Святые и Убийцы - Фэя Моран

Я думаю об этом, когда холодные руки Керана вдруг смыкаются на моей шее, и он с силой прижимает меня к стене.

– Что ты наделала?! – не своим голосом кричит он.

Он звучит как зверь. Как чудовище, в которое они превратили его отца и вполне могут и его самого.

– К-Керан… – хриплю я, пытаясь зацепиться за его ладони, сжимающие мне горло. – Отп-пус-сти…

Вместо того, чтобы освободить меня, он толкает меня к полу, и я падаю прямо на лужу крови, пачкая липкой жидкостью ладони, шарф, часть туники и штанов. Бегло ищу взглядом что угодно, чем можно защититься.

Кинжал.

Но я к нему не прикоснусь. Я не стану вредить Керану, чего бы мне это не стоило.

– Керан! – кричу я, вставая и едва не поскальзываясь на крови. – Очнись! Пожалуйста! Не вынуждай меня причинять тебе боль!

Керан делает шаг вперёд, уставившись на меня чёрными злыми глазами, полными ярости, словно я – воплощение всего ненавистного ему.

– Пожалуйста! – кричу я ещё более настойчивей, прекрасно зная, что это на него не подействует. Было бы всё так просто.

Он игнорирует меня. Сейчас я для него – враг его хозяев. Человек, который рушит их великие планы и препятствует лучшим из людей. Избранным их божеством, за которого они принимают изгнанника. Я не знаю, одобрил бы сам Эдорн-Норт всё, что сейчас делают его потомки.

Керан снова тянется ко мне, и я успеваю разве что увернуться и отползти подальше. Мне стоит просто выбежать из комнаты, помчаться наружу, оказаться на улице, а затем уже придумывать, что делать дальше. Можно вернуться в Гривинсхад и получить от них помощь, чтобы вызволить Дарки. Они готовились к войне, они готовы.

Но Керан хватает меня прежде, чем я касаюсь рукой двери. Я оказываюсь прижатой к нему спиной, а он снова держит меня за шею, блокируя мне полноценный доступ к воздуху.

– Мы идём к его Высочеству, – говорит он мне.

– Прошу тебя, очнись, – молю я шёпотом, потому что кричать больше нет сил.

Но всё напрасно.

Керан ведёт меня вперёд, выходит из комнаты. Убрав руки с моей шеи, он крепко хватает меня за запястья, больно прижав их друг к другу за моей спиной, чтобы я не могла пошевелить руками.

Какое же обезоруживающее воздействие на меня оказывает Керан. Едва я вижу его, как меня парализует, словно он окружён невидимым щитом, который не позволяет мне его касаться. Я никогда не смогу причинить ему вреда, зная, что всё это он делает не по своей воле…

Но я бы не смогла, даже если бы он делал всё это осознанно.

Вот, какое сильное оружие у Святых есть, по крайней мере, против меня.

Мы возвращаемся к тронному залу, и я с долей облегчения вижу, что Дарки всё ещё цел. Не знаю, поведал ли он уже о том, что хотел, но взгляд разноцветных глаз кажется расслабленным, когда и он видит меня.

Король разражается хохотом.

– Неужели снова пыталась ускользнуть? Сколько раз мы ещё будем играть в эту игру, девочка?

– Она убила Хилларка, ваше Высочество, – говорит Керан странно спокойным голосом.

Дарки выглядит поражённым, и я хмурюсь, поняв, что он так и не понял тех моих намёков глазами.

Триадан хлопает в ладоши.

– Как умно было использовать его плотские желания против него самого же. Ты умело отвлекла его от любой угрозы… Судя по количеству крови, ты его знатно продырявила.

– С радостью проделала бы тоже самое и с вами, если позволите, – выплёвываю я.

Штаны, пропитавшиеся кровью, липнут к моей коже. Я ощущаю кровь и на кончиках волосах, которые слегка показываются из-под моего шарфа.

Король качает головой.

– Убийца вымаливал у меня возможность освободить тебя и оставить в покое за то, что он рассказал. Я уже был готов выполнить его условие. Но из-за этих неприятных обстоятельств, – он обводит меня рукой, намекая на совершённое мной убийство, – боюсь, теперь я откажу… Хотя!

Он кивает Керану, повелев отпустить меня, и тот выполняет приказ. Триадан подходит ближе ко мне, морщит нос от металлического запаха пущенной крови Хилларка, оставшейся на моей одежде.

– Я дам тебе ещё один шанс спастись, девочка, ведь я милосерден. Хочешь выслушать?

Я молчу, не собираясь говорить ни да, ни нет, хотя горю от интереса узнать, что же он предложит.

– Ты сразишься с Кераном. Если тебе удастся смертельно его ранить, то я освобожу тебя и прощу за убийство моего верного Лекаря. Он снабжал нас лекарствами, которые излечивали от любых ран и травм. Мне будет крайне не хватать его. Поэтому отпустить тебя просто так я не могу, войди в моё положение.

У меня леденеет душа от ужаса.

Он знает. Он прекрасно знает, что я не смогу этого сделать.

– Но отказаться ты тоже не можешь, – продолжает Триадан. – Я не спрашиваю, будешь ли ты сражаться. Я приказываю тебе сражаться. Ты ведь сделаешь это ради своего брата, верно?

– Вы считаете это забавным? Считаете Керана моим братом и при этом приказываете мне сразиться с ним же практически на смерть…

– А кто сказал, что под «братом» я подразумевал его?

Растерянно нахмурившись, я ожидаю объяснений. Мистлок? Может быть, он имеет ввиду Мистлока?

– Оказалось, мы всё время были далеки от нашей цели, – говорит Триадан, подходя к Дарки, сидящему на коленях. Он хватает его за лицо и поднимает вверх, чтобы я видела. Белые пряди Дарки падают назад. – Знаешь, что он мне рассказал? Что Дарвиши и в самом деле передали своё знание о местонахождении карты с Книгой ядов своему ребёнку. Мы ошибочно приняли за этого ребёнка тебя, заставили искать карту в подземелье.

Он замолкает на мгновение, мучая меня сильнее. Но затем быстро договаривает:

– Потому что просто не знали, что у них есть ещё и сын. Вот он, прямо перед нами.

Глава 23

Я слышу и вижу тебя

Всё, что я делаю – это пытаюсь взять контроль над собственной головой и всем, что в ней происходит.

Мысли смешиваются в мощную бурю. Каждая из них быстро сменяет другую, затем прибавляется третья, четвёртая, пятая и всё это чуть ли не разрывает черепушку, заставляя меня желать отсечь себе голову, лишь бы больше не думать ни о чём.

«Дарки – твой брат».

Это мысли, которые заполняют голову в самую первую очередь.

Я не разбираю слов, которые произносятся вокруг меня из-за них.