Опасная граница - Томас Дж. Барфилд

течение 40 лет — до тех пор, пока его власть не распространилась на север Китая. Именно в это время династия усовершенствовала систему дуального управления, которая стала краеугольным камнем стабилизации в Китае. С самого начала Абаоцзи понимал, что не сможет управлять китайскими городами в Ляодуне таким же образом, каким он управлял киданьскими племенами. Для того чтобы извлечь пользу из своих завоеваний, ему были необходимы китайские чиновники, обладающие знаниями в области администрирования и сбора налогов. Поэтому китайские чиновники были оставлены на своих местах и продолжали действовать в рамках танской организационной системы. Однако Абаоцзи был человеком достаточно проницательным и видел, что окончательный переход на управление государством по китайскому образцу оттолкнет племенную часть населения, составлявшую костяк его армии. Дуальная организация позволила ему править новым государством единовластно, причем каждая группа управлялась в соответствии с привычными для нее законами и обычаями.

Такая система управления была создана сяньбийцами-муюнами при основании Янь, а затем унаследована Тоба Вэй. Ее повторное появление несколько столетий спустя было не результатом сознательного подражания, а, скорее, естественным решением проблемы, с которой сталкивались большинство основателей маньчжурских государств — организации единого государства, в которое входили бы как представители племен, часто ведших кочевой образ жизни, так и оседлое китайское население. Кочевники из центральной степи с их представлениями об иерархии не были способны эффективно решить эту проблему, поскольку колебались между использованием чисто китайского административного аппарата, который лишал их поддержки племен, и назначением на ответственные должности в Китае племенных вождей, что вело к развалу системы управления и экономическому краху. В Маньчжурии же правители, подобные Абаоцзи, могли опробовать социальные новации на сравнительно небольшой территории, а кроме того, поскольку у северовосточных племен не существовало наследственной аристократии, нуждались в китайских советниках и политической философии для того, чтобы оправдать узурпацию власти. Поначалу это был достаточно простой маневр, когда Абаоцзи попросил разрешения управлять китайским населением, которое он завоевал, как своим «независимым племенем», а затем привлек на службу китайских чиновников. После того как границы Ляо расширились, система стала более сложной, и в период правления Яогу была официально создана дуальная административная структура.

В старину уклад жизни киданей был простым, система служб своеобразной, а система управления простой, безыскусной и не запутанной терминами. Их возвышение было воистину стремительным. В 921 г. был издан эдикт, касающийся упорядочения чинов и званий. Когда Тай-цзун [Яогу] пришел к власти в Китае, он разделил правительственные учреждения на северные и южные. Кидани управлялись согласно их собственной системе, в то время как китайцы руководствовались своей системой. Киданьская система была простой и ясной. В китайской системе сохранялись традиционные термины. Правительственные учреждения государства Ляо были разделены на северные и южные. Северные занимались вопросами дворцов, юрт, племен, родов и зависимых государств, а южные рассматривали вопросы налогов и военных дел в китайских округах и уездах. Руководить в соответствии с обычаями в действительности означает достигать нужного[218].

Вероятно, самым странным аспектом этой дуальной организации (по крайней мере для китайцев) было то, что на всем протяжении истории династии императоры сохраняли привычку ежегодно покидать столицу и переезжать из одной временной ставки в другую. Китайские чиновники, таким образом, оставались руководить повседневной работой южных правительственных учреждений, а император и придворные занимались рыбалкой, охотой на тигров и медведей, посещали подчиненные племена или просто радовались пребыванию на свежем воздухе. Чиновники должны были периодически приезжать в эти временные ставки, чтобы участвовать в совещаниях двора.

Каждый год, в первой декаде первой луны, когда император отправлялся в путешествие, чиновники в ранге от первого министра и ниже возвращались в центральную столицу, где приступали к службе и разбирали дела, касающиеся китайцев, а также выпускали приказы о временном назначении на те или иные должности разных лиц. Они ожидали утверждения этих приказов после их обсуждения во временной ставке императора и затем издавали официальные имперские документы о назначении. Гражданских чиновников в ранге от окружного начальника, регистратора и ниже было разрешено избирать секретарскому совету без доклада императору. О назначении военных начальников следовало докладывать императору. В пятой луне, когда император наслаждался прохладой своей временной ставки, совещания проводились совместно с чиновниками северных и южных учреждений правительства. Таким же образом совещания проходили и в десятой луне, когда император проводил в своей временной ставке зиму[219].

В течение 40 лет Ляо в основном занималась военными кампаниями в Маньчжурии и степи. Абаоцзи никогда не предпринимал серьезных вторжений на территорию Северного Китая. С самого начала правления он вступил в союз с тюрками шато — наиболее влиятельными военачальниками на севере Китая, которые несли на себе основную тяжесть вооруженных конфликтов в этом регионе. В дальнейшем, когда шатосская династия Поздняя Тан (923–936 гг.) пала, кидани не предпринимали попыток завоевать Северный Китай, а, напротив, поддерживали правителей пришедшей ей на смену династии Поздняя Цзинь (936–947 гг.), которая впоследствии попала в зависимость от киданей. Ляосский двор защищал Цзинь от соперников, и в награду за это кидани получили небольшую территорию в Китае. Более агрессивное государство на их месте захватило бы всю территорию своего вассала. Кидани, однако, ограничились установлением системы непрямого контроля, поскольку, как и другие маньчжурские династии, целью которых было выжить в период анархии, они начали завоевывать Северный Китай только после того, как милитаризованные государства, основанные военачальниками, уничтожили друг друга.

Кидани не вторгались в Китай до тех пор, пока в 945 г. цзиньский двор не попытался разорвать с ними отношения. Вначале они почти не имели успеха и были наголову разбиты при деревне Байтуаньвэй, причем ляосский император был вынужден бежать с поля боя верхом на верблюде. Несмотря на эту неудачу, ляосцы в 946–947 гг. разгромили армии Цзинь и захватили цзиньскую столицу Кайфын. Однако уже через несколько месяцев они потеряли большую часть захваченных территорий в результате политических разногласий, возникших после смерти Яогу (императора Тай-цзуна), и местных восстаний, которые вынудили их отойти на север. Земли, на которых разворачивались боевые действия, оставались в руках местных военачальников, пока в 960 г. не была основана династия Сун[220].

Консервативный подход Ляо к завоеваниям в Китае наиболее явно проявился в ее взаимоотношениях с новой империей Северная Сун, которая захватила все небольшие царства в Китае, за исключением территорий, подконтрольных киданям, и объединила страну под властью национальной династии. Сун сумела захватить ряд важных царств, которые были союзниками киданей, и не встретила при этом существенного сопротивления. В 979 г., а затем и в 986 г. Сун нападала на самих киданей. Сунские атаки в обоих случаях были отбиты, причем во втором случае поражение сунцев было катастрофическим.