Сорока и Чайник - Артём Скороходов

деревянными панелями. Посередине стояла большая клетка из толстых стальных прутьев. Фёдора завели внутрь, приковали его кандалы к специальной рамке, а потом вышли и оставили его одного. Внезапно у Фёдора снова начала болеть голова. И снова этот звон в ушах.

ОН завозился.

Фёдор попытался отрешиться от окружающего и подремать. Минуты сливались одна в другую, сколько он уже тут сидел? Час, два? В непрекращающемся шуме в ушах уже слышались голоса. Десятки голосов, которые переговаривались между собой.

— «Так, наверное, и сходят с ума? — предположил Умник. — Начинают слышать голоса в шуме в ушах?»

— «И это сказал внутренний голос», — с иронией заметил Змей.

— «Не, ну мы-то точно нормальные. Всех окружающих сжечь не предлагаем».

— «Я предлагал», — честно ответил Змей.

— «Да ты и есть сумасшедший среди нас».

— «А вот и нет», — решил поспорить Змей, но Умник его не поддержал.

— «Хотя ты прав, главное — нашего отморозка не будить, вот кто точно сумасшедший».

— «ОН мне не нравится».

— ' Давайте его выгоним? Нам и вчетвером будет хорошо'.

— «Давайте. А как?»

— «Не знаю. Пусть вон Федя придумает».

— «В общем, Федя, мы тут посовещались и решили, чтобы ты выгнал ЕГО».

— «Хотя, с другой стороны, ОН нам часто помогает. Пару раз из жутких передряг вытягивал».

— «Хорошо, ты прав. Федя. Мы тут посовещались и решили, что не надо ЕГО выгонять. Пусть живет, но ты скажи ему, чтоб он тебя слушался. А то дерганый он какой-то. Чего молчишь? Ты услышал?»

— Лучше бы я вас никогда не слышал.

— «Обижаешь, да? Вот зачем обижаешь?»

Внезапно в коридоре раздались шаги. Шум в ушах сразу прекратился. В комнату начали заходить молодые крепкие люди в чиновничьих мундирах и легких стальных доспехах. Они осмотрели комнату, проверили, заперта ли клетка и пристегнуты ли кандалы. Через пару минут в комнату зашел Сам. Государь Император собственной персоной. Фёдор узнал его сразу. Он видел много его портретов.

— «Как-то я представлял его побольше, — пожаловался Умник. — Раза в полтора».

Седая шевелюра скрывала металлическую пластину на голове, военный мундир и очень тяжелый взгляд человека, который привык, что его приказы немедленно выполняются.

Специальный чиновник поставил небольшой переносной стул, на который Император сразу сел и уставился на Фёдора. Тот в ответ молча разглядывал государя. Другой охранник поднес Императору термос, из которого тот отпил пару глотков.

Рядом появился Улицкий и с довольной улыбкой стал рассказывать, как они самоотверженно поймали злодея, убийцу и мясника Фёдора Сороку.

— «Чего он несёт⁈» — возмутился Умник.

Император устало улыбнулся, поднялся и подошел к клетке.

— Не рекомендую подходить ближе, ваше императорское величество, — сказал один из охранников.

— Очень опасен, — подтвердил Улицкий. — Голыми руками убил несколько моих людей.

— «Зачем он это говорит?» — продолжал недоумевать Умник.

— «А чего непонятного? Предали нас, — печально ответил Змей. — Говорил я…»

— «Да скажи ему, Федь!»

Жужжание в голове усилилось.

ОН завозился и задергал лапками во сне.

— А ведь я вам поверил, — тихо сказал Фёдор Улицкому, но тот не обратил внимания.

ОН задергался.

— Какая у тебя, братец, мерзкая рожа, — сказал Император.

— Какая есть, — ответил Фёдор.

— «Отпускай ЕГО, устроим тут кровавую баню!» — резко сказал Змей.

— Наглый какой, — усмехнулся государь.

