Шотландия в Новое время. В поисках идентичностей - Виктор Юрьевич Апрыщенко

судьями, и позволяя обвинениям распространяться еще до приговора суда. Главный стереотип включал идею, что ведовство имеет женскую природу. И хотя чаще среди обвиненных в колдовстве были женщины, этот факт не являлся абсолютным правилом, и среди подвергаемых преследованию было достаточно много мужчин. Кроме того, ведьмы, согласно общепринятому мнению, также должны были быть стары.

Представители элиты также разделяли эти массовые представления. Однако европейские образованные слои дополняли и развивали некоторые особые представления о колдовстве, иногда характеризуемые общим термином «демонология». В этом контексте колдовство рассматривалось в более широком культурном пространстве христианского богословия, греха и искупления, а также космологического конфликта между богом и дьяволом в период между Творением и Страшным судом. Ведьмы при этом воспринимались как люди, заключившие личный договор с дьяволом, служившие ему и извлекавшие из этого собственную пользу посредством причинения вреда другим. Среди особых качеств, получаемых отступниками веры, была способность передвигаться по воздуху, а также сверхъестественная сила причинить болезнь и нести смерть. Ведьмы встречались в тайне, собираясь на свои шабаши для того, чтобы поклоняться дьяволу и задумывать свои мерзкие, несущие гибель действия.

Хотя многие принципы и идеи демонологии были отличны от крестьянской веры в ведовство, эти две системы в целом соответствовали одна другой. Точка расхождения заключалась лишь в том, что крестьяне, как правило, рассматривали ведовскую власть как нечто врожденное, передаваемое по наследству. Интеллектуальная же демонология ясно свидетельствовала, что ведьмы не имели никаких врожденных способностей, их колдовские таланты возникали как результат контактов с демонами. Однако и крестьяне, и шотландские образованные слои были едины в том, что ведовство должно быть преследуемо судом, и в том, как стоит распознавать, судить и наказывать ведьм, интеллектуалы претендовали на всеобъемлющее знание.

Какие проблемы и неудачи заставляли возлагать обвинения в ведовстве на соседей? Задавая вопрос таким образом, мы декларируем определенное различие между верованиями людей, живущих по соседству, с одной стороны, и признаниями обвиняемых ведьм, с другой. Это важно потому, что полученные под пытками и записанные признания самих ведьм, несмотря на впечатляющий перечень приписываемых себе способностей, несут бесспорный отпечаток «интеллектуализации», иными словами, как правило, образованные дознаватели обвиняли ведьм и получали от них признания в тех преступлениях, которые сами считали наиболее опасными. И эти обвинения содержали черты элитарной религиозности и фантазии дознавателей. Также важно отличить вред, связанный с волшебством, от проблем, приводивших к ссорам с соседями. Иногда ссора, основанная на конфликте хозяйственных интересов, могла приводить к потерям, связанным с трудовой деятельностью, но так было не всегда.

В массовых фольклорных представлениях повсюду в Европе, помимо образа злой ведьмы, вредящей соседям посредством секретных заговоров, существовал еще целый ряд стереотипных представлений о колдуньях и колдунах. Среди таких стереотипов было то, что ведьма должна была быть старой женщиной, а ворлок, как обычно называли колдуна, должен быть некромантом. Среди элиты же бытовали два главных представления, связанных с колдовством – идея шабаша и демонического договора. В Европе был целый ряд стран, где элиты далеко не так были привержены идеям демонологии, и в таких регионах как Англия, Италия, Испания, Португалия и большая часть Восточной Европы и Скандинавии народная традиция в гораздо большей степени определяла ведовские представления. С другой стороны, такая массовая вера в колдовство, возможно, не была сильна повсюду, в Прибалтийских государствах, например, было довольно немного судебных процессов над колдунами, а большинство тех, кто обвинялся в этих преступлениях, были мужчинами[447]. Наконец, даже признавая, что Шотландия для Европы, по крайней мере, континентальной, является довольно типичным государством с точки зрения отношения к колдовству, стоит помнить и о сходствах, обнаруживаемых с протестантскими странами.

Некоторые из наиболее отличительных особенностей Шотландии в этой сфере связаны с ролью государства и теми практиками, которые использовались в охоте на ведьм. Вера в колдовство должна была предшествовать охоте на ведьм, и некоторые методы преследования непосредственно были связаны с религиозными представлениями. Шотландия была известна своими пытками ведьм, в которых чаще всего использовались прокалывание спицами и лишение сна как способы обнаружить ведьм и добиться их признания. Прокалывание должно было убедить народ в серьезном отношении к ведовским знакам, оставляемым ведьмами после того, как они кусали своих жертв, кроме того, это должно было подчеркнуть физические аспекты демонического договора, в то время как лишение сна в качестве средства получения признания ведьм обеспечивало видимые детали колдовства. Централизованная система проведения допросов способствовала долгому сохранению охоты на ведьм, и Шотландия, с 1590 до 1662 г. испытавшая пять пиковых периодов колдовских паник, являет собой пример того, насколько трудно было для завладевших ведьмой властей принять процедурные ограничения по расследованию таких преступлений. Длительный путь, которым шотландская охота на ведьм утверждала благочестивую дисциплину, был необычен, но в итоге принес те плоды, к которым стремились и другие государства.

При анализе колдовства и его восприятия ученые исходят из того, что самые важные проблемы для человека всегда были связаны с болезнью и смертью, а также домашним хозяйством, включая скот и сельскохозяйственную производительность. Весь жизненный цикл человека традиционного и раннесовременного общества так или иначе был связан с этими сферами, и в равной степени это касалось и мужчин, и женщин. Домашнее хозяйство, составлявшее основную заботу женщин, чаще всего подвергалось вмешательству колдовских чар. И тогда пиво скисало, масло становилось горьким, коровы не давали молока, а урожай пропадал на корню[448]. Но и мужчины волновались, что ведьмы вмешаются в их работу, особенно там, где она была связана с торговлей. Чаще других на происки ведьм жаловались мельники и ремесленники. Джанет Макбирни в Крофорде в 1650 г. заставила кровельщика свалиться с крыши и сломать себе шею[449]. Когда прихожане Дайса жаловались на заклинания, творимые Изобель Страчан в 1597 г., их петиция была подписана «всеми жителями, и особенно пивоварами, кузнецами и мельниками». Последние, в силу того, что именно они чаще всего были агентами землевладельцев по сбору ренты с жителей, имели больше других оснований для опасений. Но колдовские способности Страчан делали ее особенно опасной для представителей всех этих ремесел и специальностей[450].

Насколько действия ведьм были направлены против владельческих слоев и элиты? Некоторые ведьмы из Аллоа, обвиняемые в 1659 г., «обосновались на рудниках моего хозяина лорда Марра, подобно гаргульям и драконам, и мешали рабочим и топили их»[451]. Подобные показания свидетельствуют в пользу того, что именно элиты были основной целью колдунов, и североберикский процесс 1590 г. является самым ярким примером этого.

Интересно, что в источниках практически отсутствуют упоминания о нападениях ведьм на посевы зерновых культур. Обвинения в том, что колдуны