Королевы Крестовых походов - Элисон Уэйр

что носил власяницу на голое тело. Невзирая на все свои достоинства, он соблазнил Элеонору, не оставив королю иного выбора, кроме как разрешить им пожениться. Генрих был возмущен поведением Симона и разгневан тем, что из-за него Элеонора нарушила обет целомудрия. Поступок Элеоноры более оскорбил Церковь, опекавшую вдову, нежели короля, и вызвал сердитые жалобы архиепископа Кентерберийского и других священнослужителей.

7 января 1238 года в Вестминстере состоялась тайная свадьба. Король сам выдал невесту замуж. Брак принес Симону власть и богатые почести. Элеонора не понесла наказания за нарушение обета, однако Симон позднее отправился в Рим к папе римскому за разрешением на брак.

Ричард Корнуоллский и бароны справедливо негодовали из-за того, что брак заключили без их ведома и совета. Они взялись за оружие и выступили против короля в Стратфорде-атте-Боу, к востоку от Лондона. Генрих скрылся в Тауэре, а Гийом Савойский откупился от эрла Ричарда, прежде чем навсегда покинуть Англию.

В конце января королева Иоанна собиралась вернуться в Шотландию, но слегла от болезни в Лондоне. К тому времени ее братья уже помирились и 4 марта находились рядом с сестрой, когда та скончалась у них на руках в королевском поместье Хаверинг в графстве Эссекс. Ее похоронили, как она сама того пожелала, в цистерцианском аббатстве Таррант в Дорсете, которому покровительствовала королева Алиенора. Предание гласит, что гроб Иоанны был изготовлен из золота.

9 сентября 1238 года Генрих и Алиенора находились в Вудстоке, где к королю явился сумасшедший и потребовал передать ему королевство, поскольку «у него на плече королевский знак». Слуги схватили незваного гостя, но Генрих приказал «оставить сумасброда в покое». Те повиновались, но «посреди ночи безумец влез через окно в королевскую опочивальню с ножом в руке и подошел к королевской постели. По Божьему промыслу король находился с королевой» – красноречивое свидетельство, что брак был консумирован. Маргарита Биссет охраняла покой королевской четы. Набожная и образованная дама читала псалтирь при свече. «Когда она увидела, как безумец с дикими воплями рыщет по углам, желая убить короля, то пришла в ужас и закричала. Слуги проснулись и примчались [на крик]. Они выломали дверь, которую преступник закрыл на засов, преодолели сопротивление [безумца], схватили его, заковали в цепи и подвергли пыткам». Тот поведал, что его подослал заколоть короля сэр Уильям де Мариско, объявленный вне закона убийца, укрывшийся на острове Ланди.

20 сентября Генрих приказал бейлифам в портах разыскать и арестовать Мариско за покушение на жизнь короля, «о чем доподлинно известно от некоего негодяя, которого он послал убить нас и нашу королеву»413. Мариско схватили только в 1242 году. Несостоявшегося убийцу короля привязали к коню, доволокли до эшафота в Ковентри, повесили, выпотрошили и четвертовали. Вероятно, это был первый случай, когда в Англии применили казнь в виде повешения, потрошения и четвертования.

В ночь с 16 на 17 июня 1239 года Алиенора родила в Вестминстере первенца, здорового сына с серебристо-светлыми волосами. Царила великая радость, поскольку «опасались, что королева бесплодна». Ликующий Генрих наградил гонца, принесшего счастливую весть, десятью фунтами стерлингов (£7,3 тысячи). «По желанию короля [младенца] нарекли Эдуардом»414 в честь Исповедника. В связи с празднованием в королевской часовне спели „Christus Vincit“. Сибилле, жене королевского судьи Хью Гиффорда, назначили ренту в размере десяти фунтов стерлингов в год «за деятельную помощь королеве во время родов»415.

«По случаю события вся знать королевства принесла поздравления и особенно жители Лондона, поскольку ребенок родился в Лондоне; они созвали танцоров с барабанами и тамбуринами, а ночью осветили улицы большими фонарями. Чтобы сообщить о событии, [повсюду] разослали гонцов, которые вернулись, нагруженные дорогими подарками». К сожалению, Генрих «поколебал величие короля, спросив у гонцов по возвращении, что получил каждый из них, и тем, кто получил меньше подарков, пусть даже ценных, приказал с пренебрежением отослать дары обратно; и его гнев не утихал до тех пор, пока не получил от каждого достаточно подарков». Это напоминало вымогательство, и один из баронов заметил: «Господь подарил нам этого ребенка, а король его нам продает»416.

Новорожденного лорда Эдуарда, как наследника называли при жизни отца, окрестил в аббатстве Вестминстера папский легат Оттон, а архиепископ Эдмунд Рич совершил конфирмацию. Его дяди, Ричард Корнуоллский и Симон де Монфор, а также эрл Херефорда выступили в роли крестных. После крещения двор переехал в Виндзор. В августе в западной части королевских апартаментов, рядом с покоями королевы, для Эдуарда оборудовали комнаты: палату, отделанную деревянными панелями, а также личные покои – оба помещения с зарешеченными окнами – и часовню. Младенца передали на попечение Хью и Сибиллы Гиффорд и двух кормилиц, а король назначил капеллана, единственной обязанностью которого было молиться о здоровье и благополучии его драгоценного сына. Маленького принца облачали в одежды из шелка, алой и золотой парчи, некоторые – с меховой подкладкой. Все дети Генриха III носили дорогие платья – это считалось необходимым для поддержания королевского величия.

Генрих и Алиенора показали себя образцовыми, любящими родителями. Королева решительно защищала интересы детей и питала в их отношении честолюбивые планы. Пока они были маленькими, Алиенора проводила в их обществе много времени и часто прерывала поездки с королем, чтобы подольше находиться в Виндзоре, где воспитывались дети, иногда оставаясь там более тридцати недель в году. Она покупала детям одежду и следила за тем, чтобы они получили образование, подобающее будущему королю и, возможно, королеве.

Лорд Эдуард рос крепким и здоровым ребенком. Он «с ранних лет посвятил себя военному делу»417 и умел говорить по-английски. До семи лет принц жил преимущественно в Виндзоре, где воспитывался вместе с другими мальчиками из знатных семей, включая двоюродного брата, Генриха Корнуоллского, который был на четыре года старше его. Юный Эдуард «прославился тем, что его неизменно опекал Владыка Небес. В детстве он играл в шахматы с одним из рыцарей в сводчатой комнате, но внезапно без видимой причины встал и ушел. Через несколько мгновений на то самое место, где он сидел, с потолка рухнул массивный камень, который раздавил бы любого»418. Эдуард приписал свое спасение Богоматери Уолсингемской, чей храм в Норфолке он посещал десятки раз.

Генрих созвал всех знатных дам Англии на церемонию воцерковления королевы 9 августа в Вестминстерском аббатстве. Симон де Монфор привез с собой жену Элеонору. В Англию также недавно прибыл еще один дядя королевы, Томас Савойский, граф Фландрский. Король приказал подмести улицы Лондона, а горожанам – надеть лучшие наряды в честь дорогого гостя. Вскоре король пришел в ярость, узнав, что Симон получил