Серго Орджоникидзе. Командарм советской промышленности - Илья Сергеевич Ратьковский

Стахановское движение, как отметил, посетив СССР летом 1936 года, французский писатель А. Жид, было «замечательным изобретением, чтобы встряхнуть народ от спячки (когда-то для этой цели был кнут). В стране, где рабочие привыкли работать, стахановское движение было бы ненужным. Но здесь, оставленные без присмотра, они тотчас же расслабляются. И кажется чудом, что, несмотря на это, дело идет». Ряд зарубежных наблюдателей в 1930-е годы рассматривали стахановское движение как один из хитроумных способов повышения зарплаты. Действительно, она у стахановцев была значительно выше средней. Сам А. Г. Стаханов отмечал, что его заработок вырос с 600 до 2 тыс. руб. В три-четыре раза увеличили свои доходы и другие передовики производства. Кроме того, стахановцы снабжались специальными книжками, которые назывались «заборными», по ним можно было приобретать продовольствие и промтовары в особых магазинах. Для ударников открывались специальные столовые, где существовало дифференцированное питание. Обеды там должны были стоить дешевле при более высокой калорийности. Полагалось обслуживать ударников вне очереди, отводить для них особые «ударные комнаты» (с белыми скатертями, цветами и музыкой) или отдельные столы. Однако в большинстве своем стахановцы считали, что работают не за деньги, а на благо социалистической Родины. Мысль о том, что их труд укрепляет мощь страны, преобладала в сознании рабочих.

В целом стахановцы были популярны среди рабочих. Хотя имелся и негатив, так как стахановское движение отчасти подстегивало рабочих, заставляло их интенсивнее работать: «Враждебные вылазки классового врага проявлялись в форме клеветы на стахановцев, в открытых или скрытых угрозах физической расправы над ними и даже, в отдельных случаях, — осуществления угроз… На отсталых рабочих враги пытались воздействовать измышлениями, что развитие стахановского движения изнурит рабочих физически, понизит их заработную плату, вызовет безработицу»[913].

Политические моменты летне-осеннего отпуска Орджоникидзе 1935 года

Поддержавший стахановское движение Орджоникидзе летом 1935 года во время отдыха и лечения в нарушение врачебных рекомендаций принимал у себя советских работников. Микоян писал ему 23 сентября: «Говорят, что ты в отпуске на лечении принимаешь столько же людей по делам, сколько на работе. Если так будешь продолжать, быстро не вылечишься. Ты должен себя взять в руки, тогда твоя одна почка будет служить так же долго, как мне мои две»[914]. При этом не все подобные визиты одобрялись в Кремле. Особенное неудовольствие вызвали у Сталина встречи Серго на Кавказе с опальным Авелем Енукидзе, который в тот период был уполномоченным ЦИК СССР по Минераловодческой группе. Были у Орджоникидзе и встречи с другими грузинскими деятелями: Буду Мдивани, Орахелашвили и др. 7 сентября Сталин писал Кагановичу, Ежову и Молотову: «А сам Енукидзе, оказывается, доволен своим положением, играет в политику, собирает вокруг себя недовольных и ловко изображает из себя жертву разгоревшихся страстей в партии. Двусмысленность положения усугубилась тем, что Енукидзе ездил к Серго, гостил у него и беседовал „о делах“, а Орахелашвили, будучи в Кисловодске, дни и ночи проводил вместе с Енукидзе»[915]. На следующий день Сталин в другом письме на имя уже только Л. Кагановича высказывал схожие мысли: «Посылаю Вам записку Агранова[916] о группе Енукидзе из „старых большевиков“ („старых пердунов“, по выражению Ленина). Енукидзе — чуждый нам человек. Странно, что Серго и Орахелашвили продолжают вести дружбу с ним»[917]. В результате 11 сентября Енукидзе был переведен на работу в Харьков[918]. А для Орджоникидзе было решено продлить отдых, тем более что и лечение проходило не очень гладко. 3 сентября Л. Каганович писал Серго: «Очень огорчен я тем, что у тебя дела со здоровьем подкачали. Видимо, когда работаешь, то больше всего держишься на нервах, а когда начинаешь отдыхать, то вскрываются все недуги. Надо тебе как следует отдохнуть, только есть ли достаточно квалифицированный врачебный надзор и лечение в Нальчике»[919].

Григорий Константинович Орджоникидзе

1935

[РГАСПИ. Ф. 85. Оп. 32. Д. 70]

Очевидно, что не только природный климат и лечение в Железноводске и Нальчике вызывали сомнения в Кремле. Важным моментом были и кавказские контакты Серго. Поэтому вскоре было принято врачебное и одновременно политическое решение — продолжить лечение в Крыму. При этом его перемещение с Кавказа прошло по высшему разряду, с максимальным комфортом и скоростью. В Сочи с этой целью прибыл крейсер «Червона Украина» под командованием Н. А. Кузнецова. На сочинский причал вскоре приехали Серго с женой, нарком здравоохранения Каминский и два врача. Затем последовал переезд Орджоникидзе на крейсере в Ялту.

Вскоре на сентябрьском заседании Политбюро был поставлен вопрос о продлении отпуска Серго. Сталину в Сочи отправили телеграмму о его сроках: «Из Москвы 23.IX.35 г. Сочи. Тов. Сталину. Голосуется постановление: „Ввиду необходимости продолжить лечение тов. Орджоникидзе, продлить ему отпуск до 5 ноября 1935 г. Двинский“». В дальнейшем, уже при голосовании этого решения, учитывая коррективы Сталина, отпуск продлили до середины ноября. Сталин указывал Кагановичу, Молотову 24 сентября: «Состояние здоровья Орджоникидзе более неблагополучно, чем это кажется с внешней стороны. Я думаю, что отпуск надо продлить ему до половины ноября. Он не согласен и ругается, но мы не обязаны соглашаться с ним. Сталин. № 70. 24/IХ 35 г.»[920]. 24 сентября Политбюро, согласившись с мнением Сталина, продлило отпуск Орджоникидзе «до половины ноября»[921]. Об этом 23 сентября Микоян написал Орджоникидзе: «Мы думали, что Железноводск улучшит состояние твоей почки, оказывается наоборот. По-моему, большая ошибка врачей, что тебя послали в Железноводск. Они не имеют права делать эксперименты с одной почкой. Хотя я не фельдшер, но из всех наблюдений над тобой знаю: когда твое самочувствие и настроение хорошее, когда ты не переутомлен, когда ты не перегружаешься, не нервничаешь и хорошо высыпаешься, твоя единственная почка добросовестно работает. Пока ЦК продлил твое лечение до 5 ноября. Если к тому времени улучшение будет недостаточно, надо еще взять один-два месяца для лечения почки. В другое время это было бы трудно с точки зрения НКТяжпрома. Теперь же тебе нечего беспокоиться, так хорошо ты зарядил наркомат и всю промышленность, что дела идут прекрасно. Твои замы — Каганович, в особенности, и Пятаков добросовестно работают и в СТО и СНК, хорошо отстаивают интересы Нктяжпрома»[922].

Постановление Политбюро ЦК ВКП(б) о необходимости продолжить лечение Г. К. Орджоникидзе, продлив ему отпуск до середины ноября

24 сентября 1935

[РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 163. Д. 1080. Л. 29]

Такая дата выхода из отпуска