Воспоминания. От службы России к беспощадной войне с бывшим отечеством – две стороны судьбы генерала императорской армии, ставшего фельдмаршалом и президентом Финляндии - Карл Густав Эмиль Маннергейм

Если правительство даже в этот мрачный момент сочтет себя обязанным относиться к военным вопросам с той же бюрократической инерцией, что и раньше, мы потеряем преимущества этой последней предоставленной нам передышки…»

Нам не пришлось долго ждать подтверждения сказанных 3 ноября в Москве слов Молотова: «Теперь переговоры будут вести солдаты».

26 ноября Советский Союз устроил так называемый «Майнильский инцидент». В тот же вечер Молотов сообщил нашему посланнику в Москве, что с финской стороны на Карельском перешейке в 15:44 был открыт артиллерийский огонь по русским войскам в Майниле, в результате чего погибли младший командир и трое солдат, а девять человек ранены. Молотов сказал, что советское правительство не желает преувеличивать значение нападения, но чувствует себя обязанным заявить резкий протест. Он предложил во избежание дальнейших провокаций отвести финские войска на расстояние 12—16 миль от границы.

В ответе, представленном на следующий день, говорилось, что с финской стороны выстрелы не производились. Финские пограничники определили место попадания снарядов, оно находилось примерно в 800 метрах от границы, в открытом поле недалеко от деревни Майнила. Также с трех наблюдательных пунктов было тщательно проверено, что выстрелы были произведены с юго-востока, с расстояния от мили до мили с четвертью от места взрыва, то есть со стороны России. Эти наблюдения были зафиксированы в протоколах пограничных застав. В этих обстоятельствах правительство решительно отвергло протест, но заявило, что готово договориться о взаимном отходе на согласованное расстояние от границы. Далее предлагалось тщательно изучить инцидент в соответствии с действующими правилами урегулирования приграничных инцидентов.

Это была та провокация, которую я ждал с середины октября. Когда я посетил Карельский перешеек 26 октября, генерал Ненонен подтвердил мне, что вся артиллерия была сгруппирована за укрепленной линией обороны, откуда граница была вне досягаемости каких-либо батарей.

События быстро следовали одно за другим. 27 ноября Молотов сообщил финскому посланнику, что советское правительство больше не считает себя связанным Договором о ненападении. Предложение финского правительства о взаимном расследовании «выстрелов в Майниле» не было принято во внимание, и, искажая факты, русские утверждали, что мы требовали, чтобы русские войска были отведены на расстояние примерно 16 миль от границы. В ноте от 29 ноября Молотов выдвинул обвинение, что финские войска, «как известно», продолжают свои атаки не только на Карельском перешейке, но и на других участках, в связи с чем советское правительство вынуждено разорвать дипломатические отношения.

Несмотря на это, финское правительство еще раз представило советскому правительству предложение об урегулировании спора согласно параграфу 5 Договора о ненападении. При этом мы повторили, что готовы договориться об отводе наших войск на Карельском перешейке на такое расстояние от Ленинграда, чтобы были сняты любые сомнения в их угрозе безопасности города.

На эту ноту Советский Союз ответил огнем. Уже 29 ноября финские пограничники подверглись нападению в Петсамо, а утром 30 ноября 1939 года русские начали регулярные операции превосходящими силами на суше, на море и в воздухе. Всем стало ясно, что финскому народу предстоит борьба за жизнь.

Глава 14

Зимняя война – I: декабрь и январь

Наступление 30 ноября. – Правительство Териоки. – Сдерживающие бои в приграничной зоне Карельского перешейка. – Толваярви и Суомуссалми. – Оборонительная война на перешейке. – Война «дивизиек»

День 30 ноября 1939 года выдался солнечным и ясным. Большинство людей, покинувших столицу осенью, вернулись из своих временных пристанищ, и рано утром улицы были полны детьми и взрослыми, идущими в школу и на работу. Внезапно в центре города упали бомбы, сея смерть и разрушения. Под прикрытием облачной гряды русская авиационная эскадрилья, взлетевшая в Эстонии, незаметно приблизилась к Хельсинки, нырнула вниз и сбросила бомбовую нагрузку, явно целясь преимущественно в гавань и главный железнодорожный вокзал. Лишь после взрывов завыли сирены и открыли огонь немногочисленные зенитные батареи.

Одновременно бомбардировке и пулеметному обстрелу подверглись аэродром Малми и северные рабочие кварталы.

Рано утром дома до меня дошли новости, что после артиллерийского обстрела русские пересекли границу с нескольких направлений. Чуть позже сообщалось, что силы противника нанесли разрушительные удары по ряду провинциальных городов и других населенных пунктов.

Посетив Генеральный штаб, чтобы получить последние донесения, я поспешил в президентский дворец, где меня серьезно и спокойно встретил президент Каллио. Я сказал ему, что перед лицом вражеского нападения я, естественно, отзову свое прошение об отставке, если президент и правительство решат, что им нужны мои услуги. Поблагодарив меня, президент попросил меня принять пост Верхового главнокомандующего. Это было подтверждено правительством на заседании позднее утром.

Встреча во дворце была короткой, нельзя было терять времени. Перед отъездом решили, что следует предпринять еще одну попытку добиться от советского правительства компромисса, но только не в том, что касается независимости и национального существования страны.

Еще до того, как война началась всерьез, советское правительство разыграло карту, на которую, видимо, возлагало большие надежды для развала нашего внутреннего фронта.

1 декабря, на второй день войны, официальное советское информационное агентство объявило, что в «городе» Терийоки сформировано Демократическое народное правительство Финляндской Республики. Это была эвакуированная нами приграничная деревня.

Главой этого правительства был назначен О.В. Куусинен, финский коммунист и один из руководителей восстания 1918 года, двадцать лет находившийся в изгнании, а ныне – секретарь Коминтерна.

1 декабря глава Государственного банка Ристо Рити сформировал правительство из представителей всех политических партий. Вскоре я увидел в новом премьер-министре очень способного и непредвзятого государственного деятеля, уверенно управлявшего государственным кораблем. Наше сотрудничество было превосходным.

Во многом наша оборонительная война началась в более благоприятных, чем мы осмеливались ожидать, условиях. Кошмаром Генерального штаба в течение последних двадцати лет была проблема способности наших слабых войск прикрытия удержать ворота на Карельский перешеек до подхода на свои позиции главных сил действующей армии.

Теперь ситуация была иной – можно было почти наверняка утверждать, что первый раунд мы выиграли. Войска прикрытия, а также полевая армия были своевременно и в наилучшем порядке направлены в свои секторы. За период от четырех до шести недель нам удалось завершить подготовку и оснащение войск, ознакомить их с местностью, продолжить строительство полевых укреплений, провести подготовительные работы по уничтожению, а также установить мины и минные поля. Однородность подразделений, таким образом, сильно отличалась от обычно поспешно мобилизованных войск, немедленно бросаемых в бой. Эти обстоятельства призваны были обеспечить спокойствие и уверенность перед предстоящими испытаниями. Вдобавок к этому приближавшаяся зима с холодами и снегом обеспечила нашим войскам качественное превосходство, а короткие зимние дни