Королевы Крестовых походов - Элисон Уэйр

4. Нечестивая Иезавель

Хотя французы удерживали часть Пуату, англичане по-прежнему заявляли о правах на все графство целиком. В своем завещании Людовик VIII просил, чтобы его сына Альфонса провозгласили графом Пуату, тогда как Изабелла не сомневалась, что титул должен перейти к ее сыну, Ричарду Корнуоллскому, который в то время находился в Крестовом походе. Как бы то ни было, в июне 1241 года, когда Альфонс достиг совершеннолетия, Людовик IX официально пожаловал ему графство Пуату на пышной церемонии в Сомюре. В июле он созвал пуатевинскую знать в Пуатье, чтобы принести оммаж новому графу. Гуго, как граф Ангулемский, был обязан явиться на зов, и раздосадованная Изабелла отправилась с мужем, кипя от злости из-за того, что ее сыном пренебрегли. Ни Гуго, ни Изабелла не знали, что королева Бланка, не доверяя коварным супругам, приставила к ним шпиона, жителя Ла-Рошели, которого они хорошо знали. Его отчет, написанный убористым почерком на небольшом листке пергамента, хранится в Национальном архиве в Париже и содержит подробное описание событий лета 1241 года424.

Гуго все больше тревожился из-за распространения власти французов на юг, а Изабелла пришла в ярость из-за прохладного приема, оказанного ей королем Людовиком и регентом, которые заставили ее прождать три дня в Пуатье, прежде чем пожелали ее увидеть. Во время аудиенции они не поднялись, чтобы ее поприветствовать, и не заговорили с ней. Людовик и Бланка отдали предпочтение жене Альфонса и аббатисе Фонтевро, предложив почтенным дамам сесть, в то время как Изабелла осталась стоять. Возмущенная оскорблением, Изабелла демонстративно отсутствовала, когда Гуго неохотно приносил Альфонсу оммаж за земли в Пуату и приглашал короля Людовика, его мать и графа Альфонса в Лузиньян. Покинув Пуатье, Изабелла ворвалась в замок Лузиньян и приказала вынести из него все: портьеры, сундуки, табуреты, одеяла, матрасы, алтарные скатерти, котлы, ковши, украшения и даже статую Пресвятой Девы из часовни. Разгневанная на Гуго за то, что тот принес оммаж и общался с теми, кто причинил зло ее сыну, Изабелла во всеуслышание назвала себя «королевой, [которая] не желает быть женой человека, вынужденного преклонять колени перед другой».

Гуго заметил, что если она разграбила Лузиньян, чтобы обставить Ангулемский замок, то трудилась напрасно, потому что он с радостью купил бы ей столько же и даже больше. «Убирайся с глаз моих, негодяй! – прошипела Изабелла. – Ты низкий подлец и позоришь свой народ!»

Французский шпион рассказал, что она погрузила имущество на телеги и отвезла в Ангулем, где заперла ворота. Гуго, прибывший двумя днями позже, обнаружил, что его не пускают, и поневоле провел три ночи в близлежащем постоялом дворе, принадлежавшем рыцарям-тамплиерам. Он неоднократно отправлял Изабелле послания и подарки, умоляя впустить его в замок, но жена продолжала злиться на него. В конце концов она уступила, но при встрече разрыдалась от ярости.

«Негодяй! – бушевала она. – Разве в Пуатье ты не видел, что меня заставили ждать целых три дня, к вящему удовольствию короля и королевы? Почему, когда меня допустили в зал, где сидел король, он не подозвал меня и не предложил сесть рядом с ним? Это было сделано назло, чтобы опозорить меня перед моим же народом! Я стояла там, как судомойка! Они не поднялись на ноги ни когда я вошла, ни когда вышла. Я воздержусь от дальнейших слов – стыд и отчаяние угнетают меня даже больше, чем их дерзкая кража моих земель! Я умру от ярости, если Господь их не покарает! Пусть они лишатся земель или пусть я потеряю все, что имею, и в придачу помру!»

Гуго «растерялся». Он знал, что выбор невелик: либо обуздать гордость и приветствовать французов, либо устроить бунт. «Приказывайте, госпожа! – пробормотал он. – Я сделаю все, что в моих силах, вы это хорошо знаете». – «Если ты этого не сделаешь, то никогда больше не ляжешь со мной! – бесновалась Изабелла. – И не смей попадаться мне на глаза». Она не уехала из замка, пока Гуго не поклялся, что попросит Генриха присоединиться к нему в попытке изгнать французов из Пуату. Гуго уступил жене и собрал войска.

Шпион, разумеется, доложил о ссоре супругов королеве Бланке. Рассказ Матвея Парижского подтверждает его отчет, не оставляя сомнений, что именно Изабелла подстрекала Гуго к мятежу против Людовика.

В то лето Изабелла принялась мстить французскому королю. Чтобы привлечь на свою сторону пуатевинских лордов, она оказывала им «великие почести больше обычного, потому что [на самом деле] не любила их». Многие приняли сторону Гуго, и в Партене состоялись тайные собрания, но Изабелла опасалась, что большой съезд баронов может привлечь внимание, поэтому созвала их в Ангулемский замок, не подозревая, что шпион в ее доме доносит хозяевам обо всех ее действиях. Лорды поклялись восстать против французов при первом удобном случае. Гуго и Изабелла приложили все усилия, чтобы заручиться широкой поддержкой: им обещали содействие император Фридрих II; Хайме I, король Арагона; герцог Бретани и Раймунд VII Тулузский. В Понсе прошло еще одно тайное совещание, на котором к мятежникам присоединились лорды и высшие должностные лица Гаскони, что не могло произойти без санкции Генриха III.

11 декабря 1241 года казначей Генриха передал Гуго и Изабелле «некоторые документы, где излагались соглашения между ними и королем»425. К середине декабря Изабелла и сенешаль Гаскони убедили Генриха открыто вступить с ней и Гуго в союз и помочь им отвоевать Пуату под предлогом, что, провозгласив Альфонса графом Пуату, Людовик разорвал союз с Англией. Стремясь вернуть утраченные владения, Генрих согласился поддержать мятеж, не обращая внимания на недовольство английских баронов и поверив утверждениям Гуго, что пуатевинские и гасконские сеньоры, граф Тулузский и король Наварры поддержат вторжение.

Гуго решил осадить Ла-Рошель и перекрыть дорогу из Ньора, чтобы воспрепятствовать снабжению французов. Попытки Людовика и королевы Бланки урегулировать претензии Лузиньянов дипломатическими средствами провалились. На приеме по случаю Рождества при дворе в Пуатье Гуго и Изабелла сообщили Альфонсу, что отказываются от клятв верности, поскольку считают его узурпатором. Гуго сказал Альфонсу: «Я заявляю и обещаю, что никогда не заключу и не буду соблюдать клятвы верности вам, виновнику наших бед, который бесстыдно отобрал графство у моего зятя Ричарда, пока тот верно сражался за Бога на Святой земле». Арбалетчики Альфонса в гневе подняли оружие, но Гуго «смело прорвался сквозь гущу» врагов, а Изабелла последовала за ним. Супруги подожгли отведенное им жилище и в сопровождении тяжеловооруженных всадников поскакали сквозь ночь в сторону Лузиньяна.

С 1237 года заседания Большого совета стали называться парламентами (от французского глагола parler – «беседовать»). В январе