Ледяное пламя Якова Свердлова - Роман Валериевич Волков

за то, чтобы попытаться еще затянуть переговоры, но, в случае ультиматума, немедленно капитулировать. Я считал необходимым довести переговоры до разрыва, даже с опасностью нового наступления Германии, чтобы капитулировать пришлось — если вообще придется — уже перед очевидным применением силы. Бухарин требовал войны для расширения арены революции» (224).

Подписание перемирия между немецкой и советской делегациями в декабре 1917 года

Троцкий на тот момент занимал пост наркома по иностранным делам. Он сильно рисковал и тотально проиграл. Разрыв переговоров привел к наступлению Германии. А когда Советы вновь призвали к переговорам, противник выдвинул жесткие и унизительные для Советской России требования: отторжение Польши, Литвы, части Белоруссии, вывод войск из Лифляндии и Эстляндии (Латвии и Эстонии), сохранение за Германией Моонзундских островов и Рижского залива.

Правительство созывает IV Всероссийский чрезвычайный съезд Советов для ратификации Брестского договора.

Этот мир нужен был Ленину как воздух, и Свердлов это понимал. Но немалое число делегатов во главе с Николаем Бухариным и левым эсером Борисом Камковым (Кацем) были настроены решительно против позиции Ильича. На IV Всероссийском чрезвычайном съезде Советов (март 1918 года) левоэсеровская фракция голосовала против ратификации мирного договора с Германией (233).

Каким бы грабительским ни был Брестский мир, большевики смогли склонить съезд к его ратификации. Ведь на кону стояла судьба России и в первую очередь — власть РКП(б). «Большевики торопят дебаты. Они вызывающе бойкотируют всех ораторов от оппозиции, крикуны заглушают их выступления, как только кто-то позволяет себе самую незначительную критику политики правительства. Достаточно произнести два слова „Учредительное собрание“, чтобы вызвать бурю негодования и быть вынужденным сойти с трибуны. Председательствующий Свердлов, прозванный „затыкальщиком“, совершенно серьезно заявил, что произнесение этого выражения должно рассматриваться как провокационный акт по отношению к съезду» (230).

Подписание документов о перемирии в Брест-Литовске 3 марта 1918 года

Емельян Ярославский свидетельствовал, что именно Свердлов был проводником воли вождя большевиков. Именно он лучше всех и отчетливее всех выражает мысли Ленина о Брестском мире, потому что это и его мысли. Нужна огромная выдержка в эти дни, и олицетворением этой выдержки, этого революционного спокойствия является Свердлов (234).

На этом примере мы можем увидеть, как Яков Свердлов использовал малейшие возможности для собственного продвижения. Исполнительность, решительность, лояльность, готовность действовать на упреждение, ярко выраженный талант к подбору кадров — все эти качества делали его бесценным помощником в глазах Ленина. Возвращаясь к упоминавшимся в начале главы мыслям Ильича о Свердлове как о своем вероятном преемнике, мы можем предположить — Яков Михайлович сделал все от него зависевшее, чтобы занять неформальное место одного из руководителей партии и правительства.

Глава 42. Кремлевский быт

В конце марта 1918 года Свердлов наконец осознал, что за истекшие полгода большевики основательно укрепились у власти. Этому есть хотя и косвенное, но весьма надежное свидетельство. В 20-х числах Яков Михайлович предпринял рядовую командировку в родной Нижний Новгород. Целью поездки стало инспектирование местного комитета, утверждение кадровых назначений, которым Свердлов придавал немалое значение. Кроме того, он выступил там на собрании партийного актива с докладом о VII съезде партии.

А вот после этого, как свидетельствует Клавдия Тимофеевна, ее муж позволил себе на короткое время забыть о том, что он одно из первых лиц государства, став снова веселым, справедливым и любящим главой семейства: «Возвращаясь в Москву, Яков Михайлович забрал с собой ребятишек, которые все еще жили в Нижнем, у деда. Наконец-то наша семья была в сборе!» (2)

Якову Свердлову, как принципиальному и искреннему революционеру, трудно было быть примерным семьянином. Бесконечные ссылки и аресты, перманентная подпольная жизнь, постоянные преследования и скитания оставляли время лишь для коротких встреч с женой и детьми. И это крайне печалило Свердлова, ведь он хотел воспитывать своих детей лично. Хотел сделать из сына жесткого и решительного человека, каким он видел человека будущего.

Собственно, до сей поры у Якова Михайловича был лишь непродолжительный отрезок семейной жизни в нарымской ссылке и чуть более долгий период — в Туруханском крае. Но то были моменты вынужденного спокойствия. Тогда Свердлов был фактически выключен из масштабной революционной борьбы, имел возможность посвящать все свободное время жене и детям.

Митинг красноармейцев в Нижнем Новгороде в апреле 1918 года

Эпизод неудачного воссоединения с женой и сыном на квартире депутата Григория Петровского крепко засел в памяти Свердлова. Он не хотел более подвергать опасностям жизни профессионального революционера своих самых близких и дорогих людей.

Теперь, когда дым революционного восстания начал рассеиваться, Свердлову не приходилось скрываться от власти, ведь он ею стал сам. Сам мог выдать себе любой документ, хоть на листке из блокнота. Сам мог арестовать кого угодно, уже не опасаясь, что арестуют его.

Кстати, о документах, написанных от руки на клочке бумажки, — это не авторская гипербола, а доподлинные реалии молодого государства, не обросшего еще формами бланков, печатями и прочей бюрократической мишурой. Вот так, например, Свердлов назначил Павла Малькова на одну из высших должностей: он быстро набросал несколько слов у себя в блокноте, вырвал листок и протянул Малькову. Тот прочел: «Дано сие удостоверение тов. МАЛЬКОВУ в том, что он является комендантом Кремля. Председатель ВЦИК Свердлов» (235).

Свердлов, как отец-основатель государственного аппарата, прекрасно осязал необратимую ценность времени. Ему было попросту жаль тратить драгоценные минуты и часы на исполнение пустых формальностей. И он мог себе позволить пренебречь протокольными тонкостями.

Яков Свердлов и Клавдия Новгородцева. 1918 год

[РГАСПИ. Ф. 86. Оп. 1 Д. 139. Л. 96]

Яков Михайлович поручил подчиненным установить связь с различными учреждениями. Чтобы не тратить время на писание бумаг, писем, мандатов, он на бланке председателя ВЦИК красными чернилами поставил свою подпись: «Я. Свердлов». Эта бумага с одной подписью открывала все двери (236).

Сейчас сложно однозначно сказать, чем он руководствовался, избрав подобный канцелярский аскетизм в качестве своего стиля работы. То ли банальный дефицит квалифицированных кадров и расходных материалов не позволял ему наладить делопроизводство по всем правилам. То ли в Свердлове говорил человек действия, презиравший никчемную бумажную возню. То ли начиная с апреля 1918 года он дорожил каждой минутой, стараясь проводить как можно больше времени в кругу семьи. Может, он предчувствовал, что времени этого оставалось все меньше?

Ведь теперь, когда тяготы гонений оказались позади, между ним и его семьей выросло новое препятствие — власть. Власть, которой Свердлов