— А вы спросите Улицкого, зачем он… — начал Фёдор, но головная боль пронзила его насквозь, — зачем он… зачем он…

— О чем он? — спросил Император.

— Понятия не имею, ваше величество. Кто их, душегубов, поймет, — ответил Улицкий и улыбнулся, глядя на Фёдора. Потом подошел поближе и прошептал: — Ну. Давай. Покажи, на что способен!

ОН дернулся и попытался открыть глаза…

Но Фёдор его сдержал. Это с трудом, но получилось. Тихо, тихо. Рано. Много охраны, мы еще доберемся до него, просто чуть позже.

— Ну! — рявкнул Улицкий, потом посмотрел на подрагивающие черные пальцы Фёдора и разочарованно скривился. — Слабак…

— Что ж, вы были правы обер-полицмейстер, — заявил Император. — И вправду интересное зрелище. Приказываю провести Сороку по крупным городам страны, показать на площадях, а потом казнить в столице публично. Пусть четвертуют. Дворянин всё-таки, хоть и бывший.

— Как прикажете, — кивнул один из чиновников, записывая что-то в блокнот.

ОН дергался и хотел вырваться.

Шум и головная боль были нестерпимыми.

Император развернулся и направился к выходу.

— Одну секунду, ваше величество! — воскликнул Улицкий. — Позвольте я вам кое-что продемонстрирую.

Он достал небольшой серебряный свисток и дунул в него. Свиста никакого не было, но внезапно окружающие деревянные панели с хрустом упали на пол. Двери распахнулись. С потолка упало несколько секций. В комнату ринулись косые люди в белых балахонах.

— Нападение на Императора! — закричал один из охранников.

Загремели выстрелы. Охрана действовала быстро и профессионально, они мгновенно закрыли своими телами государя. У кого не было револьверов достали короткие кортики и кинулись на наступающих, но противников было больше. Намного больше.

Фёдор вцепился в решетку и смотрел, как за людьми в балахонах в комнату заскакивают несколько людей в полицейской форме, они двигались неестественно быстро, уворачивались от выстрелов и голыми руками ломали кости и сворачивали головы охранников.

ОН бесновался, ОН хотел наружу, ОН не хотел отомстить, ОН просто хотел убивать.

Поскальзываясь в крови и спотыкаясь о тела охранников и культистов, нападающие почти добрались до Императора. Но в самый последний момент остановились.

Жужжание стало невыносимым. Внутренняя дверь открылась, в комнату зашла Она. Она не торопилась. Аккуратно наступала тонкими хитиновыми лапами, чтобы не запачкать их в крови. Длинные руки, заканчивающиеся острыми когтями. Фигура похожа на высокую женщину. Фасетчатые глаза. Холодное неподвижное лицо насекомого. Матушка.

Глава 30

Это не она. Это не могла быть она. Матушка погибла.

— «Это не она», — сказал лежащий на полу термос Императора голосом Чайника.

Да точно. Это не она. Это тварь просто похожа на нее. Это еще одна Оса. Dominis de Vespis.

Оса нависла над Императором, который лежал на полу, придавленный телом охранника.

— Это ты? Им-пер-тор? — прозвучал голос, похожий на звон струн пианино.

Старик зарычал, скинул с себя тело, попытался выхватить саблю, но его тут же припечатала к полу одна из хитиновых лап. Оса наклонилась к Императору как будто хотела поцеловать. Но потом резко поднялась.

— Нет. Голова про-би-та, же-ле-зо, — прозвенела она и дотронулась до металлической вставки в шевелюре Императора. — Нет смысл. Я съем его.

— Не стоит, Матушка, — вежливо сказал Осе Улицкий. — Тут много добычи. Еды хватит.

— Тут двое живых, — сказал один из полицейских.

Оса пронзила старого Императора когтями и пошла к говорящему. Наклонилась над ранеными охранниками, те завозились, но почти сразу замолкли.

— Адмирал, — тихо произнес Фёдор. — Как