Евгений Шварц - Михаил Михайлович Кунин

оглушенный, полуослепший, – еще и отравлен. Чем? Трупами, что недавно валялись на улицах, на площадках лестниц? Горем?.. Странное чувство испытали мы однажды, возвращаясь домой в девять часов вечера. Июль. Совсем светло. Мы идем по Чернышеву переулку, переходим Фонтанку по Чернышеву мосту, потом переулком мимо Апраксина двора. Потом мимо Гостиного выходим на канал Грибоедова. И ни одного человека не встретили мы на пути. Словно шли по мертвому городу. Светло, как днем, а пустынно, как не бывало в этих местах даже глубокой ночью. И впечатление мертвенности усиливали слепые окна и забитые витрины магазинов…»

Самым мощным, незабываемым было ощущение окончания страшного и мучительного периода жизни. Оно было сильнее, чем Шварц мог от себя ждать. В 48 лет ему казалось, что уже подошла старость, а в жизни ничего не сделано, что его подкосили крушение «Дракона» и сложные взаимоотношения с Акимовым, усилилось ощущение того, что Акимов окончательно убедился в его никудышности как завлита, решив, что от Шварца одни неприятности. Екатерина Ивановна тоже была в тяжелом, депрессивном состоянии. Казалось, такого не было никогда раньше, даже в самые трудные времена. «А город, – писал он, – глухонемой от контузии и полуслепой от фанер вместо стекол, глядел так, будто нас не узнает…»

Описывая ленинградскую жизнь первых послевоенных лет, Шварц отмечает появление в магазинах трофейных вещей, а на улицах – трофейных машин. Продуктовые карточки нужно было отоваривать в лимитном магазине на улице Бродского, который, как пишет Шварц, напоминал клуб, но оставался в то же время таинственным, «окруженным слухами и подозрениями».

В ленинградском Союзе писателей Шварц с радостью встретил старых знакомых – писателей Льва Левина и Юрия Германа. Оба говорили о том, как странно после четырех лет войны опять шагать вместе по набережной…

Многих друзей уже не было рядом. Немало актеров и режиссеров, принимавших участие в спектаклях по произведениям Шварца, погибли на фронте. Любимый Шварцем Новый ТЮЗ, руководимый Борисом Зоном, был расформирован, поскольку власти решили, что двух детских театров для города слишком много. В итоге, вернувшись в Ленинград, актеры ТЮЗа разошлись по разным театрам.

И всё же 1945 год начался для Евгения Львовича очень позитивно. Шестого января из Комитета по кинематографии в адрес Ленфильма было направлено письмо с разрешением заключить договор на написание сценария по мотивам сказки «Золушка» для режиссера Надежды Кошеверовой, поставившей к тому времени уже несколько фильмов, включая музыкальный сказочный фильм «Черевички» по одноименной опере Чайковского.

Кошеверова рассказывала, что однажды, приехав в Комитет по кинематографии для обсуждения финальной версии фильма «Черевички», она встретила там актрису Янину Жеймо, несколькими годами ранее прекрасно сыгравшую главную роль в фильме «Разбудите Леночку» по сценарию Шварца и Олейникова. «Она сидела в уголке – такая маленькая, растерянная… Я взглянула на нее и неожиданно предложила: “Яничка, вы должны сыграть Золушку…” Она немного повеселела, и мы тут же отправились к Помещикову, который заведовал тогда сценарным отделом в Комитете. Возражений у него не было, он только спросил: “А кто напишет сценарий?” И я, не задумываясь, выпалила: “Шварц”. Разумеется, никакой предварительной договоренности с Евгением Львовичем у меня не было, но, узнав о замысле, он тоже им загорелся. Сценарий писался специально для Жеймо»[83].

Евгений Львович сразу приступил к этой работе и продолжил ее по возвращении в Ленинград. На фоне недавно случившегося фактического запрета «Дракона» работа над сценарием «Золушки» стала настоящей отдушиной для Шварца. «Вдруг неожиданно я испытал чувство облегчения, словно меня развязали, – записал в дневнике Евгений Львович. – И с этим ощущением свободы шла у меня работа над сценарием. Песенки получались легко, сами собой. Я написал несколько стихотворений, причем целые куски придумывал на ходу или утром, сквозь сон».

Ощущение праздника, которым жила страна после Победы над фашизмом, пронизывает сценарий и сам художественный фильм. Евгений Львович писал сценарий «Золушки» как комедийную музыкальную пародию на хорошо знакомый зрителю сказочный мир, населенный героями самых разных сказок. Героями сценария были, например, Мальчик-с-пальчик, Храбрый портняжка, Синяя Борода и Кот в сапогах (увы, впоследствии этих персонажей пришлось исключить по решению чиновников министерства).

Сценарий «Золушки» очень ждали в руководстве комитета – настолько велика была потребность в жизнеутверждающих фильмах комедийного и в том числе сказочного жанра в конце войны и первое послевоенное время. Люди праздновали победу «со слезами на глазах» и жили верой в то, что теперь всё будет по-другому, что кошмары предыдущих лет закончатся и начнется наконец нормальная жизнь.

Заседание худсовета киностудии, на котором Шварц прочитал сценарий «Золушки», состоялось 29 мая 1945 года. На этот раз аплодисменты не смолкали, и все без исключения слушатели были единодушны в высокой оценке произведения. Так, кинорежиссер Георгий Васильев отметил, что Шварцу «не только удалось передать всё очарование сказочной фактуры этой вещи, согретой его личным чувством юмора, иронии, но очень удачно перекинуть мостики к современности». Другой кинорежиссер, Александр Иванов, сказал, что может «позавидовать режиссеру, который будет ставить эту вещь…». Сергей Васильев, бывший на тот момент художественным руководителем студии, заявил о том, что сценарий «Золушки» – это одна из первых работ, которые должны определить в дальнейшем лицо студии. «То, что Шварц, которого мы знаем и любим, пришел к нам именно в этот момент, – подчеркнул он, – это особенно ценно, и ценно то, что он думает над следующим сценарием для студии…<…> Каждая фраза здесь написана не случайно, а прочувствована всем сердцем, со всем знанием окружающего мира. Это заставляет нас подойти к этой работе с особым уважением…»

По итогам заседания было единогласно решено принять литературный вариант сценария фильма и направить его для утверждения в Комитет по делам искусств. Вскоре состоялось его обсуждение на художественном совете комитета в Москве, на котором также прозвучали самые одобрительные отзывы. В результате комитет направил в «Ленфильм» следующее заключение по литературному сценарию «Золушки»:

«Сценарий “Золушка”, созданный по мотивам одноименной сказки, написан автором в жанре музыкальной комедии, изобилующей большими возможностями для создания веселого и остроумного зрелища. Изящный и острый диалог, легкая ирония в трактовке образов – короля, феи, принца и др. – всё это является большим достоинством сценария, прежде всего как литературного произведения. Центральный образ комедии – трогательный и чистый образ Золушки, известный в фольклоре всех стран, передан автором в сценарии ближе к интерпретации его в сказке Шарля Перро, нежели в русской сказке.

Осуществление постановки “Золушки” потребует от режиссера особого приема, который в адекватной форме помог бы передать остроумие и блеск литературного произведения. Комедия “Золушка” должна быть одновременно условной, сказочной и реалистической по существу замысла, по глубоко-нравственной и человеческой идее. Подбор актеров на основные роли тоже должен быть строго подчинен общему