Воспоминания. От службы России к беспощадной войне с бывшим отечеством – две стороны судьбы генерала императорской армии, ставшего фельдмаршалом и президентом Финляндии - Карл Густав Эмиль Маннергейм

class="p1">11 октября курсы усовершенствования личного состава, на которые личным приказом были призваны контингенты резервистов. Эти учения, начавшиеся 14 октября, на самом деле представляли собой замаскированную мобилизацию. Приграничные районы были эвакуированы, из находящихся в опасной зоне городов выселена часть населения. Когда войска были направлены в места дислокации, финский народ мог с большей уверенностью ждать будущего.

Главой делегации, в задачу которой входило ведение переговоров с Советским Союзом, был выбран министр Паасикиви, посланник Финляндии в Стокгольме. Он хорошо владел русским языком и знал русских как переговорщиков. Во время переговоров о мире в Дерпте в 1920 году он блестяще представлял свою страну. Поскольку правительство не прикрепило к министру Паасикиви никакого военного советника, я по собственной инициативе предоставил в его распоряжение полковника Паасонена, одного из немногих наших экспертов по России.

Те, кто знал о предыдущих секретных переговорах, довольно ясно представляли, в каком направлении будут развиваться советские требования. Возникли обычные опасения за безопасность метрополии на Неве, берущие начало еще в эпоху, когда Россия за год или два до Первой мировой войны предложила отделить от Финляндии три финских приграничных уезда. Еще в Дерпте вопрос об урегулировании границы на Карельском перешейке вместе с интересами России на островах Финского залива породил резкие разногласия, но благодаря благоприятным условиям на момент переговоров Финляндия смогла отстоять свои права.

Таким образом, давая инструкции делегации, правительство могло предвидеть, в каком направлении пойдут переговоры, и принять решение по тем или иным направлениям. Министру Паасикиви было поручено в случае обсуждения границ ссылаться на гарантии, полученные по Дерптскому мирному договору. В противном случае он должен был опираться на решения Договора о ненападении и специальных соглашений, касающихся определения значения агрессии. Он должен был решительно подчеркнуть, что целью внешней политики Финляндии было и всегда остается поддержание и развитие дружественных отношений со своими соседями, а также что Финляндия непреложно хочет оставаться в стороне от всех международных конфликтов. Поэтому любое предложение о пакте о взаимной помощи должно быть отклонено как несовместимое с нашей политикой нейтралитета. Это также относится к любым требованиям о передаче военных баз на материке или Аландах, а также к корректировке границ на Карельском перешейке. Если вопрос об островах Финского залива станет предметом обсуждения, то Гогланд в него включать не следует. В качестве крайней меры разрешается дискуссия об уступке других островов при условии, что компенсация будет такой, что внешний мир сочтет ее разумной. Министру Паасикиви было также поручено указать, что Финляндия считает себя вправе провести такое укрепление Аландских островов, как того потребует ситуация.

После отъезда министра Паасикиви в Москву 9 октября железнодорожная станция Хельсинки стала ареной патриотической демонстрации необычного масштаба, которая свидетельствовала о сильном внутреннем единстве. Как это обычно бывает в Финляндии, эмоции нашли выражение в песне. Люди почувствовали, что означает этот призыв, и их реакцией было явное неприятие. В целом пресса заняла такую же позицию.

Хотя мы чувствовали, что готовы к требованиям Советского Союза, никто не ожидал, что они будут настолько суровыми. Переговоры начались 12 октября, и Сталин и Молотов в первом же раунде предложили договор о взаимопомощи, аналогичный тому, который заключил Советский Союз со странами Прибалтики. Когда министр Паасикиви в соответствии с данными ему инструкциями отклонил это предложение, было предложено заключить другой местный договор о взаимопомощи в дополнение к эстонско-русскому договору с целью гарантировать эффективное закрытие внутренней части Финского залива. В обсуждении этого предложения тоже было отказано. Ссылаясь на безопасность Ленинграда и в качестве гарантии дружественного отношения к Советскому Союзу, советское правительство в конце концов выдвинуло следующие требования:

1. Финляндия должна сдать в аренду Советскому Союзу гавань Ханко и прилегающий район сроком на тридцать лет для создания военно-морской базы, снабженной береговой артиллерией, которая вместе с береговой артиллерией в Балтишпорте на противоположном берегу Финского залива закрыла бы вход в последний. Советское правительство хочет разместить в Ханко гарнизон из одного пехотного полка, двух отделений зенитной артиллерии, двух авиационных полков и танкового батальона – всего 5000 бойцов.

2. Военно-морской флот Советского Союза должен иметь право использовать Лаппвик в качестве якорной стоянки.

3. Финляндия должна уступить Советскому Союзу острова в Финском заливе вместе с Бьёрке, а также территорию на Карельском перешейке, так, чтобы новая граница проходила от Липолы до южных границ района деревни Бьёркё. Далее Финляндия должна уступить западную часть полуострова Фишер в районе Петсамо. Советский Союз был готов уступить в качестве компенсации вдвое большую (3,455 кв. миль) территорию в районах Репола и Пораярви.

4. Укрепления на Карельском перешейке снести по обе стороны границы.

5. В Договор о ненападении следует добавить положение, согласно которому ни одна из договаривающихся сторон не может присоединяться к какому-либо государству или союзу, которые прямо или косвенно направлены против любой из них.

На этих условиях Советский Союз не стал бы противодействовать нашему укреплению Аландских островов до тех пор, пока ни одна иностранная держава, включая Швецию, не принимает участия в этой работе.

Министр Паасикиви отметил, что принятие этих требований противоречит политике нейтралитета Финляндии. Ответ заключался в том, что требования представляют собой минимальные условия Советского Союза. Ее военное руководство считало, что только граница Петра Великого, установленная Ништадтским мирным договором 1721 года, обеспечит достаточную безопасность Ленинграда и что они также рассчитывали на передачу всего полуострова Ханко. Военно-морские базы в Поркале, к западу от Хельсинки, и на Нарко, недалеко от Ревеля, предоставили бы России больше возможностей для перекрытия Финского залива, чем базы в Ханко и Балтишпорте, но считалось, что первые расположены слишком близко к столицам Финляндии и Эстонии. Советское правительство не хотело выдвигать требования, задевающие национальные чувства соседей. Советский Союз не опасался нападения со стороны Финляндии, но опасался, что мы можем подвергнуться давлению со стороны какой-либо великой державы. В этой связи Сталин упомянул Францию и Англию. Британская империя, по его словам, оказывала давление на Швецию с целью получения базы, то же самое делала и Германия. Англия получила концессию на добычу никеля в Петсамо, к которому также присматривалась Германия. Можно предположить, что обе эти державы вынашивали планы нападения на Мурманск. В настоящее время Советский Союз поддерживает добрососедские отношения с Германией. «Но, – сказал Сталин, – в этом мире все может измениться».

Русским, похоже, было трудно понять, что удовлетворительное решение вопросов, связанных с уступкой финской территории, должно быть в соответствии с конституцией принято большинством в пять шестых голосов в парламенте. Сталин, однако, сказал, что он вполне убежден, что его предложение получит 99% голосов! Если Финляндия