Крах галицийского гамбита - Анатолий Степанович Терещенко

Не случайно руководитель СБ ОУН Арсенич обеспокоенно предупреждал своих соратников:

«Тайные осведомители — наиболее многочисленные и опасные из доносчиков. Эти “москиты ” разлагают здоровые ряды нашей организации. От этой формы агентуры мы понесли самые большие потери».

По его мнению, органы МГБ располагают таким количеством агентуры из числа участников ОУН, что это явление становится «страшным» для дальнейшего существования подполья, а конспирация и мероприятия СБ по-прежнему не обеспечивают своевременное выявление агентуры органов украино-советской госбезопасности.

И он был прав: в каждом хуторе, в каждом селе или деревне органы имели широкую сеть осведомителей, понимающих, за что они воюют на тайном и опасном фронте с жестоким врагом из числа своих соплеменников, испачканных их кровью.

Если всеохватная борьба с агентурой МГБ в сельской местности составляла чисто тактическую сторону противодействия власти, то стратегия заключалась в срочном переносе идеологической пропаганды в восточные области Украины для пополнения своих рядов.

«Если мы не поднимем восток, — писал он в одном из писем руководству ОУН, — то не найдется достойных преемников нашей борьбы… Восток можно завоевать двумя способами: большим сдвигом и спокойным невидимым просачиванием. Для первого у нас нет возможностей, на второе можно найти возможности, если мы организуемся».

И националисты организовывались — внедряли своих людей в административные структуры по линии партийных, советских и правоохранительных учреждений.

Во время службы во Львове запомнился мне случай, рассказанный ветераном СМЕРШа, разоблачения оуновского пособника, который по существу легализовался в воинском гарнизоне в качестве начальника продовольственного склада. В ходе оперативной разработки этого типа выяснилось, что во время войны он «провоевал в лесах» против мирного населения и советских партизан. По фиктивным документам он стал старшиной, участником Великой Отечественной войны, носил на кителе приличный «иконостас» правительственных наград, а по существу проводил идеологическую обработку «податливого контингента» и постоянно передавал «лесным братьям» продукты.

Проблема питания всегда остро стояла перед повстанцами. Они в основном питались за счет открытого мародерства и «узаконенного» обложения сельского населения оброком. Селян принудительно заставляли «приобретать» билеты займа — «бофоны» — «На боевой фонд». Те, кто уклонялся, превращались в предателей с соответствующими последствиями. Данью облагались ремесленники, торговцы, интеллигенция, занимающаяся частной практикой.

«Самообеспечение» порой приобретало дикие формы.

Так, только два района Дрогобычской области должны были собрать для подполья 1 миллион рублей, 240 центнеров мяса, 620 — зерна, 800 — картофеля, 400 метров полотна, одежду, обувь и т. д.

Особенно яростно бандеровцы боролись против колхозного строительства, набирающего все большие и большие масштабы на теренах (территориях. — Авт.) Западной Украины.

В селе Адамовка Раховского района Станиславской области местному жителю, председателю колхоза, изуверы отрубили голову, а потом насадили ее на шест. Его заместителя обезглавили косой, а активиста проткнули вилами.

В Сарненском районе Ровенской области учительницу начальных классов, прибывшую из Сумской области, посадили «на бутылку», а потом группой насиловали, пытали и, наконец, удавили проволочной петлей.

Из архивных данных УКГБ по Ровенской области видно, что в феврале 1943 года отряд бандеровцев под видом советских партизан зашел в село Парослое Сарненского района Ровенской области. Жители села тепло встретили «партизан», весь день угощали их, а вечером «гости» устроили резню. Было зарублено, расстреляно и задушено 173 человека. Спастись удалось лишь двум селянам, которые оказались завалены трупами. Позднейший осмотр показал исключительную жестокость, с которой была совершена бойня. С нескольких человек сняли кожу, женщин насиловали, а после отрезали груди, носы, уши, выкалывали глаза и отрезали головы. После пьяного шабаша и ухода банды среди разбросанных на столе бутылок из-под самогона и остатков еды был найден годовалый младенец, прибитый ножом к столу, во рту у него торчал недоеденный огрызок соленого огурца.

Оуновцы злились, как осенние мухи, понимая, что их ждет неминуемая гибель от гнева народа. Истребительные отряды росли, как грибы. Они много сделали для того, чтобы очистить свои земли от этой скверны.

Учитывая тот факт, что оуновцы, особенно вояки УПА, чаще стали использовать в операциях против лояльно относящегося к советской власти мирного населения форму бойцов и офицеров Красной Армии, сотрудников НКВД, НКГБ МГБ, чекисты тоже изменили тактику борьбы с противником в так называемом «зеркальном» варианте.

Так, министр внутренних дел В. Рясной информировал Москву следующей докладной. Часть ее есть смысл привести в этой главе:

«Совершенно секретно

Наркому внутренних дел СССР Л. Берии 26.07.1945 г. № 8/156451

Сообщение об организации и результатах работы специальных групп для борьбы с оуновским бандитизмом в западных областях Украины.

В связи с организованным постепенным разгромом банд УПА и ликвидацией политической сетки ОУН в сочетании с партийно-политической работой в западных областях Украины с началом весны 1944 года заметно усилилась явка с повинной в органы НКВД бандитов УПА, оуновских подпольщиков и уклоняющихся от службы в Красной Армии.

Принимая во внимание, что часть явившихся с повинной имеет широкие связи с руководителями оуновского подполья и УПА, а также хорошо знакома с конспиративными порядками антисоветского подполья, часть этих людей мы стали использовать как отдельных агентов-боевиков, а позднее — в боевых группах особого назначения, названных нами специальными группами.

Агенты-боевики получали задание проникать в оуновское подполье или банды УПА для захвата или физического уничтожения руководителей ОУН — УПА…

Созданные при оперативных группах НКВД УССР, при УНКВД, при РО НКВД специальные группы имели такие задачи:

1. Захват или физическое уничтожение руководящих центров или главарей ОУН — УПА.

2. Уничтожение мелких банд УПА и местных боевок ОУН и СБ.

3. Подведение банд УПА под оперативный удар органов и войск НКВД.

4. Уничтожение системы живой связи ОУН — УПА путем разгрома пунктов связи, уничтожения или захвата связников и шефов связи.

5. Сбор необходимых разведывательных сведений перед проведением больших чекистско-войсковых операций.

6. Выявление и уничтожение складов-краивок ОУН — УПА.

Спецгруппы обычно состояли из тех бандитов ОУН — УПА, которые явились с повинной. Командовал спецгруппой один из бывших главарей банд УПА, оперативное руководство спецгруппой осуществлял влитый в ее состав оперативный работник НКВД. В Ровенской и Волынской областях в состав специальных групп вливались также бывшие партизаны-ковпаковцы, хорошо знающие местные условия, имеющие большой опыт борьбы с оуновским бандитизмом.

По своему внешнему виду и вооружению, знанию местных бытовых особенностей, языку и конспиративному способу действий личный состав специальных групп ничем не отличался от бандитов УПА.

По состоянию на 20 июня 1945 года всего в западных областях Украины действует 156 спецгрупп с общим количеством участников в них 1783 человека…»

Действия спецгрупп серьезно повлияли на расстановку