Император Адриан. Эллинофил на троне Рима - Игорь Олегович Князький

был XV Аполлонов легион в полном составе во главе с Марком Веттием Валентом, а также XII Молниеносный легион[824]. Его части были не в полном составе, легион был представлен вексиллиариями и ауксилиариями в числе десяти когорт (пять тысяч человек) и четырёх кавалерийских ал (две тысячи человек). Всего римское войско могло достигать двадцати тысяч солдат[825]. Распоряжения Арриана нам хорошо известны благодаря сохранившейся копии его книги[826].

Построение римского войска выглядело следующим образом: впереди парами двигались конные разведчики. Авангард армии составляли ауксилиарии – кавалерия, пехота и лучники. Затем шли основные силы – легионеры, за ними везли повозки с катапультами-тогдашняя тяжёлая полевая артиллерия. Фланги войска защищали конные лучники. Далее двигались остальные вспомогательные войска, обоз армии, прикрытый с тыла арьергардом конницы из союзников-гетов.

Точное место встречи римского войска с аланами нам неизвестно. Надо полагать, было это за пределами собственно римских владений, где-то в Малой Армении (совр. Восточная Турция).

Для сражения Арриан выбрал долину: с окружающих её высот можно было легко обнаружить приближение врага. Армия расположилась по долине и на высотах по обеим её сторонам. Таким образом долина была заблокирована, и конницу аланов вынудили вести лобовую атаку на римские войска, не имея никакой возможности их обойти. На равнине выстроилась пехота. Справа в четыре ряда стоял XV легион, слева, также в четыре ряда, – XII легион. Кавалерия расположилась на флангах. За конницей на возвышенности находились лучники, имея возможность поражать врага через головы своей кавалерии. За пехотой на равнине была развёрнута полевая артиллерия – катапульты. Они могли метать снаряды также поверх голов пехотинцев на достаточно большое расстояние. Сам Арриан верхом на лошади расположился так, что мог хорошо видеть всё поле сражения. В случае необходимости он имел возможность отдавать дополнительные распоряжения в соответствии с ходом боя[827]. Главнокомандующего окружали конные офицеры его штаба, за ним следовали знаменосец и трубач. Личную охрану полководца составляли отборные кавалеристы, двести легионеров, лично им отобранные, и сотня копейщиков с лёгкими копьями[828].

Аланы двигались навстречу римской армии с северо-востока. Можно предположить, что Арриан выслал навстречу им лёгкую кавалерию, которая должна была, что называется, раздразнить варваров и, отступая, привести их как раз к месту так чётко распланированного Аррианом решительного сражения. Так и случилось.

Что же являла собой аланская конница? Это была грозная сила – тяжёлая кавалерия. И всадники, и их кони были облачены в тяжёлые доспехи. На открытой равнине ни пехоте, ни коннице римлян устоять против такого натиска не удалось бы. Но Арриан прекрасно выбрал позицию, лишающую противника возможных преимуществ. Теперь дело было за главным – воплотить задуманное.

Когда конница аланов стала приближаться к римскому строю, то, согласно приказу Арриана, воины должны были поднять самый громкий устрашающий крик, чем смутить боевой дух врага, а обслуга катапульт и лучники – произвести первый сокрушительный залп по противнику. Чудовищный каменный дождь и тысячи смертоносных стрел обрушились на аланов. Поскольку фланги на возвышенных местах, прикрытые внизу кавалерией, наподобие рогов были выдвинуты вперёд, то обстрел варварской конницы вёлся не только с фронта, но и с флангов. Согласно чёткому приказу Арриана, «обстрел в целом должен вестись отовсюду, чтобы вызвать смятение среди коней и гибель неприятелей»[829].

Так оно и вышло. Обстрел оказался убийственным. Те из аланов, кто всё же сумел приблизиться к римскому строю, угодили под дротики, которые умело метали легионеры. Самым печальным для варваров было то, что остановить столь многочисленную конную лаву и отвести её назад для переформирования было уже невозможно. Вожди аланов переоценили возможности своей тяжёлой кавалерии. Они не предполагали, что римский полководец не даст им довести дело до прямого столкновения с римской пехотой и римской конницей без тяжёлых доспехов и соответствующего вооружения. Тогда бы римлянам не поздоровилось! Но теперь лишённые из-за возвышенностей на флангах простора манёвра, нещадно обстреливаемые градом увесистых булыжников и тучей стрел аланы проиграли бой уже в самом его начале.

Стена легионеров, которая ощетинилась длинными копьями, выдвинутыми через узкие просветы между щитами, оказалась неодолимой для той части алан, которая после жесточайших обстрелов всё же прорвалась к римскому строю. Испытанные пехотинцы крепко держали и копья, и щиты. Вражеская конница буквально отскакивала от них.

Наконец аланы отступили. Опасаясь, что враги, отойдя на безопасное расстояние, смогут перестроиться и организовать новое, уже более умело построенное наступление, Арриан немедленно отдал приказ о преследовании. Это уже было делом конницы. Её разделили на два эшелона: первый непосредственно преследовал отступающего врага, поражая его, второй двигался рысью, готовый сменить первый эшелон, когда кони преследователей уставали. Более того, Арриан поместил в первый эшелон лёгкую кавалерию лучников, постоянно обстреливавших неприятелей и не дававших им остановиться и перестроиться для нового боя[830].

Победа была полная. Известный позднеримский оратор и писатель IV века Фемистий именно за победу над аланами назвал Флавия Арриана человеком «слова и дела»[831]. Аланы были отважными и грозными воинами, и уж если и они «были устрашены Аррианом», что, как мы помним, сообщает Дион Кассий, то разгром, значит, был полный. На римском Востоке вновь воцарился мир. Адриан мог быть доволен: он правильно назначил полководцев. Север сокрушил Иудею, Арриан блистательно отразил аланов.

Глава XIII. Закат в Тибуре

От природы Адриан обладал, казалось бы, отменным здоровьем. Рослый, крепко сложенный, но при этом отличающийся внешним изяществом, он от души использовал эти дары богов. Не в ущерб своим постоянным интеллектуальным трудам он был замечательно активен физически. Вспомним только его многомильные, возможно, многосотмильные пешие переходы по провинциям Империи, отличное владение оружием, отвагу на охоте, когда он собственноручно поражал разъярённых вепрей и львов. Не забудем его восхождений на горы, включая весьма рискованное покорение ещё не совсем остывшей от последнего извержения Этны. Был он искусным кавалеристом, не зря и на воинских учениях уделял столько внимания подготовке конницы. Был весьма неприхотлив в пище. В походах, подобно простому легионеру, он обходился солдатским хлебом, солёным салом, творогом, запивая всё это поской – напитком воинов из воды с винным уксусом и сырыми яйцами. В то же время Адриан не чужд был и сложных блюд, особенно любил он так называемый тетрафармакон. Судя по названию, блюдо греческого происхождения. Оно составлялось из фазана, свиного вымени, окорока и хрустящего пирожка.

Примеров столь замечательного сочетания физической активности с интеллектуальной одарённостью и непрестанными трудами на обеих этих нивах, а также неприхотливостью, несмотря на знатность происхождения и возможности, в истории