Единственные - Ольга Вечная

Глава 2

Полина

Возвращаюсь в сестринскую и некоторое время сижу в ступоре. Вера меня не трогает, утыкается в телефон.

За три года работы в БСМП я повидала разное. Думала, что выбить меня из колеи невозможно в принципе. Я обожаю свою профессию, свое дело. У нас здесь по большей части хороший коллектив. Много сил и нервов я потратила на то, чтобы наладить отношения со старшей медсестрой и хирургами. Здесь моя лучшая подруга Вера, в конце концов!

Уйти? Просто потому, что он вдруг решил вернуться в родной город и посчитал, что моя больница ему подходит?

Я никуда не пойду. Пусть даже не надеется! Я уже не та неуверенная в себе восемнадцатилетняя девчонка, готовая ради него на любые подвиги. Вытерпеть страшную боль? — С радостью! Порвать отношения с семьей? — Без проблем! Измениться? — До завтра подождет?

— Полина, ты шлепаешь губами, — говорит Вера. — Воинственно.

Я возвращаюсь на грешную землю и смеюсь.

— Ой, прости! Веду мысленные диалоги с Ветровым.

— Он в конце скорее жив, чем мертв? — интересуется Вера, приподнимая брови.

— Ну-у, — пожимаю плечами. — Реанимация бы ему не помешала. Благо бежать недалеко. Не зря его должность у нас считается проклятой!

— Сколько вы не виделись?

— Почти пять лет. Он приезжал в край лишь единожды, на свадьбу Богомоловых. Помнишь Яра с Катей? Но я узнала уже постфактум. Думала, он подаст на развод, но он не сделал этого в то время. И я почему-то решила, что это хороший знак, и продолжила его ждать. Как полная идиотка, еще целых три года! Пока мне не пришло уведомление о том, что я теперь свободна.

— Получается, он подал на развод?

— Да. Он подал. Это единственное, о чем я жалею. — Встаю из-за стола и подхожу к окну. — Нужно было мне.

— Ляг поспи, пока есть время.

— Да, отдохну. Если понадоблюсь — буди.

Со сном у меня никогда не было проблем. Нет их и в этот раз. Едва голова касается подушки, я тут же отключаюсь. Только вот, проснувшись, обнаруживаю, что наволочка влажная. Кажется, я плакала. Давно такого не было.

Остаток дня полон призраков прошлого. Я редко выхожу из комнатки, но все время будто слышу его голос. То в коридоре, то через стенку. Илье показывают больницу, рассказывают, что да как. Они с главным бурно обсуждают разные нюансы.

Текучки у нас практически нет, поэтому неудивительно, что все кругом только и делают, что сплетничают о молодом горячем заве, прибывшем из Северной столицы. Догадки и домыслы — одни других абсурднее. Когда только работать люди успевают?

Дамы прихорашиваются. На правом безымянном пальце Ветрова нет кольца, и всем дико интересно: неужели действительно холостой?

Я делаю вид, что мне абсолютно все равно. За эти годы я пережила многое. Моего отца не стало, но это не помешало приставам отобрать у нашей семьи практически все. Остатки средств ушли на то, чтобы погасить бешеные долги, которые оставил нам в наследство папа.

Я училась, работала, заботилась о Газировке и по возможности о сестре с племянницей. Мия оказалась совершенно неприспособленной к скромной жизни, прошло много месяцев, прежде чем она осознала, что денег нет и не будет. И они ниоткуда не возьмутся. И чуда не случится.

Всё, мы бедные!

Наверное, отец любил нас по-своему. Но его любовь оказалась губительной. Она разрушила жизни. Папа ударил меня так сильно, что я разбила голову до крови. А потом по его приказу моему мужу, талантливому хирургу, выбили и сломали пальцы. Чуть не лишили лицензии и не посадили за преступление, которого он не совершал. Илья ушел миротворцем в горячую точку и долго мотался по свету. Потом уволился со службы и вернулся. В Питер, не ко мне.

По рассказам я знаю, что Илья перенес две сложные операции, никто не давал гарантий. Можно только представить, через что он прошел, потеряв дело всей своей жизни, но я плакала от счастья, когда он вернулся в операционную.

Илья всегда был упрямым, целеустремленным. Не в его натуре было метаться, поэтому он просто шел к цели с той скоростью, с которой получалось. А еще он утверждал, что я для него важнее карьеры. Шептал мне ночами, что я его жизнь. Что важнее меня нет ничего.

Наверное, он просто ошибался. Мы были моложе на целых пять лет — мы сами не ведали, что творили.

Два года назад я перестала интересоваться его судьбой. Запретила себе гуглить его фамилию, ездить к его родителям, хотя до этого мы с ними виделись довольно часто. Я перестала быть его женой и заставила себя отрезать прошлое. Это было нелегко, но я смогла. Просто суперженщина, не иначе!

Суперженщина с огромным нетерпением ждет окончания смены и быстренько сбегает домой, стараясь не оглядываться.

У меня теплая уютная квартира — то немногое, что удалось сохранить после дележки стервятниками имущества некогда богатых Барсуковых. У Мии точно такая же в соседнем доме. А у Насти, бывшей жены моего отца, — в Воронеже.

Я поворачиваю ключ в замке, уже слыша, как отчаянно Газзи бьет хвостом, радуясь возвращению хозяйки. Одним из лучших решений в моей жизни было спасение этой собаки.

Сама не замечаю, как улыбаюсь, предвкушая встречу.

— Поля, Полин, добрый вечер! — слышу знакомый голос и оборачиваюсь.

— Здравствуйте, Тамара Витальевна! — улыбаюсь я еще шире. — Спасибо, что выручили.

— Ерунда! Я только рада стать частью твоего непростого дела. Девочка моя, пока была у тебя в кухне, заглянула в холодильник. У тебя там пара сырых яиц и полбутылки молока! Как так можно? Заходи скорее на обед, я как раз целую кастрюлю борща сварила.

— Ой, спасибо! Да я бы приготовила