Анастас Микоян. От Ильича до Ильича. Четыре эпохи – одна судьба - Стас Намин

предложил выделить из состава президиума Бюро президиума, то есть, в сущности, политбюро под другим наименованием. И вот в это Бюро из числа старых членов политбюро, вошедших в новый состав президиума, не вошли ни Молотов, ни Микоян[317].

На том же пленуме Сталин заговорил о своем уходе, о том, что он стар и теперь другие должны продолжить его дело. Его речь об этом была встречена бурными протестами участников заседания».

Теперь свидетельство о тех же событиях на пленуме 16 октября 1952 года самого Микояна:

«…На пленуме ЦК КПСС после XIX съезда партии, когда Сталин сделал личный выпад против Молотова и меня, он почему-то счел все-таки нужным сказать, что лично эти люди храбрые, настолько храбрые, что, если партии потребуется, пойдут на смерть без оглядки. И это – из уст Сталина в то время, когда он смешал нас с грязью. Он вынужден был это сделать, потому что весь пленум был ошарашен его нападками против нас двоих, поскольку все члены Политбюро и участники пленума нас хорошо знали»[318].

Если рискнуть и попытаться с человеческой точки зрения проанализировать сенсационную «публичную казнь» Молотова и Микояна, можно предположить следующее. Сталин обладал исключительным управленческим чутьем и столь же исключительными манипулятивными способностями. В свои 72 года Сталин, разумеется, давно задумывался о преемнике и понимал, что наиболее вероятная фигура – Молотов. Это вроде бы было всем понятно. Однако Сталин решил спровоцировать смятение умов, внутреннюю подковерную дискуссию. А действительно ли Молотов достоин наследовать первый пост? А может быть, не Молотов? А может, Маленков? А может, еще кто-то? Микояна на пост преемника Сталина никогда никто не рассматривал. Вот утверждение самого Микояна: «Все понимали, что преемник будет русским, и вообще Молотов был очевидной фигурой»[319].

Молотов, как всем известно, пожертвовал ради Сталина собственной женой. Полина Жемчужина (Перл Карповская) 29 декабря 1948 года была исключена из партии, 29 января 1949 года – арестована и сослана в Казахстан. Ее муж лишился должности министра иностранных дел, однако сохранил высокий пост в партийной иерархии, не подал в отставку, не нашел в себе мужества пойти на прямой конфликт с вождем. Может быть, именно это обстоятельство учел Сталин, обрушиваясь на Молотова с уничтожающей критикой?

Но атаковать только одного Молотова Сталин посчитал тактически неправильным. Чтобы увести внимание руководства партии лично от Молотова, Сталин с присущей ему полной безжалостностью «пристегнул» к Молотову еще и Микояна, чтобы у всех сложилось впечатление, что удар нанесен не лично по Молотову, но по «тенденции», по ошибкам как таковым. То есть Микоян попал под удар, примитивно выражаясь, «за компанию», что представляется верхом цинизма и безжалостности Сталина. Он отправлял на эшафот не одного, а двоих, чтобы показать – он не уничтожает конкретного человека, он борется с «тенденцией».

Во вновь организованное Бюро президиума ЦК вошли: Сталин, Берия, Булганин, Ворошилов, Каганович, Маленков, Первухин, Сабуров, Хрущев. «Ближнюю пятерку» теперь составили Сталин, Маленков, Берия, Хрущев, Булганин[320].

И вот, начиная с 16 октября 1952 года и по 5 марта 1953 года на протяжении 4 месяцев и 17 дней Анастас Микоян, как и Молотов, пребывал в положении живого покойника, ходячего мертвеца. По свидетельству членов семьи, он спал с пистолетом под подушкой, выбрав для себя путь ухода, единственно возможный в тех обстоятельствах.

