несколько свысока. Доехали. Мне дали слово. Вы знаете, я это люблю. Сказала речь, была в центре внимания.

Особенно в центре внимания местного горкома комсомола в лице парня, который его возглавлял. Он не отводил от меня глаз! И это стало немножко напрягать. Я всегда всем сообщаю, что у меня муж и трое детей и что я навеки, навсегда замужем и никаких интрижек. Но его это тем не менее не останавливало. Он пошел к руководителям нашего семинара из ЦК ВЛКСМ, о чем-то с ними долго разговаривал, затем руководители подошли ко мне и сказали, что Николай очень хочет показать мне город. Теплый июнь, теплый вечер. Я ответила, что нет, не хочу. Мне так было хорошо там, народу много, я уже что-то и выпила, и закусила, и с Геной мы отплясывали как «мистер и миссис». Но мне очень настоятельно сказали, что это только на полчаса, только дойти до реки, мы не видели ни производства, ни города, ему очень обидно. И я от лица всех должна обязательно это проделать.

Красавицей я себя не считала, но поклонников было много всегда

Я очень долго училась говорить «нет». В ту пору, в тот момент я чувствовала внутри себя орущее такое «нет». И не понимала, как мы выйдем вдвоем, как пойдем по чужому городу? Ну полчаса, мне сказали, полчаса, только до речки и назад. И я вышла из этого клуба, где мне было тепло и весело, и мы пошли по темному-темному Кирово-Чепецку куда-то в сторону реки. Мы шли, он рассказывал, как у них организован горком комсомола, сколько важных молодежных дел они делают, еще что-то такое непонятное. От зажатости и неловкости ситуации он говорил совсем не то, что хотел. Я его не слушала. Мы дошли до реки, я посмотрела на нее, кивнула и повернулась в обратную сторону.

И когда я развернулась, то увидела, как наш веселый пазик отъезжает от клуба. Это точно был наш автобус, и оттуда издалека доносились какие-то крики и песни. Я думала, что там же есть Гена, руководители наши, другие люди, они же должны спохватиться – где же Нина-то? Но пазик на всех парах завернул за угол здания и уехал в Киров.

Рядом со мной стоял Николай, комсомольский вожак из Кирово-Чепецка. Я не могу сказать, что он очень сильно обрадовался. Мне вдруг показалось: а может, они сговорились? Но нет, он не обрадовался, оставшись со мной вдвоем. Видимо, вид у меня был такой, что весь флер его влюбленности полностью спал, потому что я была в отчаянии и гневе. А когда я в гневе, то очень далека от королевы красоты, такой меня лучше не видеть. Слава Богу, я довольно редко бываю в таком состоянии, но тогда я была просто в ярости.

И я человек действия. Что мне делать? Он сказал, что он парень неженатый и можно пойти к нему. Но вы понимаете, как я ответила на это. Я сказала, чтобы он шел один к себе домой, где он, неженатый, живет, а я тут как-нибудь справлюсь.

Тут вывернула какая-то машинка, которая ехала в сторону Кирова. Я бросилась к ней, но Николай рядом, и машина на всех парах унеслась. Я решила:

– Если я одна пойду по этой трассе в Киров (а времени где-то час ночи), то меня кто-нибудь подберет.

Кто меня подберет в час ночи? Как? Трасса пустая. Николай не хотел уходить, прятался где-то в кустах, чтобы водители, которые ехали в город, его не видели, но никто не останавливался. Я орала на него, чтобы он шел домой, чтобы даже не подходил. И шла. Сбила ноги, у меня были туфли на каблуках, я их сняла и шла босиком по трассе в город Киров. Парень в последний раз сделал попытку пойти со мной, развернулся и ушел. И без него стало даже легче.

Я шла. Думала, что всякое бывает. Внутри