21 декабря 1952 года на Ближнюю дачу в Кунцево по устоявшейся традиции – без приглашения – съехались гости, чтобы поздравить Сталина с днем рождения. Молотов и Микоян приехали тоже. Сталин принял всех, устроил застолье, разговаривал со всеми как обычно. Но спустя время Хрущев объявил Молотову и Микояну, что Сталин недоволен их визитом, и передал им его слова: он им больше не товарищ и не хочет, чтобы они к нему приходили[321].

Обычно Микоян и Молотов также без приглашения посещали Сталина на Новый год, но в этот раз перед встречей 1953-го ни тот, ни другой не поехали.

В последующие два месяца Хрущев, Маленков и другие функционеры, имевшие доступ к Сталину, предупреждали Микояна – Сталин считает его и Молотова английскими шпионами и намерен созвать пленум ЦК для их отстранения[322].

ДОСЬЕ

«Занимаясь внешнеполитическими делами, Микоян был “советским купцом № 1” и рассматривал мобилизационную экономику СССР как нуждающуюся хотя бы в минимальной либерализации, для чего, по мнению Сталина, еще не было реальных условий. Поэтому Микоян стал чужим».

Рыбас С. Ю. Сталин. —

М.: Молодая гвардия, 2020. С. 846.

* * *

1 марта 1953 года у Сталина произошел инсульт. Прибывшие утром 2 марта в Кунцево врачи диагностировали критическое состояние пациента. В тот же день в Кремле собралось Бюро президиума ЦК КПСС – впервые без Сталина. Опальные Молотов и Микоян также присутствовали на заседании, хотя формально были изгнаны из Бюро президиума. Приглашенные за заседание врачи (А. Л. Мясников, И. И. Куперин) заявили, что смерь неизбежна. Был разработан график дежурства у постели умирающего. Попарно: Маленков – Берия, Хрущев – Булганин. Микоян такой вахты не нес.

4 марта газеты опубликовали официальное сообщение о болезни Сталина. В тот же день была проведена реорганизация высших органов власти. В Бюро президиума вновь вошли Молотов и Микоян, и этот состав Бюро объявили новым президиумом. Пост председателя Совета министров СССР, занимаемый Сталиным, достался Маленкову. Секретарем ЦК (этот пост также занимал Сталин) стал Хрущев. Берия, Молотов, Булганин, Каганович стали заместителями Маленкова.

Оставить всю «старую гвардию» на своих местах было политически важно. И партию, и народ следовало успокоить, показать, что осиротевшую страну поведут прежним курсом не новые выдвиженцы, а проверенные старые соратники. Опала Молотова и Микояна, длившаяся несколько месяцев, не стала достоянием широкой общественности. Два наркома были возвращены во власть быстро и незаметно.

Сталин скончался 5 марта в 21:50 после продолжительной агонии. Похороны состоялись 9 марта, сопровождались давкой и жертвами.

Многие граждане СССР восприняли смерть Сталина как великую трагедию. Но 57-летний Анастас Иванович Микоян вряд ли сильно горевал. Сталин, которого он похоронил, имел очень мало общего с тем Сталиным, которого Микоян уважал и вместе с которым строил страну. Мертвый Сталин уже не угрожал Микояну и Молотову. Он больше никому не угрожал.

Смерть Сталина открыла новую страницу в политической биографии Микояна и в истории СССР. Вместо того чтобы умереть от пули палача (что было более чем вероятно), Анастас Микоян в последующие годы превратился в одного из самых опытных и влиятельных политиков, без преувеличения, мирового масштаба.

В результате борьбы за власть у смертного одра вождя, борьбы, в которой Микоян не принимал участия, ситуация сложилась так, как и можно было предположить: власть заполучили те, кто ее страстно желал и за нее боролся.

ДОСЬЕ

«У постели Сталина было организовано круглосуточное дежурство членов Политбюро. Дежурили попарно: Хрущев с Булганиным, Каганович с Ворошиловым, Маленков с Берией. Мне